Всем героям рассказа уже исполнилось 18 лет. Любые совпадения с реальными событиями и личностями случайны. Все картинки сгенерированы без использования реальных лиц и в связи с требованием размещения - зацензурированы. О том где найти изображения без цензуры ищите в конце произведения, и не забывайте оценить произведение если вам понравилось! Впереди много диалогов и текста. Обратите внимание, что это не порно-рассказ.
_______________________________________________________
– Ты не еще спишь? – спросила Нина укоризненным тоном, приоткрыв дверь в комнату дочери. – Время позднее.
– Мам, мне уже не десять лет, – закатила глаза Ксюша.
Нина прищурила глаза, готовясь отчитать дочь за то, что она перед сном пялится в экран смартфона, но в последний момент передумала. За предыдущие несколько лет она не единожды убедилась, что приказной тон в воспитании дочери не помогает.
– В десять ты была куда послушней, солнце. И соблюдала режим, – проговорила она, смягчив голос.
– Еще полчасика ма, хорошо?
Ксюша понимала, что перечить маме не стоит, и качать права выйдет дороже. Она не собиралась ложиться спать, но закрытой плотно двери будет достаточно, чтобы убедить родителей, что дочка крепко спит.
– Ты с Владимиром переписываешься? – поинтересовалась Нина, внимательно всматриваясь в лицо Ксюши. На нем почти не было эмоций. Подростки. Смотрят в эти черные зеркала с каменным выражением, а сами шлют улыбки и хохочущие до слез смайлики.
– Да, с ним, – кивнула Ксюша и поправила одеяло, натянув его почти до шеи.
– И цветы от него?
Ксюша опустила телефон и перевела взгляд на букет орхидей. Она воткнула его в банку с водой, не потрудившись найти подходящую вазу.
– Угу, он встретил меня с ними после занятий.
– Какой он всё-таки хороший молодой человек. Орхидеи очень красивые. Отсюда они кажутся стайкой маленьких белых голубей.
– А по-моему, похожи на вагины, – заметила Ксюша. – Знай Владик, как они выглядят, наверно постыдился бы даже смотреть на орхидеи.
– Ксенья! Это прозвучало вульгарно. Мальчик проявил к тебе внимание. Другие в его возрасте ведут себя менее целомудренно и… сдержанно.
Ксюша глубоко и громко вздохнула. Как бы она хотела рассказать маме о своих настоящих чувствах и мыслях относительно Влада, но Нине очень импонировало, что Ксюшин ухажёр состоит в их католическом приходе. Судя по всему тягостные думы проступили через безъэмоциональную маску на лице Ксюши.
– Ты не обязана оставаться в отношениях, если он тебе не подходит, – сказала мама, поплотнее запахнув халат.
Ксюша улыбнулась, посмотрела на стоящую в дверях Нину. В свои сорок лет, в полутьме, ей вряд ли можно было дать больше тридцати двух. Глубокие морщины еще не тронули лица, фигура оставалась стройной, а груди достаточно упругими. За ней всегда тянулся приятный аромат, издержки работы парфюмером, оставляя после мамы медленно затухающий и мягкий шлейф из фруктовых нот. Белоснежного цвета ночной халат покрывал ее тело, а на шее висела серебряная цепь, тоньше паутинки, на которой поблескивало крохотное распятие. Невысокая ростом она могла бы сойти за Ксюшину старшую сестру и только уставший взгляд выдавал возраст.
– Спасибо мам, я учту твой совет. Но пожалуй, я еще дам Владу шанс. Мы не плохо ладим в последнее время, – соврала Ксюша, чтобы немного успокоить мать.
– Доброй ночи дорогая, – проговорила Нина закрывая дверь, но прежде чем во мраке Ксюшиной комнаты растворился последний льющийся из коридора луч света, Нина повернулась, кинула взгляд на подаренный Владом букет и пробормотала, – А вообще ты права, они действительно больше похожи на вагины.
Ксюша хихикнула. Нина мягко прикрыла дверь и комната погрузилась во мрак. Вспыхнул экран телефона, озарив лицо молодой девушки синим свечением. Она пристально уставилась в девайс, в надежде, что кто-нибудь зайдет к ней в чат-комнату поболтать на интимные темы.
Ксюша приукрасила, а точнее сказать, солгала маме, что чатится со своим парнем. По правде говоря, по сети они общались редко. Влад был крайне скуп на слова, и не отличался способностью выражать мысли текстовыми сообщениями, а созваниваться так и вовсе не любил. Ксюша с трудом находила с ним общие темы. Влад предпочитал говорить о католицизме, теориях происхождения человека и критиковать эволюцию. А ей все это было безразлично и чуждо. Несколько раз она предпринимала попытки перевести разговор с ним в русло откровенных, стигматизированых тем, но натыкалась на глухую стену отрицания, а порой даже осуждения. Пару месяцев назад, когда она затеяла с ним поговорить о мастурбации, или про его фантазии, Влад вместо ответа прочитал ей лекцию о вреде любых сексуальных утех, не ведших к продолжению рода.
