- Мне так нравится. А кому-то нравится, например Маре, ходить с волосами. А еще мне нравится, когда сиськи прыгают. Чтобы они прыгали, нужно, чтобы они были, и еще самой попрыгать. Вот так, раз-два, раз-два: все попрыгали! У мальчишек прыгают члены и яички. Раз-два, раз-два: а у Вовки и член не прыгает, он так внимательно смотрел на меня, что его член встал! Он торчит, как кость. Вовка! Подрочи свой член, чтобы все увидели, откуда дети берутся! Начинай!
Вовка захватил свой член в кулак и начал медленно водить им. Он не хотел кончать быстро.
- Вов! Не так! Ложись на маты членом кверху!
Вовка понял, что показывать его эякуляцию девчонкам будет она сама.
- Я ложусь рядом ним так называемым "валетом" , чтобы его член пришелся мне под правую руку. И моя промежность - ему тоже под правую руку. Я не дам ему скучать или получать удовольствие одному. Мы кончим вместе. И вы, девочки, тоже ложитесь валетом, так удобнее. Или нет. Ты, Мара, ложись с другой стороны Вовки, так, чтобы его член пришелся тебе тоже под правую руку. Поняла?
- Поняла. Что ж тут непонятного.
- А ты, Сашка, - выкрикнул Вовка. - Ложись с Лилькой в позу шесть на девять! И сосите, лижите, дрочите друг друга! Вот зарядка будет!
- Девки! - закричала не своим голосом Нина. - Я хочу, чтобы визжали от восторга, как поросята!
Она всерьез занялась Вовкиным членом, и ее маленький кулачок не только ездил взад и вперед по члену, но и совершал вращательные движения, а средний палец нет-нет, да и задевал уздечку. И тогда Вовку пронзала маленькая молния! Тогда он решил по-хорошему отомстить Нине, доведя ее до струйного оргазма. Он начал с поглаживания лобка, легкого поглаживания вниз и жесткого с надавливанием вверх, когда рука, цепляясь за отросшие волоски, сдвигала вверх и пухлый, подвижный лобок.
Движение передавалось на клитор, пока еще скрытый капюшоном и тот, подрагивая, заставлял Нину стонать. Она оставила Вовкин член и занялась своими грудями, соски которых в напряжении смотрели в потолок. Нина то грубо терзала их, сдавливая и выворачивая, то едва, касаясь, нежно поглаживала. И все движения сопровождались невольными непроизвольными стонами. Вовкиным членом занялась Мара. Поначалу Вовка надеялся, что Мара все-таки решится и залезет на его член сама, но нет! Увы, рукоблудие продолжалось с теми же приемами, несмотря на то, что Вовка пытался разогреть Мару, "мучая" ее девичьи грудки. Вовка скоро кончил, вяло плеснув на маты двумя струйками спермы, Мара устало легла рядом, согнув острые колени, Нина страстно закончила со своей песней: "А-а-а-а!" , а на соседних матах происходило что-то странное.
Там Сашка Капко старательно изображал взрослое сношение, стараясь засунуть свой, еще детский писюн с наглухо закрытой головкой в узкое детское влагалище Лильки. Скоро Мара, Вовка и Нина собрались вокруг, кто советами, а кто и пальцами, помогая сладкой парочке кончить. Первой это удалось Лильке. Заметавшись по матам, она с рычанием маленького зверька уверенно засунула руку в писю, а другой - выкручивая детские соски, кончала долго и даже уронила на мат несколько капель женского эякулята. А, может быть, это были Сашкины слюни. В общем, Сашка облажался. И если бы не Мара, завалив Сашку на себя и мощно сжав его писюн между своих ног, оставаться тому сегодня без "зарядки". Но дружеская помощь была оказана, и вскоре Сашка, опрокинутый Марой на спину, явил товарищам свой по-прежнему вялый, но судорожно дергающийся писюн. Таким образом, зарядка удалась всем, кроме Мары. Но и она отличилась, подойдя к Вовке и шепнув тому на ухо, что хочет от него ребенка и требует личной встречи по этому поводу. Так и сказала: "Я приду сегодня вечером, пока Ирка Спасская не приехала из пионерлагеря". Что оставалось Вовке? Только сказать: "Приходи, поговорим".
Желания Мары
Когда Вовка пришел домой, Мара, голая, уже сидела на знаменитом диване, широко расставив ноги и поглаживая себя по гладко выбритому лобку, и тянула себя за соски.
- Ну, что, Вовка, сунешь мне?
- Конечно. Надо быть полным идиотом, чтобы не сунуть такой женщине, как ты.
Вовка разделся и сел рядом, прижавшись к Мааре.
- Но давай сначала поговорим о последствиях. Допустим, ты родишь ребенка. В четвертом или пятом классе. Тебя обязательно вытурят из школы. А ребенка отберут и отправят в детский дом. Твои армянские цыгане обязательно выгонят тебя из клана, а родители - из квартиры. Вспомни, ты сама об этом рассказывала. В результате - ни дома, ни семьи, ни работы, ни ребенка. Ты кому-то хочешь отомстить?
Но она его не слышала или не слушала.
- Хочу ребенка от тебя, Вовка. Ты в четвертом классе, а такой, такой умный, как академик. И твой ребенок будет такой же умный, как его отец.
Она говорила и говорила, гладя его руками, касаясь его члена, целуя его соски, и Вовка понял, что он не устоит перед любовной магией этой хрупкой девушки с ее маленькими твердыми грудками сосками вверх, плоским животиком и специально тщательно выбритым к сегодняшнему событию. В ней все-таки проснулась, проросла сегодня женщина. Все-таки я - подлец и животное, думал Вовка, навинчивая Марино влагалище на свой усталый член, но я на самом деле хочу ее по-взрослому!
