С некоторых пор Глеб Михайлович женщин недолюбливал. Да не с некоторых, а вполне с конкретных. С тех, когда добрый и участливый аноним не прислал ему на рабочую почту ролик, где женщина до боли похожая на его милую и скромную жену, скорчившись на карачках в нелепой сложноподчинённой позе отсасывала кому-то проворно двигая своей обесцвеченной головой. Происходило это в интерьере ординаторской, где они оба работали! Это точно была она, без всяких сомнений! Ноги её бесстыдно торчащие из-под халата, старательная рука, раскрытый жадный рот надолго врезались в его память и еще долго стояли перед глазами…

Он сразу её узнал и дальнейшее помнит смутно. Пришлось начистить ей морду. И ему, так как ОН тут же нарисовался «спасать» свою соску. Держали его потом всем отделением. А как она кричала, как защищала своего ёбаря!!! Это было наверно самым обидным. Пять лет вместе! Такая вся скромная и хрупкая: «не тронь её, не зажми, так неудобно, сяк не приятно», а позже и вовсе сплошное динамо. А в это же время, с тем, с кем Глеб из дня в день вместе на всех операциях, на перекурах… все праздники, выходные… Эх! Потерять жену – плохо. А лучшего друга – еще хуже! Почему именно с ним, чего ей не хватало?! Он отказывался понимать. Что с ним было не так? Он не находил ответа в себе. Ему было проще думать, что таковы все женщины, которые только спят и видят, как отдаться кому-нибудь новенькому.