Часть 5
- Все-таки, работает порошок, - пробормотал Сенька торопливо и неумело пытаясь вставить в Лену головку хуя.
- Подожди, - девушка загнула край матраса, умастилась на это дело задницей, и откинулась на спину. В том немецком журнале, одна из тёток что-то похожее изобразила на свернутом в рулон ковре. Теперь Ленина «киска» не пряталась между ляжек, а смело вылезла на передний план. На самом деле, лежать так, дугой выгнувшись назад, оказалось совсем неудобно, но Лена надеялась, что так у Сеньки лучше получится.
- Тише, - пропыхтела она, когда Сенька, взгромоздившись на неё сверху, обеими руками нахально вцепился в груди и принялся наугад тыкать своим прибором. Она согнула и пошире развела колени, пальцами осторожно раздвинула срамные губы, направила твёрдый Сенькин хуй прямо в цель. Сенька громко сопел, но не двигался. «Всё что ли? – проворчал он. Тогда она положила ладони ему на плечи, вздохнула поглубже и шепнула: «Давай!»
И Сенька решительно устремился вперед. Лена только ахнула. Несмотря на целебную мазь, всё оказалось не очень-то приятно. Конечно, не так больно, как первый раз, но все-равно больно. Она попыталась отпихнуть рьяного кавалера, но со свёрнутым матрасом под задницей, с гостеприимно растопыренными ногами это оказалось не просто. Сенька ни на что уже не обращал внимания. Могучий инстинкт вел его все глубже и глубже. Лене оставалось ахать, елозить на попе, да беспомощно молотить пятками по воздуху. «Кто сказал, что это райское блаженство? Зачем я под задницу матрас сунула?!» - в панике причитала она, пытаясь вспомнить, чему учила Баба Люба. «Дышать часто?.. Дышать глубоко?.. Вообще, не дышать?.. Ой, ну хватит уже!! А-ах!»
Неожиданно Сенька зарычал, принялся больно дергать её за груди и… кончил. Она сразу почувствовала, как сдулся долбящий её поршень и, наконец, перевела дух.
«Кошмар, - подумала она, - ничего приятного. Одно хорошо, что недолго».
Самодовольно хрюкнув, Сенька улегся рядом, небрежно положив руку ей на голову.
- Ну вот, Писька-пиписька, - пробормотал он, тяжело дыша, - у нас все получилось. Да?
- Ты как? – спросил Олежка.
- Ужас, - честно ответила она. – Когда по заднице лупят, и то приятнее.
- Так больно?
- И больно, и вообще.
- Да, ладно вам, - хмыкнул немного отдышавшийся Сенька. – Мне вот понравилось. И я читал, что девушкам только самый первый раз стрёмно, а потом…
- Читатель, - хмыкнула Лена.
- А потом, вам даже ещё больше нравится, чем мужикам, - упрямо продолжал Сенька. - Олежка, а ты что молчишь? Ты ведь первый Письку поимел. Говорят, целку трахнуть, вообще, супер!
- Врут.
- Эх, жаль я не попробовал, как целку ломать.
- Остынь.
- Чего остынь-то? Писька, а давай я тебя в жопу трахну? Ты ведь там ещё девочка?
- Ну, ты и гад, Сенька, - возмутилась Лена. – Тебе мало, да? Хоть бы «спасибо» сказал.
- Конечно, мало. А «спасибо» говорить, ты должна. Это я старался, а ты только пихалась, да ногами дрыгала. Но, правда, хорошо дрыгала, прикольно. Вообще, мне понравилось тебя ебать. С утра мы только мечтали о таком, да Олежка? А теперь сама просит. Ладно, мы не против. Так и быть, Лен, можешь приступить к поцелуям. Не то, чтобы мне это очень надо, но фиг с тобой.
- Обойдешься. Лучше я Олежека целовать буду.
Лена, привстав, обняла понуро сидящего рядом Олежку и смело поцеловала прямо в губы.
- Ты – мой герой, - шепнула она. – Ты мне очень нравишься.
Эти простые слова произвели на парня волшебное действие. Он крепко схватил пискнувшую Лену и впился ей в губы. Так её никто ещё в жизни не целовал. Она ощутила во рту чужой язык, и дыхание, и слюни. От неожиданности она опрокинулась на спину, что получилось вполне эффектно, и поперхнулась, что было уже не так романтично. Олежка снова улегся на неё сверху.
- Давай попробуем ещё раз? – прошептал он.
И прежде, чем Лена успела возразить, удивительно ловко вставил в неё член. Она испугалась новой боли, но ничего такого не было. То есть, конечно, влагалище ощутило незваного гостя, но не как настырную, похожую на поршень, елду, а как деликатную, хоть и большую сосиску.
- Ого, - подал голос Сенька, - нашу Письку опять ебут.
Олежка, громко сопя орудовал своей «сосиской». Лена, закрыв глаза, прислушивалась к впечатлениям внутри себя, чувствовала, как медленно стекает по ляжке Сенькина сперма и думала о том, что Баба Люба добилась-таки своего - пацаны взрослеют.
- Пиписька-а, - снова позвал Сенька, - открой ротик.
- Чего тебе? – пробормотала Лена.
- Я сказал, рот открой, - сказал Сенька и вдруг больно ухватил её за нос.
- Ай! Отбусти! Олезек, зкажи ему!!