- Мара, давай сегодня сидя. Ты попрыгай немного, а я посмотрю на твои груди. Ух, как налились они сегодня, как напряжены, как тверды твои соски, как восхитительно гладки твои губки, которые касаются моих яичек. Прыгай, прыгай, Мара! Я никогда не хотел тебя так, как сегодня!
Вовка чувствовал, как налито кровью и лимфой Марино влагалище, как плотно оно охватывает его член, уже готовый выстрелить и оросить его восхитительным фонтаном спермы, и как легко движется внутри Мары его сверхнапряженный, с раздувшейся головкой член. Мара скакала на нем все быстрее, а он ловил руками и губами ее соски, и лизал, и сосал, и защемлял их пальцами. Наконец его член выстрелил спермой с такой силой, что Вовке показалось, будто он пробил Маару снизу доверху. Ее качнуло сначала назад (Вовка удержал ее за плечи) , потом упала вперед, на Вовку, и он увидел ее безумные, невидящие глаза и струйку слюны, стекавшую на грудь из уголка рта. Затем она упала набок, и Вовкин член выскользнул из нее, продолжая орошать диван жемчужными струями. Мара поджала ноги, и Вовка увидел ее малые губки, ярко красные и безобразно растянутые и вывернутые. Все-таки экспандер экспандером, а хуй хуем, подумал Вовка, глядя на свой опадающий член. Вовка потрогал ее губки тыльной стороной руки, потом нежно погладил все еще напряженные соски, и Мара начала понемногу приходить в себя.
- Вовка, ты? - пробормотала она, не открывая глаз.
- Я. А кто же еще?
- Подмыться надо. Помоги мне.
Вовка встал и взвалил Мару на себя. Ее твердые соски приятно царапнули спину. Член дернулся и безвольно повис. Вовка отнес Мару в ванную и усадил на биде.
- Дальше я сама, - сказала Мара и выставила Вовку в коридор.
Лапины
Назавтра на зарядку пришла Лина Лапина, девочка тихая и скромная, и всеобщий трах пришлось отложить до лучших времен, а залитые выделениями маты - просто перевернуть. Развитые не по годам груди и широкие бедра Лины живо напомнили Вовке Таню Дудину, и он мигнул Мааре, показав на Лину. Мара ужом скользнула за Линой в раздевалку и скоро горячо шептала ему на ухо:
- У нее фигурка как у Мерилин Монро! А груди даже больше, чем у Тани или Нины! Конечно, волосики небритые, кудряшки рыжеватые. Не то, что у меня!
Она мгновенно задрала юбку и показала Вовке бритый лобок. Она опять не носила трусов, и Вовкин член зашевелился в штанах.
- Как думаешь, Мара? Она что-нибудь любит?
- В смысле?
- Есть, читать, петь, плясать?
- Я узнаю, - пообещала Мара. - И мы затащим ее в нашу квартиру.
- Только не обещай лишнего. Мы не будем делать ничего против ее воли. В крайнем случае, покажем ей, что умеем.
Когда Вовка пришел домой, на диване сидела и болтала загорелыми ногами Ирка Спасская.
- О! Здравствуй, Ириш! Если честно, я по тебе скучал.
- По заляпанному дивану этого не скажешь! Кто-нибудь свеженький?
- Нет. Это Мара. Если помнишь, она была "холодной" , как лягушка.
- Конечно, помню. Что-нибудь изменилось?
- Сильно! Она теперь хочет ребенка от меня и хочет страстно!
- Ого! И ты, конечно, не хочешь упускать своего?
- Я пытался ей объяснить, но она не хочет никого слушать.
- Сделай ей ребенка и не думай о последствиях.
- Ну, а как твой лагерь? Еще полсмены.
- Опять подралась с неграми. Выставили из лагеря и обещали написать в школу.
- Я поговорю со старшей пионервожатой, может, она перехватит письмо.
- Хорошо бы. А она ничего так?
- Очень даже ничего! Я думал, у меня член отвалится!
- А еще какие новости?
- Скоро придет Мара и с ней Лина Лапина. Хотели ее приобщить. Ты поможешь?
- Помогу по старой памяти, куда ж деваться. А в лобик поцелуешь?
- Может, в лобок?
- Нет, только в лобик. Остальное потом. С дороги устала.
Позвонила Мара.
- Две новости про Лину. Любит бисквитный торт и мыться в ванной. А у нее дома ремонт. Так что у тебя есть шанс. И еще. Попозже придет мыться ее мама. Готовь торт и ванну.
- Мама-то нам зачем?
- Ого, Вовка! Она еще лучше Лины, безмужняя, и мне кажется, что они с Линкой:
- Тогда тащи их одновременно. Скажи, одна ванная, впрочем, ничего не говори. Ждем.
И Вовка повесил трубку.
- Что, Вов, плохие новости?
Ирка вышла из ванной и прислонилась влажной щекой к Вовкиному лицу.
- Нормальные. Марка сейчас притащит Линку с матерью, обе любят мыться и есть бисквитно-кремовый торт. Думаю загнать их в одну ванну и посмотреть. "Волшебные" таблетки у нас остались?
- Одна или две.
- Будешь делать чай, брось им по половинке.
- Ладно. А Марке?
- Не надо. Она и так как бешеная. Я сейчас сбегаю за тортиком. А ты чайку завари покрепче.
Когда Вовка вернулся с тортом, обе Лапины сидели на диване, который предусмотрительная Ирка застелила байковым одеялом, болтали с Марой и Иркой и пили чай с сахаром.
