По дороге домой я в различных вариантах представлял себе, какую оргию мы с мамой устроим по возвращении. Уж теперь-то, когда мы вроде бы определились окончательно с нашими новыми отношениями, все поочередно мелькающие в голове развратные сцены казались более чем вероятными. Окончательно я в это поверил, когда, осмелившись поцеловать ее в лифте, не только не встретил никакого сопротивления, но получил немалое удовольствие от ее ответных действий. Жаль только, что ехали мы невысоко и недолго.
Ободренный этим, я уже в холле бросился помогать маме раздеваться, снимая с нее пальто, шапку, помогая расстегнуть сапоги. Мама посмеивалась, принимая помощь, но когда я начал расстегивать молнию на юбке, решительно меня отстранила.
- Дима, я, конечно, все понимаю... но так тоже нельзя. Потерпи немного.
- Сколько это - немного? - насторожился я.
- Ну хотя бы до завтра. Ты же сегодня свое уже получил, а?
- Мам, я еще хочу... Вот! - я выпятил пах с хорошо заметным бугром.
- А самому слабо? Как раньше? - она хитро улыбнулась.
- Ну мам... Это же раньше...
- Ладно, ладно, все тебе будет. Но попозже. Я устала, дай хоть в себя прийти.
Против этого возразить было нечего. Мама, раздевшись в своей комнате, быстренько юркнула в ванную, сверкнув белыми ягодицами. Эге, подумал я, да мы теперь дома голыми ходим! Мне, наверное, тоже можно. Сбросив одежду, я с членом наперевес прошелся по квартире, о чем быстро пожалел, дважды чувствительно приложившись кончиком головки об углы. С сожалением одев трусы, что несколько скрыло картину полной моей готовности, я ожидал маму.
К моему огорчению, из ванной она вышла, закутанная в халат и прямиком отправилась к дивану, включив телевизор. Я, все еще не теряя надежды, пристроился рядом, прильнув к ней всем телом и потихоньку давая волю рукам. Мамина поза - сидя на диване с подогнутыми под себя ногами, не позволяла мне достигнуть всех желаемых мест, но постепенно, под аккомпанемент маминого "Дим, ну не мешай, потом... " моя ладонь прочно устроилась на ее правой груди. Поглаживая бархатистую кожу и расслабленный, еле заметный на ощупь сосок, я ощутил, как член наливается кровью и помаленьку высовывается из-под резинки трусов. Тугая резинка больно сдавила ствол и я сдвинул ее вниз, освободив одервеневший орган вместе с мошонкой. Мама, заметив мое шевеление, покосилась на торчащий вверх кол.
- Дим... Ну дай хоть фильм досмотреть... Что ж ты такой нетерпеливый!
- Мама... - я сделал попытку стянуть халат с плеча и достать грудь - Я сейчас хочу! Я уже давно терплю!
- Да вижу... - она слегка прикоснулась к раздувшейся головке, отчего член завибрировал, готовясь выплеснуть из себя семя. Мамина прохладная ладошка обхватила ствол, двинувшись верх-вниз.
- Мам, я не так хочу... - успел сказать я, прежде чем из меня хлынула мутно-белая струя мне же на грудь.
- Так что ты там говорил? - переспросила мама, выдоив из меня последние капли.
- Я не так хотел. - повторил я - Я минет хотел.
- Минет он хотел... Дим, ты хоть понимаешь, что если все твои желания выполнять, я с утра до вечера сосать буду? Без перерыва на обед?
- Ну уж прям без перерыва... - вообще-то мама была права. Если прикинуть, через какие промежутки времени у меня возникало желание, получалось до неприличия часто.
- Поэтому, Димка, мы установим строгие нормы - один день - один минет. Ну иногда, по великим праздникам, два. И не спорь!
Может быть, в другой раз я бы с этим решением и поспорил, но сейчас, освобожденный от излишнего давления спермы на мозги и оттого пребывая расслабленно-удовлетворенном состоянии, делать этого не стал. Поняв, что на сегодня все лимиты выбраны, я поцеловал маму в щеку, стиснул напоследок грудь и отправился спать.
