Так прошло три дня. А на четвертый выяснилось, что утром к ним должны прийти Хасай с сыновьями. Перила на веранде поправлять. А Самира, опять же завтрашним утром, срочно вызывают в город.
- Сэм, а как же я их одна встречу?
Лала, конечно, была современной женщиной, но все же не совсем хорошо, если мужа нет, а в доме трое посторонних мужчин. Самира, впрочем, эти отголоски старых традиций не волновали.
- Радушно, как и подобает хорошей хозяйке. – Наставительно заявил он. – Напои работников чаем и не забудь угостить Хасая нашим домашним вином. Будь вежлива с гостем и слушайся его советов. Он старше.
- Ой, Самир. – Игриво фыркнула в ответ Лала. – Смотри, насоветует он мне чего не надо, а я послушаюсь. На тебе вина будет.
- Договорились, милая. – Самир обнял и расцеловал жену. – Я за все отвечаю.
Утром Самир, позавтракав, уехал, а через час пришли работники. Предложение Лалы напоить их чаем Хасай не принял.
- Не заработали еще. Попозже. Ты, Лала, не беспокойся, занимайся своими делами. Я, если понадобится что, сам к тебе зайду.
- Хорошо, Хасай.
Лала упорхнула в дом и пару часов возилась там, пока не услышала, как негромко стукнула входная дверь.
- Кто там?
- Это я, Лала. – Хасай, войдя в комнаты, опустился на низенький диванчик. – Жарко становится. Угостишь старика стаканчиком вина?
- Ой, грех так говорить. Ну какой вы старик? – Лала укоризненно покачала головой. – А вина сейчас из подвала принесу.
- Я, пожалуй, с тобой спущусь. – Поднялся на ноги сосед. – Там и выпью в прохладе.
Пропуская Лалу в дверь, он слегка приобнял ее, чем привел в немалую растерянность. Что Хасай делает? Это не слишком похоже на обычную вежливость. Ну ладно в дверях, вроде бы ненавязчиво коснулся, но он и на лестнице держит руку на ее талии. И что теперь: делать вид, что ничего не замечаешь или стряхнуть мужскую ладонь? К счастью, лестница в подвал кончилась быстрее, чем Лалины сомнения. А в помещении она ловко выскользнула из мужских объятий.
- Вот, выпейте. – Женщина подала гостю наполненный прохладным темным вином стакан.
- Спасибо, Лала. – Хасай, не спеша, отхлебнул и довольно прищурился. – Ай, хорошо. За такое угощение и хозяйку расцеловать не грех.
Лала улыбнулась в ответ, приняв слова гостя за шутку. Но Хасай свободной рукой вновь обнял женщину и притянул к себе.
- Что вы Хасай? – Лала попыталась отодвинуться, но сосед держал ее крепко. – Разве можно? Что муж скажет?
- Муж? – Хасай не пытался притянуть Лалу ближе, но и не отпускал. – А разве он не велел тебе меня во всем слушаться?
- Самир не это имел в виду!
- А откуда ты знаешь, что он имел в виду? Самир ведь не объяснял. – Хасай поставил недопитый стакан на приступочку и обнял Лалу уже обеими руками. – Может он именно об этом и говорил.
- Нет. – Слово прозвучало не гневно, а растерянно. Откуда Хасай знает об их с мужем разговоре? И неужели, пожелание следовать советам соседа было не просто шуткой? – Нет. Не об этом.
- Нет? – Хасай недоверчиво прищурился. – А почему же тогда Самир нам тебя показал? А сама ты разве не догадывалась, что я с сыновьями вижу, как ты занимаешься с ним любовью? Нравилось тебе это? Только честно.
- Да. – Тихо призналась Лала. – Но одно дело показаться и совсем другое …
Она замолчала в растерянности. Необычность ситуации совершенно выбила молодую женщину из колеи. Все ее прошлые представления, воспитание говорили, кричали о том, что нужно вырваться из рук гостя, убежать наверх, запереться, позвонить Самиру, не допустить того, чего потом не исправишь. Но близкое дыхание стоящего рядом мужчины, объятия его сильных рук кружили Лале голову, заставляя медлить.
Мысли путались. Самир знал, заранее знал, что Хасай с сыновьями будет их на лужайке видеть. Значит, хотел им Лалу показать. Зачем? Неужели для того, чтобы их недавняя вольная фантазия и впрямь стала реальностью? И потому из дома уехал. Нет. Нет! А если да? А сама ты чего хочешь? Не знаю! Пусть кто-нибудь за меня решит.
Хасай, видимо уловив состояние Лалы, качнул головой в сторону лестницы.
- Идем наверх.
И она пошла. Еще не признаваясь себе, что уже подчинилась мужчине, оправдываясь тем, что из подвала все равно нужно уходить. Но рука Хасая уже по-хозяйски лежала на ее талии, и Лала не пыталась освободиться. И, оказавшись в комнатах, она тоже не оттолкнула мужчину, а, влекомая им, прошла и опустилась на тот самый диванчик, где только что сидел ее гость и соблазнитель.
Поцелуи Хасая покрывали ее щеки, плечи, шею. Руки тискали грудь, скользили, задирая подол платья, по бедрам. Лала не сопротивлялась. Бессильно закрыв глаза и опустив руки, она принимала эту непозволительную ласку, еще будучи не в силах окунуться в нее и ответить взаимностью. Но когда Хасай совсем ее раздел, и мужские губы и ладони достигли обнаженной кожи, молодое тело, не выдержав, отозвалось встречным желанием.
