- Лежать! Руки куда?! Жопу выше. Получи! Теперь Ап!! Быстрей, дура! А жопа где?! Получи! Лежать, Жучка! Опять про жопу забыла?! Получи. Теперь Ап!! Олежка попробуй – это кайф!

- Да ладно.

- Чего «ладно»? Письку дрессировать только я буду?

- Ну-у…- в сомнении пробормотал Олежек, и тут Лена поняла, что с Сенькиными штучками уже смирилась, но ужасно не хочется, чтоб и Олежек помыкал. Она стояла в позе «Ап!», пыталась отдышаться и… ждала.

- Ну-у, - снова протянул Олежка и вдруг положил ладонь ей на голову, прямо на затылок. – Писька, лежать! Писька, ап! Лежать!.. Да-а, прикольно. Ап!

Другой рукой он крепко стиснул ей щеки. Лена ощутила всю пятерню на лице и чуть не завопила от возмущения, но опять же вовремя спохватилась и, как могла, выпятила губы.

- Лежать! Руки куда дела?

Олежек отпустил ее затылок и звонко шлёпнул по попе. Лена быстрей ухватила себя за локти, выгнулась, чтоб приподнять задницу… и получила ещё. Это было несправедливо и оттого вдвойне обидно. Сенька шлёпал, когда она ошибалась или не успевала, то есть, за дело, а Олежка, получается, просто так. Ей хотелось укусить лежащую на губах ладонь, но она только разинула рот пошире, чтоб было чем дышать.

- Ап!! Слюней-то сколько! Правда, как собачка, - Олежка поелозил ладонью, размазывая слюни Лениной физиономии, а потом сунул средний палей ей прямо в рот. – На, пососи.

Дышать стало легче, но палец во рту показался ей отвратительней, чем хуй. Олежка опять чувствительно хлопнул по заду, и она кое-как, то и дело давясь, принялась сосать.

- Сенька, помнишь, у нас во дворе пудель бегал? – как ни в чем ни бывало, продолжал Олежка.

- Тот помельче был, помохнатей, - заржал Сенька, - но бестолковый, точь-в-точь, как Писька.

- И такой же слюнявый. – Олежка отпустил лицо девушки, и тут же чувствительно шлепнул по попе. – Писька, лежать! Жопу выше. Выше, я сказал! Ап! Лежать! Быстрее! Ап! Лежать! Да. Очень прикольно. Мне понравилось.

Лена набрала побольше воздуха, чтоб высказать Олежке, что он сволочь, что с девушками там не обращаются … Но… передумала.

- Я же говорю, прикольно, - радостно заявил Сенька. – Значит так, Писька, пять слов сболтнула – пять горячих получи. Эх, жаль, ремня нет. Ап! Ап, я сказал!!

Сенька исполнил наказание с таким пылом, что Писька каждый раз громко ойкала, но «в позе» стояла смирно. А потом он без всякого перерыва сунул хуй в её «киску». Теперь это были совершенно новые впечатления. Во-первых, оказалось совсем не больно, но, главное, она первый раз ощутила, как горячая волна прошла снизу-вверх живота и сладко ударила под дых.

- Ну вот, Писька, другое дело, - пропыхтел Сенька. – По заду получила, и вообще ништяк. Да?

- М-м-м…

- Тебе нравится?

- М-м…

- Что сказать надо?

- Спа-а… спасибо…

Она почувствовала, как её в четыре руки и один хуй подтолкнули вперёд и… уткнулась носом во нечто упругое и волосатое. Лена сообразила, что это живот, точнее низ живота Олежки.

«Ну, все, как Баба Люба говорила – и сзади, и спереди» - отрешённо думала Лена, пытаясь губами найти Олежкин член.

- Давай быстрей, Олежка, - сказал Сенька и ни с того, ни с сего, точно также как брат, звучно шлёпнул Лену по заднице, - я щас кончу.

Олежка руками вставил свой хуй Лене в рот и схватил её за уши, что было и неприятно, и больно. Она протестующе замычала, закашлялась, вцепилась руками в его пальцы. Олежка заподозрил, что в чём-то перестарался и вытащил член у неё изо рта.

- Уши отпусти, - пискнула она

- Нет, Писька, - твердо возразил Олежка, - мне так удобней. Соси.

«Теперь и Олежка мне, что хочет, приказывает, и в рот трахает, не спрашивая, - мельком подумала она. – Вот ведь засранец». И с этими мыслями принялась сосать.

Сенькин хуй по-прежнему шуровал в «киске», но её возбуждение угасло, во рту было противно. Теперь она просто терпела.

- Как в кино, - пробормотал Сенька, наподдал ещё пару раз и кончил. Олежка всё время норовил сунуть хуй прямо в горло. Она давилась, мотала насколько могла головой. Он чуть-чуть вытаскивал член. Лена снова принималась сосать, а Олежка постепенно пихал его глубже. И так всё повторялось, пока Лена решительно не сняла повязку.

- Всё! – заявила она. – Перерыв.

Олежка растерянно выпустил её уши, а Лена, спрыгнув с кровати, пошла к окну вытираться и подтираться.

- А я знал, - заявил Сенька. – Она так и будет, чуть-чего, повязку снимать.

- Лен, а почему ты её сняла? - спросил Олежка.

- Потому. И вообще, хватит меня дрессировать. Что я вам собачка?!

- Предлагаю за каждый съем по часу добавлять, - предложил Сенька, - и за всю игру, чтобы не больше трех раз.