Ксюша росла в окружении полным запретов, следуя заветам своих родителей, трепетно оберегающих дочь и сына от любых упоминаний о сексе. Но гены понемногу брали свое, как только наступили менархе. Ксюша не знала генетического отца, но однажды Нина, будучи в гневе обрушила на неё жестокую правду. Недавно Света, одногрупница Ксюши, принесла в колледж экземпляр журнала Playgirl. Девочки из группы склонились над страницами в туалете рассматривая горячие фотографии моделей-мужчин, и томно вздыхали при виде накаченных торсов и эрегированых членов. Они чуть было не подрались за право взять журнал домой, наконец договорившись, что будут забирать его по очереди. Однако никто из девочек так не смог внятно объяснить, зачем им понадобилось уносить домой женский журнал с настоящим порно. По роковому стечению обстоятельств, Нина обнаружила Playgirl, неумело припрятанный Ксюшей в учебнике по биологии. Мама сильно рассердилась, и в пылу ссоры рявкнула в лицо дочери, что у неё испорченные гены унаследованные от отца. Он был похотлив, кричала она, и трахал буквально, все что движеться. Тогда Ксюша расплакалась, и на долгое время ей стало противно от своих желаний и фантазий. Но образы толстых, длинных стволов протыкавших женское раздвоение не давали ей покоя по ночам. Они будто отпечатались на сетчатке её глаз.
В течении года негатив к запретному выветрился из головы, а на его месте вновь, словно грибы после дождя, вырос интерес к сексу. Контролировать Ксюшу за пределами дома родителям было не под силу. У бабушки в деревне, куда Ксюшу отправляли гостить перед каждым учебным годом, молодая девушка открыла в себе страсть подглядывать за древлянами. Из своих укромных уголков, всего за одно лето, Ксюша увидела и узнала о сексе такое, чего не могла вообразить. Неутолимые желания познать наслаждение и гормональные всплески, предшествующие взрослению, все чаще подталкивали её к изучению собственного тела и ощущений. В деревне она чувствовала себя куда свободней и раскованней, позволяя пальцам переходить за красную черту. Дома Ксюша все еще упорно сопротивлялась, пытаясь переключить внимание то на уроки, то на усиленные тренировки по плаванью, но стоило ей уединится вечером в комнате, и руки вновь тянулись залезть под резинку нижнего белья. Как только её пальцы касались жестких волос на лобке или чувствовали обжигающий жар между ног, она тут же отдергивала руку, словно боялась обжечься. В собственном доме ей казалось будто сами стены доносят матери о всех её греховных мыслях.
Правила игры начали меняться после дня рождения. Празднуя с семьей за столом она выпила приличный бокал красного вина и внутри неё забурлил фонтан желаний. Дождавшись когда родители и брат уснут, Ксюша запустила пальцы между ног. Заветная кнопка, укрытая за тонкий капюшон крайней плоти, сработала словно тумблер. Оковы сдерживающие её в родном доме в одночасье проржавели и рассыпались в прах. Она прекратила теребить клитор когда было далеко за полночь, и то только потому, что приятные ощущения начали меняться на ноющую боль. Ту ночь она запомнила навсегда.
Робкие шаги, которые Ксюша делала познавая себя, открывали мир новых эмоций и ощущений, формируя иную личность в тайне от родительской опеки. Прошлым жизнь круто изменилась. В летнем лагере Ксюша впервые встретила человека одержимого мыслями о сексе. Но стоило Ксюше после лета вернутся в привычное окружение, как мир вокруг снова стал благочестивым, пуританским и чрезмерно святым. Она чувствовала себя чужой в католической церкви, сидя на деревянных жестких скамьях и слушая проповеди.
Ксюша нашла новый круг общения в интернете. Исторически так сложилось, что доступ в интернет в семье тоже подвергался цензуре и надзору. В церковном приходе распространили брошюру об опасностях подстерегающих неокрепшие умы в сети. Папин друг, будь он неладен, настроил в домашнем роутере родительский контроль. Ксюша и Женя были уже в достаточно осознанном возрасте, чтобы отстоять свое личное пространство, и не позволить установить программы для слежки за трафиком и активностью на их телефоны. Этот бой им дался нелегко, но в конце концов мама отступила и признала право детей на какую-никакую личную жизнь. Ксюша и Женя смогли обойти проблему с фильтрацией трафика купив в тайне от родителей сим-карты. Небольшая экономия на карманных деньгах, чтобы оплачивать тариф, оказалась довольно маленькой платой за возможность без ограничений выходить в сеть.
Вечерами Ксюша залипала на форумах и порно-сайтах и очень скоро с уверенностью могла заявить, что она знает о сексе куда больше, чем все друзья вместе взятые.
Вот и сейчас, когда за окном падал февральский снег, а мокрые хлопья собирались в высокие сугробы на подъездном козырьке, Ксюша сидела в подростковой чат-рулетке с аватарами, в надежде на интересного собеседника. Её аватар стоял облаченный в черные, кожаные одежды, с застегнутыми на запястьях шипастыми наручами. Шею стягивал ошейник, а на ногах надеты только чулки и кусочек ткани, отдаленно напоминавший трусики. Песочные часики вертелись на месте, где вскоре должен был появится случайный собеседник. Телефон издал пронзительный писк, оповестив о успешном подборе. Ксюша торопливо выключила звук, не хватало ещё, чтобы к ней в комнату снова заглянули. Пока она изучала внешность аватара собеседника, на которым из одежды был только верх, а волосы были он первый нарушил молчание в чате.