- Сенька, я тебе не мешал, - пропыхтел Олежка.
- Я тебе тоже не мешаю. Я нашу Письку дисциплине учу.
Сенька разжал пальцы, и Лена сразу прикрыла нос ладошкой.
- Писька слушаться должна, - продолжал Сенька, наблюдая за размеренными движениями Олежки, и покачиванием в такт Лениных пяток. – Поняла? Например, сейчас я приказываю: «А ну, Писька, убери руку».
Лена почуяла, как неприятно затвердела «сосиска» внутри неё, как ускорился ритм, и поняла, что Олежка вот-вот кончит. А ещё она поняла, что Сенька не шутит, и покорно убрала ладошку.
- Молодец, - одобрил Сенька. – Ты так забавно рожицы строишь, когда тебя ебут, наблюдать интересно. Не отворачивайся, на меня смотри!
- А-а-у-у, - простонал Олежка, наполняя Лену очередной порцией спермы.
- А теперь, Писька-пиписька, раскрой пошире ротик, - распорядился Сенька.
Лена ничего не сказала, потому что не знала, как поступить. Перечить Сеньке было рискованно, но и подчиняться опасно. Она, конечно, открыла рот, но не широко и только до тех пор, пока Олежка не слез с нее. После этого, она выбралась из кровати и подошла к окну.
«Киску» саднило, оттуда сочилось не пойми чего. Лена чувствовала себя неуклюжей и грязной. «Сейчас бы ванну, - тоскливо думала она. – Горячую, но не очень. Лечь и не двигаться. Так ведь нет её, и как теперь быть…»
- Я там баночку Бабылюбину на подоконник поставил, - громко заявил Сенька. – Она сказала в том смысле, что когда мы первый раз тебя оттрахаем, чтоб ты пизду ей намазала. Видишь баночку?
Лена оглянулась. Небольшой толстый пузырек действительно стоял на подоконнике рядом со стопкой гигиенических салфеток.
- Отвернитесь, - попросила Лена и, присев на корточки принялась вытирать ляжки, промокать натруженную «киску». Потом, открыла Бабылюбину баночку, поддела пальцем тягучую мазь и, чуть дыша, сунула во влагалище. Ничего страшного не произошло, мазь мгновенно успокоила жжение там внутри. Лена облегченно вздохнула и запихнула в себя еще одну порцию. «Киску» мягко защекотало. Тогда Лена еще раз вытерла ляжки, решив, что можно вполне обойтись без ванны. Все происшедшее так разгорячило ее, что ночная прохлада только приятно освежала.
- Да, не хватает здесь хорошего душа, - Сенька и не думал отворачиваться. – Иди сюда, Пиписька. Я тебя лучше подотру.
- Что за дела? – не поднимая головы, осведомилась Лена. – С чего это Сенька мне приказывает?!
- Ты чего к Ленке пристаешь? – Олежка хмуро уставился на Сеньку. – Да ещё в такой момент.
- Нет, - запротестовал Сенька, - я к Ленке не пристаю. А вот нашу Письку надо приучать к дисциплине. Мы ведь её всю ночь трахать будем, так?
- Продолжай, - Олежка перевернулся на живот и внимательно посмотрел на Лену, всё ещё промокавшую себе между ног.
- Ну, так вот, нынешней ночью в смысле секса это никакая не Ленка, а беспрекословная должна быть Пиписечка.
- Эй, вы чего это?! – всполошилась Лена. – Я – это я!
- Мне вот Ленку трахать даже как-то неудобно, - гнул своё Сенька, - а эту дуру Письку я уже один раз выебал и ещё буду, никуда она не денется.
- Лен, иди сюда, - позвал Олежка.
- Сейчас.
Она более-менее закончила свои процедуры и подошла к кровати. Ей совсем не понравилось направление разговора, особенно то, что Олежка не заткнул сразу Сеньку, а вроде даже прислушивался.
- Я не согласна, - сразу заявила она. – Что я вам служанка?! Нечего мне приказывать.
- Ложись к нам, - Олежка приподнял матрас, - а то замёрзнешь.
Лена полезла на кровать и сразу попала в плотное кольцо знакомых уже рук. Теперь они были не такими жадными и бестолковыми, но остались столь же наглыми. В конце концов, она решила, что глупо изображать недотрогу и предоставила им полную свободу трогать и тискать всё подряд, только шипела иногда, чтобы не щипались.
- В чем-то Сенька прав, - задумчиво проговорил Олежка, теребя между пальцами её левый сосок. Одно дело - ты, Лен, другое – Писька. Надо что-то придумать повеселее… подожди-ка, - Олежка зашарил под матрасом и вытащил повязку для глаз, - одевай.
- Зачем это?
- Не вредничай.
Лена, усевшись на кровати, натянула на себя повязку.
- Теперь ты – Писька, - объявил Олежка.
Лена вспомнила, какой глупый и покорный вид придавала лицу эта штука, и торопливо стащила повязку.
- А теперь – Ленка.
- Класс! – выдохнул Сенька.
- Ленку мы все уважаем, ничего такого, что ей не нравиться, не делаем. Но, конечно, можем из кровати выгнать, если поссоримся. А вот, Письку…
- Ну, вы дураки, - возмутилась Лена, которая уже поняла свои перспективы. – Не стану я эту повязку одевать.