- Хасай! – Руки Лалы обвили шею гостя, а сама она с силой прижалась к нему. – Идите ко мне, Хасай!
- Не здесь. – Хасай, обнимая Лалу, приподнялся и неожиданно легко поднял ее на руки. – Я хочу любить тебя там, где видел с Самиром.
- Как скажете. – Тихо откликнулась Лала.
Хасай нес ее голой на улицу. Туда, где люди могли увидеть. Но Лале было почти все равно, возьмут ее в доме или на глазах у кого-то. То, что случится сейчас, лежало за гранью дозволенного порядочной женщине. Так какая после этого разница, сколько будет свидетелей ее падения. Самое ужасное, что ей сейчас и в самом деле хотелось быть игрушкой в чужих руках, а о Самире она помнила как сквозь пелену и ничего не могла и не хотела с собой поделать.
- Вы сильный, Хасай. – Шепнула Лала, обнимая мужчину за шею.
- Не жалуюсь пока. – Усмехнулся тот, вынося женщину на лужайку.
Два похожих друг на друга молодых паренька поднялись им навстречу. Назим и Адыль.
Лала совсем забыла про них. А парни, выходит, тоже ее ждут. И она сейчас не просто изменит мужу, а сделает это сразу с тремя. Что она творит?! Между тем Хасай осторожно поставил женщину на траву и слегка подтолкнул вперед.
- Помнишь, я просил тебя научить сыновей целоваться. Вот и случай подходящий пришел.
- А вы? – Оглянулась Лала, еще продолжая удерживать руку мужчины и не решаясь отпустить ее.
- Не к лицу мне перед юнцами скакать. – Ворчливо отозвался Хасай. – Мы с тобой потом поиграем.
Двое парней, пожирая глазами обнаженную Лалу, расстегивали на себе рубашки и джинсы. Лала медленно опустилась возле них на траву. Она не знала, что ей сейчас делать и как себя вести с неопытными парнями. Да и с опытными бы не знала. Но парни оказались и сами вполне способными проявить инициативу. И в делах любви были, похоже, не настолько новички, как думал о них отец. Во всяком случае, действовали ребятки слажено, сразу поделив свою «учительницу» пополам. Адылю досталась нижняя половинка, и Лала вскоре охнула, ощутив, что не знающий смущения язычок парня добрался до ее киски. Назим же, опустившись рядом с женщиной на колени, ласкал ее плечи и грудь, пробегал по нежной коже жадными поцелуями, дразнил губами заострившиеся от возбуждения соски.
Лале кружила голову эта совместная ласка молодых парней. Сознание того, что ею распоряжаются почти мальчишки, лишь недавно перешагнувшие восемнадцатилетний рубеж лишь подстегивало возбуждение, побуждая ее тянуться навстречу их торопливым, горячим ласкам. Ладонь Лалы оплела упругий, напряженный ствол Назима, заставив парня замереть на месте. Несколько секунд он с закрытыми глазами покачивался на коленях, словно китайский болванчик, а затем сдвинулся вбок и направил свою блестящую от смазки игрушку в рот Лалы.
Та подчинилась желанию парня, и впервые в ее ротике оказался чужой, не принадлежащий мужу ствол. Впрочем, внизу ее тоже впервые ласкали чужие губы и, кажется … Да. Язык Адыля покинул увлажненную желанием киску, ножки Лалы подняли вверх пристраивая на плечи, а следом в ее не познанную до этого никем кроме мужа тайну бесцеремонно вошел незваный, но желанный гость. Лала вздрогнула всем телом, когда он познал ее на всю глубину, дойдя до самой дальней стеночки. И еще, и еще, и еще. Недостаток умения парень с лихвой возмещал энтузиазмом. Лала и сама не заметила, как взлетела на пик наслаждения, а Адыль неутомимо продолжал.
Впрочем, более опытная Лала по некоторым признакам чувствовала, что его финиш уже близок. Чуть позже это понял и Адыль. Замерев в Лале на мгновение, он покинул ее сокровищницу и, осторожно опустив женские ножки на траву, переместился к лицу, намереваясь предложить Лале обласкать ротиком и его скакуна.
- Подожди. – Придержала его Лала. – Давайте по-другому. Назим, ложись на спину.
Назим послушно вытянулся на траве. Его жаждущий ласки ствол, словно мачта корабля, устремился в небо, и Лала проворно оседлала доставшегося ей жеребца.
- Ум-м. – Слегка покачиваясь на члене, она сдержала желание помчаться во весь опор. – Адыль, иди сюда.
Теперь Лала, прильнув к заполнившей ее рот игрушке Адыля, медленно раскачивалась на стволе Назима вверх-вниз, даря обоим парням упоительные секунды наслаждения. Ее и саму возносило на гребень волны удовольствия, но Лала еще могла сдерживать себя, а вот Адыль уже нет. Внезапно охнув, он дернулся так сильно, что Лала от неожиданности выпустила его игрушку наружу. А в следующее мгновение «боец» Адыля открыл беспорядочную стрельбу, покрыв густыми белыми каплями лицо и волосы женщины. Лала только охнула, ощутив этот чудный дождь на своей коже. Еще вздрагивающий ствол парня вновь вернулся к ней в рот, и Лала выпила остатки горячих, пряных сливок.