Следующий день оказался понедельником, мама ушла на работу, я в школу, так что встретились мы с ней только вечером. Конечно, все мои мысли и желания вновь крутились вокруг одного и того же.
- Мам - начал я, едва успев переодеться - Ты мне обещала. . Раз в день. .
Она хмыкнула, оглядев меня с ног до головы.
- Да, я помню. Но к этому правилу есть поправка - раз в день перед сном. Не раньше.
Что ж, я и так уже почти сутки жду, что значат еще пара-тройка часов? Вполне могу вытерпеть. Если, конечно, мама не будет ходить, как сейчас, в плохо запахнутом халате, демонстрируя ненароком трусики. Вскоре я этого не выдержал.
- Мам, ты халат-то поправь, чтобы не распахивался! А то я стараюсь, терплю, а тут ты в таком виде! Издеваешься, да?
- А что не так? - мама недоуменно оглядела себя, подошла к зеркалу, повертелась. - Ну распахнулся чуть-чуть... Я этот халат уже год ношу. Раньше на тебя так не действовало.
- Раньше проще было. Если совсем невтерпеж - пошел в туалет, передернул и успокоился.
- А сейчас что мешает? Можешь даже никуда не ходить, я тебе прямо здесь разрешаю.
- Теперь все по-другому. Теперь это только дразнит, а увидеть хочется больше.
- Ну хочешь, я халат сниму? Надеюсь, не замерзну за те пять минут, пока ты закончишь со своими мужскими делами. - мама начала развязывать пояс.
- А белье?
- Оно тебе не помешает. - мама справилась с поясом и распахнула халат. - Вон, одно название, что белье. Все насквозь светится.
Действительно, и лифчик и трусики вроде бы были, но эти микроскопические клочки прозрачной ткани не скрывали ничего, напоминая разве что легкую белесую дымку на маминых прелестях.
- Не, мам, не надо. Я сам все равно не хочу. Я с тобой хочу.
- Разбаловала я тебя. - вздохнула мама. - Ну не хочешь - как хочешь. Тогда жди.
Она запахнула халат, на этот раз как следует, чтобы ничего не мелькало передо мной и опять занялась хозяйственными делами. Тем не менее я ушел к себе в комнату чтобы не смотреть на нее, где предался размышлениям о том, как хорошо, оказывается, было раньше, когда мне ничего не светило и я не обременял себя излишними надеждами. И как теперь, когда, казалось бы, ежедневный минет должен сделать меня вполне счастливым в сексуальном плане человеком, мучительно тяжело пережить эти несколько часов. Все это усугублялось тем, что мама была здесь, рядом, в соседней комнате. Казалось, достаточно сделать несколько шагов до нее и она высосет из меня все эти проблемы. Плюс к тому, еще безумно хотелось трахнуть ее не в рот, а обычным традиционным способом. Стоило только закрыть глаза, как передо мной возникал образ мамы, стоящей раком и мой член, медленно входящий в нее. От этих мыслей к паху, где и без того было неспокойно, подкатывала горячая волна, заставляя судорожно сжимать бедра. Помучавшись так часок, я не выдержал и плюнув на все направился в туалет, где практически в пару движений рукой облегчил свое состояние. Сразу стало спокойнее. Вот что бы мне, дураку, сразу так не сделать? Вот нафига было мучиться? - спрашивал я себя.
Оставшееся время я не выходил из комнаты, занимаясь своими делами. Даже когда мама меня позвала, я выдержал паузу и только потом направился к ней, показывая что несмотря ни на что у меня еще не снесло окончательно крышу на почве секса и я могу себя контролировать. Мама, обнаженная, уже лежала в постели.
- Что ты долго? То терпеть не мог, то не дождешься тебя. Раздевайся!
Я скинул одежду и улегся рядом с ней. Член, как всегда, уперся маме в бедро.
