В понедельник Марина в школу не пошла, позвонила Фёдору Павловичу и сказала, что приболела. Тот не возражал, все оценки на самом деле уже давно стояли в журнале, а нормальных занятий тридцатого декабря всё равно быть не могло. Марина просто не знала, как теперь смотреть в глаза девчонкам. Их отношения вообще стали недопустимыми для ученика и учителя. Получается, Оля нарочно трогала её за коленки, да и Кира совсем не случайно поглаживала её ножкой под столом. А уж как им объяснить, почему её ебёт псина, она не знала от слова «совсем».
Но у девушки было немного времени подумать над этим всем. На новогодние каникулы она собиралась в гости к родителям, те её очень давно не видели и билет на самолёт уже месяц как лежал в паспорте.
Присмотреть за Максом она попросила Зинаиду Петровну. На время своего отсутствия пса она выселила во двор, так что, по сути, нужно было только его кормить, а еда в столовой мало отличалась от собачьей пайки. Единственное, Марина немного переживала что её кавалер ненароком выебет «слабоватую на передок» (пардон, «задок») женщину, но других вариантов всё равно не было и на этот риск пришлось пойти.
Каникулы прошли прекрасно. Родители уже давно смирились с тем, что дочка выпорхнула из их гнезда, и даже более того: свой, пусть и арендованный, дом, классное руководство, работа со старшим классом и грамота на серьёзном районном мероприятии были поводом для гордости и хвастовства перед коллегами в музее и школе. Дни отдыха быстро пролетели за семейными посиделками, походами в театры и на выставки. Настало время возвращаться.
Марина сидела в кресле и тупо смотрела в иллюминатор. Будучи на родине, она ни минуты не думала о своих взаимоотношениях с девочками. Да и что можно было придумать? Всё уже произошло и ничего не исправить. Пусть все решится само собой.
***
Учительница шла к своему кабинету словно на казнь. Оставшиеся несколько дней до занятий она успокаивалась тем, что по три раза в сутки трахалась с кобелём, это позволяло не думать о будущем, но теперь лафа кончилась.
Неожиданно она увидела спешащего ей на встречу по коридору Витька.
— Виктор, а ты куда? Занятие начнётся через две минуты, - поинтересовалась учительница.
— Эта взбесившаяся сука Кира сказала мне проваливать и больше на уроках математики не показываться, иначе оторвёт мне член. Так что я жду от Вас свой трояк в конце года или разбирайтесь с этой сумасшедшей сами, - ответил Витёк, оттёр её плечом и побежал дальше по коридору в сторону столовой, явно намереваясь отодрать Зинаиду Петровну, пока член ещё при нём.
Марина сглотнула комок в горле и вспотевшей ладонью повернула дверную ручку. В классе за одной партой сидели девочки, на удивление не голые, вопреки ожиданиям учителя. Но между ними уже был приготовлен пустой стул для неё. Однако она прошла на негнущихся ногах к учительскому столу и села за него.
Оленька не отрываясь смотрела на неё влюблёнными глазами, как жена смотрит на мужа в первую брачную ночь. А Кира смотрела с жутенькой ухмылкой как волк смотрит на кусок окровавленного мяса. Взгляд не затягивала обычная для неё поволока.
Марина снова сглотнула и быстро начала урок, пока её ещё не успели разложить прямо на столе и не сунули кулак в киску. Она предполагала, что ситуация будет неловкой, а потому заранее написала на листе всё что надо рассказать по теме, но всё равно постоянно заикалась и теряла нужную строчку на бумажке.
Но тараторить самой весь урок было нельзя, нужно было хоть что-то спросить у девочек, и она задала Кире какой-то несложный вопрос. Та же молча смотрела как Ганнибал Лектор и ничего не говорила. Через три минуты пауза стала настолько гнетущей, что учительница закашлялась и вызвала к доске более адекватную Олю решить сложное уравнение.
Зря она рассчитывала на адекватность зубрилки. Та подошла к доске, взяла мел и сразу написала правильный ответ не став расписывать решение. По пути к своей парте подошла к Марине, наклонилась к её лицу и, улыбаясь, потерлась носиком о её нос. А потом схватила учителя за сиську, чувствительно ущипнув.
И тут прозвенел спасительный звонок. Марина грубовато оттолкнула Олю и быстрым шагом метнулась к двери, но Кира была быстрее. Она настигла её в проходе, запустила сзади руку под резинку юбки и просунула ладошку между булочек в трусики аж до киски, заведя во влажную как озеро утробу два пальца. Улыбка у блондинки была при этом попохабнее чем у Витька.
