Я лежал на ней, не вынимая, она тихонько поглаживала мою спину. Наконец, мой член опал и выскочил из нее. Я лег рядом, и положил ладонь на ее восхитительную грудь.
- Мамочка, прости, я прямо в тебя:
- Ничего, милый, в меня можно.
Она встала и ушла в душ. Пришла, стала рядом с постелью, и деланно твердым голосом сказала:
- Аксель, так нельзя. Уходи в свою комнату. Убирайся немедленно.
Я дернул ее за руку и повалил на себя:
- Как бы не так, мамочка! Я столько о тебе думал, наконец, распробовал тебя, и убираться? Нет уж!
Я подмял ее под себя, да она и не очень-то сопротивлялась, и опять принялся целовать ее. Как только добрался до сосков, сопротивление прекратилось вообще. На этот раз я усадил ее верхом на себя и заставил надеться на мой член. Она задвигалась, сладко закрыв глаза. Ее груди мерно раскачивались навстречу друг другу, только на это можно было бы смотреть, не отрываясь, всю жизнь. Она поняла, что я любуюсь ею, и теперь уже то картинно выгибалась, то наклонялась, вставляя соски в мои губы. Когда появились признаки, что скоро, я сел, плотно прижал ее к себе, и вставил палец в ее попку. Она снова задрожала и стала пытаться как можно сильнее на меня насадиться, я стал снизу пытаться как можно глубже в нее проникнуть. Экстаз накрыл нас одновременно.
Мы лежали, обессиленные. Я - на спине, раскинув руки. Она - щекой на моей груди, привалившись ко мне сиськой, и тихонько гладила ладонью мой живот и мой член.
- Аксель, а когда ты успел научиться так лизать? Я вот так и не освоила оральный секс!
- О, мамуля, это просто. Берешь его рукой, и двигаешь вот так. А потом берешь в рот, и заглатываешь синхронно с рукой.
- Дашь мне попробовать! Только пойдем сначала обмоемся.
О, как приятно мне было мыть ее под душем! Наверное, я мыл только ее грудь, а она - мой член. Было такое впечатление, что она никогда не игралась в сексуальные игры. Теперь понятно, почему она разошлась с папиком.
Мы вымыли и вытерли друг друга, пошли в постель и снова принялись целоваться. Даже целовался я лучше нее!
- Ну что, ты мне дашь в рот? - спросила она.
- Тебе - всегда, можешь не спрашивать.
Я разместил ее "валетом" над собой и сказал:
- Прижмись писькой к моему рту, а мою возьми себе!
Мамочкина пышная попа у меня перед глазами. Мамочкина сладкая писечка у меня на губах. Носом я утыкаюсь в ее задний проход. Мой член погрузился в ее нежный ротик. Она старательно меня отсасывает, я тоже даром времени не теряю. Мы пыхтим и стонем, и стараемся, стараемся! Я сглатываю все, что из нее вытекает, помогаю себе пальцем в ее попке. На этот раз она кончает раньше меня, но меня не оставляет - ложится внизу между моих ног и доводит меня до полного опустошения.
- Хорошо, что мыться не нужно - я встать не смогу. - говорит она, и мы засыпаем, держа друг дружку за гениталии.
10.
Утром меня разбудили мои часы. Мама проснулась:
- Ты куда?
- Мамочка, мы договорились с Нормой на лодке плыть на остров. Иди на пляж, там тебя будет ждать Павел. Он боится, так что, ты смелее!
- Дурачок! - засмеялась мама. - Ладно, поцелуй меня и беги.
Я поцеловал сначала губы, потом сисечки, потом письку, и снова губы:
- Пока! Приду вечером!
Взявши пляжную сумку с вещами, пошел к бунгало соседей. Стукнул в окошко Нормы, она выглянула - на ней не было лифчика:
- Я сейчас, подожди!
Было чудное утро. Я уселся на землю, привалившись спиной к стене. Она возилась довольно долго, потом выглянула из двери:
- Иди, осевой, забирай вещи, не мне же таскать, когда есть мужчина!
Мы взяли все и пошли на лодочную станцию. Нам показали лодку, выдали весла и холодный бочонок с пресной водой. Мы загрузились, Норма уселась на носу, я - за весла, и поплыли на остров. Оказалось, что там есть небольшие следы цивилизации. Первым делом мы застолбили место, вывесив вымпел ¬- он оказался деревянным и опускался с помощью специального рычага. Лодку надежно привязали к специальному колышку с кольцом для веревки. Под деревьями обнаружили гладко оструганный широкий деревянный лежак. Прошли по тропинке чуть глубже в лесок - там обнаружили бьющий из-под земли холодный родничок, правда, вода в нем была жутко соленая. Мы разместили в ручейке свои запасы воды. На лежаке расстелили рядышком наши коврики.
- Как твоя матушка? - спросила Норма.
- Да вот, поплакала вечером немножко.
- А мой папик дрочил полночи. Наверняка, на нее.