- Правильно, - проворчал расстроенный Олежка. – Я согласен.

- Эй! Я не согласна! Мы так не договаривались!

- Ну, так сейчас договоримся, - пожал плечами Сенька, вытаскивая из-под кровати термос. – Олежка, тут еще осталось.

- Ничего не договоримся! – отрезала Лена. – Чего вы только сами пьёте? Я тоже хочу.

- Тебе не положено, - Сенька с удовольствием отхлебнул прямо из горлышка и передал термос брату.

- Новые правила такие, - объявил Олежка, - за каждый съем - дополнительные полчаса. За всю игру не больше двух съемов.

- Так нечестно! – закричала Лена. – Нельзя правила задним числом менять.

- Ну, что сейчас сняла, не в счёт, конечно, - Олежка допил остатки и аккуратно поставил термос под кровать. – Значит так. Если согласна на новые правила, одевай повязку, если нет – гуляй.

- А что вы будете делать, когда я третий раз её сниму? – Лена присев на корточки, осторожно промокнула «киску» чистой салфеткой. Внутренне она уже смирилась с новыми правилами, деваться-то все-равно некуда.

- Там в сумке маска есть. Её так просто не снимешь, и рот на молнию застёгивается. Вот её и нацепишь.

- Только не надо меня за нос таскать, - попросила Лена.

- А за что? Косичек у тебя нет и волосы не длинные.

- За уши можно, - пробормотала Лена, вовремя вспомнив приказ Бабы Любы.

- А… - слегка оторопел Сенька, - хочешь, чтобы тебя за уши отодрали?

- Только не очень сильно. То есть, ну… в общем… можно и посильней…

- Во дает! Олежка, ей понравилось, как ты её…

- Ничего не понравилось… - шмыгнула носом Лена. – Это Баба Люба велела.

- А как она велела, одно или оба?

- Оба, конечно.

- Между прочим, у тебя оба уже красные, но одно, по-моему, торчит не так. Давай другое для симметрии тоже потянем?

- Очень смешно, да?

- А ну, выкладывай, как тебя за уши драть?

- Велела, чтобы, когда вы меня… ну… это, - обреченно вздохнула Лена, - чтобы еще и за уши. Чтоб к утру мягкими стали и красными…

- Так и сказала?

Лена поняла, что надо обязательно повторить слово в слово, как Баба Люба, потому что она же приказала, чтобы – в точности, что утром проверит… Наверняка у мальчишек спросит.

- Она сказала: «Попроси мальцов, чтоб тот, кто ебёт, ухи в такт двумя руками дергал посильней вперед-назад и в разные стороны».

- В разные стороны - это правильно, - заржал Сенька

- Точно! Так и надо Письку ебать. За уши покрепче - как за руль, когда машина на скорости, и впеньдюрить до упора, - неожиданно заявил Олежка. - Это и удобно, и приятно, и глупышке на пользу…

- Значит в такт дёргать? – осведомился Сенька.

- Да, - шмыгнула носом Лена, - она так и сказала.

- А больше ничего не сказала?

- Ну велела, чтоб я ногами ещё дрыгала…

- Чего – чего? – загоготал Сенька. – А ну-ка повтори точно, как она велела?

- Сказала, что, когда ты меня, - Лена тяжело вздохнула. – когда ебать будешь, чтобы я в такт ногами дрыгала. Ну и когда Олежка, тоже чтоб дрыгала. Чтобы всё в такт – и ебали, и за уши драли, и я ногами дрыгала. Так она сказала.

- Надо попробовать. А брыкаться вздумаешь, так можно и не в такт надрать, как следует, - злорадно продолжал Олежка. - Молодец Баба Люба! Мы уж постараемся. Будут они у тебя к утру большущими, как у слонихи, да, Сенька?

- Ха! А ведь прикольно: и ебать, и уши драть, а она, чтоб пятками махала, - Сенька со зверским видом изобразил, как вцепится за уши. Лена очередной раз тяжело вздохнула.

- Я же, правда, лопоухой стану!

- А как же.

- Я и так всё разрешаю!

- А у Письки и спрашивать не надо. Ну что? Одеваешь повязку?

Бормоча под нос, Лена нацепила повязку и побрела в сторону кровати.

- Не-не. Не так, - остановил её Сенька. – Как-то слишком легко ты повязку стягиваешь. Давай-ка, ремешки вокруг ушей обмотай. Давай-давай. Сама и покрепче.

Лене, конечно, не хотелось обматывать уши, они и так уже ныли, но затянула ремешки, как велено и, поёживаясь, пошла к пацанам.

- Зацени момент, - хмыкнул Сенька, - не очень-то ей хочется, а идёт. Приятно посмотреть. Такая робкая и голенькая сама идёт. Чтоб мы тут её дрессировали. Боится, а все-равно идёт. А уж как я ей уши надеру, когда ебать буду! М-м-м…

- Это точно, - пробормотал Олежка, и у Лены засосало под ложечкой.

- Ну-ка, Писька-Пиписька, - Сенька сладко потянулся. – Как ты там себе матрас под жопу заворачивала?

Лена забралась на кровать, наощупь нашла край матраса, загнула его и улеглась на спину так же, как в первый раз, когда ее Сенька поимел. Задница, а главное, «киска» неудобно задрались выше головы. Ну, то есть, это для неё неудобно, а для пацанов, наверное, самое то. Она надеялась, что Сенька не подкачает.