Озабоченность дочерей видна, видно, что и Юлия сама хочет, а у Ани стоит сильно, что качается вверх-вниз. Юлия смотрит в глаза то одной, а то другой дочери, от чего они сильнее смущаются. У Юлии глаза сине-зелёного цвета и глубокие, тоже большие, даже больше, чем у дочерей. Юлия перелазит через Марину и оказывается между дочерьми, стоя на колени на кровати, садится на ноги, начинает трогать дочерей за сиси, сильно мять, при этом сжимая между пальцами соски, а те держатся за руки, а также трогают мать за большую упругую попу. Но это только прелюдия, сидеть так красиво и сексуально, но неудобно, потому Юлия сначала правую ногу, а затем левую, распрямляет, теперь сидит между дочерьми, раздвинув ноги, которые перекинула через них. Ветер врывается опять порывом, качая шторы, дребезжа ставней и развевавая волосы Юлии. Дочери лапают мать за попу, краснея от стыда, не понимая не совсем протрезвевшими головами, что они делают. Но чувства охватывают их, страсть накрывает всех, дочерям хочется овладеть своей матерью. Они понимают, что их мать шлюха, также это понимает и мать о своих дочерях, Юлия даже сама начинает испытывать стыд. Только Солнце светит ей в спину, потому в тени не видно, как она покраснела. Марина садится и делает глоток вина, после чего опять ложится, смотря то на сестру, а то на мать. Мать смотрит на дочерей с приоткрытым рабочим ротиком, озабоченно облизывая пухлые губки, Юлия любит лизать киски красивым и нежным девушкам.

К девушкам нужно, Юлия понимает, как к каждому замку, чувствовать всё внутри, не только открыть, но очень желательно закрыть и не взять сразу слишком много, свой подход к каждой; иногда это бывает сложно, но к своим дочерям найти подход оказалось легко, дочери сами начали его искать. Юлия сталкивалась с явлением двойной кражи, то есть, когда ранее обокраденное жилище посещалось другим вором, который воровал не украденное первым; иногда такие случаи помогали расскрыть первую кражу, если второй вор проявлял неосмотрительность, к примеру, оставлял приоткрытой дверь в дом, что могло соседям показаться подозрительным. А дочери рады, что их мать оказалась изящной соблазнительницей, вообще все женщины в их роду красивы и обольстительны, имеют природную грацию. Сейчас они зашли дальше обычного, но нет стен, которые станут сейчас преградой, уже рамки пройдены. Юлия наклоняется к Марине и целует её в губы, через секунду такой же лёгкий поцелуй в сочные губы Ани. Юлия очень возбуждена, что вздрагивает от судового гудка, море довольно далеко, но судовые гудки, когда почему-то на несколько минут наступает тишина и безветрие, слышны, обычно, это происходит ночью. В её мускулистом теле скопилось огромное напряжение, огромное желание и возбуждение, которое уже очень трудно сдерживать. Да и утро сегодня нежное, нет дождя, но сырое и холодное, вот опять порыв ветра ласкает их, ветренное утро и день такой же будет. Вновь подул ветер и всколыхнул занавеску, которая через секунду прошелестела по старой чугунной батарее, оставшейся ещё со времён постройки дома, но так и не давшей течь. Совсем без батарей зимой всё-таки нельзя, но современные батареи слишком хорошо передают тепло, потому батареи остались те, что есть, хотя некоторый ремонт в квартире делали. А занавеска белая и похожа на платье невесты, Юлии снился сон, что дочери в свадебных платьях, а их мужем становится она; только сейчас Юлия вспомнила этот сон. Этот сон вызвал такое мощное возбуждение, что Юля проснулась, сбросив хмельную сонливость, возбуждение никуда не ушло.