- Да и моя, похоже, на него запала. Знаешь, перпендикулярная, мы с тобой избавили их от своего присутствия! - и мы засмеялись.
- Слушай, а давай загорать голышом? Ты не против? - предложила она.
- Да я всеми руками за!
- Похоже, не только руками! Намажь меня кремом, а я - тебя!
- Давай, перпендикулярная, только лицо мажь сама!
Мы сняли купальники. Я выдавливал крем из тюбика и мазал ее плечи, спинку, сисечки, животик, попочку, ножки и даже наружные губки. Это было легко, писечку она брила. Потом она мазала меня:
- А это тоже мазать? - спросила, показав на мой торчащий член.
- А как же! Что мне, с красным концом по пляжу рассекать? Только головку не мажь.
- А он у тебя весь день будет стоять?
- Он тоже перпендикулярный. Пошли купаться, в воде он опадет!
Мы побежали в море. Вода была довольно теплая, и мы не вылазили больше часа. Плавали и ныряли наперегонки, я катал ее на спине, ощущая там ее груди, она лежала на моих руках без движения, прыгала с меня, как с вышки, просто дурачились, хватая друг друга за причинные места. Наконец, устали, она даже посинела. Растянулись на лежаке. Я лежал на спине, подставляя живот солнышку, она повернулась ко мне и спросила:
- Слушай, осевой, а я тебе хоть немного нравлюсь?
- А ты что, не видишь моего перпендикуляра?
- А я не у него спрашиваю, а у тебя! - и легла на спину.
- А он у меня думает то же, что и я. Только скрывать не умеет.
Я повернулся к ней и легонько поцеловал ее в губы. Отрицательной реакции не последовало. Тогда я взялся целовать ее серьезно. Она отвечала! Я целовал ее губы, ее лицо, накрыв руками ее груди. Судя по всему, мои нежные пальцы на ее сосках не оставляли ее равнодушной. Я принялся целовать ее сисечки. Так люблю я их сосать, катать губами, покусывать, проложив между ними и зубами свои губы. Прости меня, Рози, но ждать три дня я не намерен, да, похоже, не намерена и она. И вот уже моя рука у нее в писечке. Я еще не сую палец ей в дырочку, потому что еще не знаю, целочка она или нет. Лежак, на котором мы валяемся, большой, я спускаюсь ей между ног и высоко задираю их, раздвинув в стороны. Теперь можно и заглянуть. Дырочка не перегорожена, ура! Я принимаюсь вылизывать ее, засовывая пальцы во влагалище и в жопочку, сводя их вместе. Кажется, пора переходить к финальной части. Я взгромождаюсь на нее, и мягко, но настойчиво всовываю ей. Она обнимает меня и прижимает к себе. Я даже ноги ей не придерживаю, она их активно задирает. Я трахаю, трахаю, трахаю:
- В тебя можно? - спрашиваю я.
- Да, безопасно! ¬ - Прерывисто шепчет она.
И вот она перестает дышать, выгибается мне навстречу, я начинаю мелкие, частые, глубокие, сильные движения, она громко вскрикнула, еще сильнее прижала меня к себе и замерла. Я зафонтанировал в нее, как из насоса. Она потихоньку стала расслабляться, опустила ноги и бессильно раскинулась.
- Между прочим, ты у меня - первый! - со слабой улыбкой сказала она.
- А кто же тебе порвал пленочку?
- Сама себе. Решилась, сперла у сестры дилдо и воткнула.
- Сильно было больно?
- Больно, конечно. Зато вот в свой первый раз такой кайф получила!
До конца дня мы купались, загорали, плотно поели и еще два раза сделали "это". Первый раз тоже на спине, а во второй я усадил ее на себя, и она скакала на мне. Ей так понравилось, что прискакала она первой. Я решил пока ей в рот не давать, а уложил на спину, и кончил ей между грудей. Она с интересом и без всякой брезгливости разглядывала мою сперму, а потом растерла ее на себе.
Домой я вернулся перед ужином. Мы решили, что пока не поплывем на остров, в принципе, купаться голенькими можно и на пляже, все равно там, кроме наших родителей, никто не ходит. Меня встретила улыбающаяся мама.
- Ну как девочка? Спросила она.
- Да ничего. А как у тебя с Павлом?
- В конце дня, наконец один раз осмелился. - смущенно призналась она. - А ты сколько раз?
- Три.
- Всего-то? Я думала, ты раз восемь ей сделаешь!
- Я берег силы для тебя! - и я крепко обнял ее и поцеловал.
Ночью я лег в ее постель, и проделал с ней пять раз, остававшиеся до восьми.
11.
На другой день Аксель проспал. Мамы дома не было, в записке было написано: "Я на пляже". Наскоро позавтракав, побежал к Норме. Норма лежала в тени под деревом, в купальнике, с обиженным лицом.
- Ты где был, осевой?
- Прости, перпендикулярная, так уснул, что проспал все на свете.
- Из-за тебя я загораю одетая!
- Давай это исправим?