- Нет, не так. Сюда ложись, на спину. - она подтолкнула меня на нужное место. Затем развернулась и стала надо мной на четвереньки. Мамина промежность оказалась над моим лицом, поблескивая в полутьме влагой. Сама она, положив груди мне на живот, поймала губами член и принялась сосать. Понемногу движения ее головы становились все резче, а ноги разъезжались все шире, отчего таз опускался все ниже. Когда ее половые губы коснулись моего лица я уже догадался, что нужно делать. Запустив язык между пухлых складок, я нащупал им клитор и начал вылизывать его. Мама еще сильнее прижалась к моему лицу, заливая его своими соками. Вдруг приятная теснота маминого рта покинула член, оставив его болтаться в воздухе.
- Дим! - услышал я ее шепот - Ты там не очень увлекайся. А то мне станет не до тебя. Да и укусить могу в порыве страсти. - она хихикнула. И вообще, что-то ты сегодня долго... у меня уже губы болят.
Я что-то неразборчиво промычал. Спрятав уставший язык, я пытался поймать губами клитор, который к этому времени здорово увеличился в размерах.
- Неразборчиво ответил, но все равно понятно. - снова хихикнула мама. - Наверное, все-таки сам себя удовлетворял. Ну ничего, справимся...
Теплые губы опять обхватили член, всасывая его. Мама зачем-то раздвинула мои ноги в стороны. Неожиданно перед глазами у меня появилась ее рука, окунула один палец во влагалище и исчезла. Зачем это она так? Ответ выяснился практически сразу же. Что-то уперлось мне в анус и поползло внутрь, раздвигая испуганно сжавшийся сфинктер.
- Не дергайся, тебе понравится! - на секунду отвлеклась мама от члена.
Палец вошел в меня по самую ладонь, вызывая непонятные, но от этого не менее приятные ощущения. А потом. . потом мама его повернула и согнув, нажала на что-то у меня внутри. По всему телу разлилась восхитительная горячая дрожь и сперма хлынула маме в рот.
Придя в себя, я обнаружил маму лежащей рядом и тихонько поглаживающей свою промежность.
- Ну что, могу я еще доставить удовольствие мужчине?
- А то! Я и не знал, что так можно!
- Можно. Еще много чего можно. А теперь, Дмитрий, будь джентльменом, закончи начатое, не оставляй даму неудовлетворенной. - она потянула мою голову вниз. Я с удовольствием уткнулся лицом между ног и заработал языком, вдыхая ее терпкий аромат.
Следующий вечер, как мне показалось сначала, не задался. Явилась соседка и они с мамой прочно обосновались на кухне, обсуждая все подряд. Я невольно сравнивал двух женщин, чему способствовало то, что гостья была одета так же по домашнему, в халат и с минимумом косметики. Хоть я и не мог быть полностью объективным, но все же вынужден был признать, что соседка выглядит очень неплохо. Чуть выше мамы и чуть полнее, с заметно большей грудью она выглядела вполне соблазнительно. Короткий халат позволял рассмотреть пухлые загорелые бедра, а иногда, неприлично распахиваясь, и то, что между ними. Впрочем, из-за плотных синих трусиков ничего по настоящему меня интересующего увидеть не удалось. Да я и не ждал, что соседка явится к нам без нижнего белья и позволит мне рассматривать свои интимные места. При этом, однако, как всякий подросток, чисто теоретически я прикидывал, как бы она могла выглядеть обнаженной и что и как я бы с ней сделал, если бы мог. По всему выходило, что это было бы весьма увлекательное приключение. Тут я перевел взгляд на маму и мне стало стыдно за эту, пусть даже мысленную, измену. А потом так же мысленно обругал соседку, своим присутствием мешающую мне.
Напившись чаю, женщины переместились в комнату, оставив меня на кухне одного. Вскоре, однако, мама вернулась. Как выяснилось, они решили открыть бутылочку вина и мамы пришла за бокалами. Глядя, как она, слегка наклонившись, моет их, я не удержался и подкравшись сзади сунул руку ей между ног.