Марина рванулась вперед, сорвавшись с крюка руки ученицы и оставляя за собой на полу след из мокрых капель. Она бежала как ветер, опасаясь, что не удержится, развернётся и затащит своих соблазнительниц обратно в класс, устроив с ними феерическое непотребство.
***
Марина направилась не домой. Она опасалась преследования со стороны своих учениц, а потому пошла совсем в другую сторону – к сельскому фельдшерскому пункту. Там она пожаловалась медработнице на головную боль, першение в горле и другие симптомы, напоминающие бубонную чуму. Старушка-фельдшер естественно даже подумать не могла, что учительница начальных классов, прививающая детишкам доброе и светлое, будет обманывать, а потому сходу выписала больничный на две недели.
Девушка прокралась к своему дому огородами и зашла со двора, опасаясь засады. Но ловушки не было, охотницы, очевидно, считали, что жертве всё равно не скрыться в маленьком селе. Зайдя в дом, Марина в первую очередь упала на пол и дала Максу себя оттарабанить, чтобы упокоить нервы и стравить дикое сексуальное возбуждение. Свет она не зажигала, как будто её нет дома.
Так она провела несколько дней, прячась в шкаф при каждом шорохе. И не зря. Кира приходила пару раз после уроков, стучала в дверь и заглядывала в окна. Но так и ушла, не получив результата.
Марина не знала, что будет делать, когда больничный закончится, но уж точно не собиралась спать с ученицами. То, что она даёт кобелю – это их с псом личное дело, но развращать учениц и порочить гордое звание учителя она не собиралась. Хватит и того, что в их школе директор – извращенец, вымогающий секс за оценки. Хотя, возможно, Вовочка был бы и не против.
Но сидеть дома целыми днями было невозможно. Она начала выходить в магазин и на небольшие прогулки исключительно во время школьных занятий, чтобы случайно не напороться на девочек.
Зайдя как-то в сельпо, она прикупила куриных потрошков. Несчастные дворняги были давно ею не кормлены, зимой им наверняка трудно добывать себе пищу, а потому сердобольная учительница решила совершить доброе дело. В компенсацию за весь тот разврат, который она творила в последнее время. Недалеко от леса было заброшенное здание лесопилки, псы в основном обитали в том районе, так как в непогоду там можно было укрыться от ветра среди стен и спрятаться от дождя и снега под дырявой, но всё же крышей.
Рядом со зданием как всегда крутилось штук пять мелких собачек. Марина вывалила часть субпродуктов прямо на снег и животные рьяно накинулись на еду. В этот момент девушка обратила внимание на странные негромкие звуки, доносившиеся из лесопилки. Она решила, что там прячутся более трусливые пёсики и направилась туда, чтобы отдать им остатки угощения.
Пёс там был всего один. А на земле, на каком-то грязном мешке стояла на четвереньках Оленька. Куртка её висела на гвозде, торчащем из стены, штанишки и трусики были приспущены до колен. И её остервенело лупил довольно крупный бродячий кобель, страшно грязный и косматый. Шерсть висела сосульками, на боках прилипли репейники, вонь от него чувствовалась на расстоянии десяти метров. Но ученицу это ничуть не смущало, она тихонько постанывала, явно получая сильное наслаждение, её горячее дыхание конденсировалось паром в холодном зимнем воздухе.
Марина уже второй раз видела, как грубо дерут милашку-отличницу. Но снова ничего не предприняла чтобы это остановить. Вместо этого она про себя поблагодарила свою маму за то, что та привила ей моду на длинные юбки на резинке, привалилась плечом к стене и запустила руку в трусики. По телу прокатилась сладкая дрожь от потирания клиторка.
Помойный кобель драл мелкую суку рьяно и без устали минут тридцать, не меньше. Оля пищала и постанывала, заполучая промеж ножек солидный член. Это был всего лишь третий мужчина в её жизни, и пока что точно лучший.
Девушки кончили одновременно. Протяжный стон Марины утонул в громком вскрике Оленьки, всколыхнувшем морозный воздух. Кобель тоже пришёл к финишу, горячая сперма потекла прямо в приспущенные штанишки, испуская пар. Дворняга тут же сбежала, оставив брюнетку стоять на земле.
Оля подняла взгляд и наконец заметила свою учительницу, стоящую с рукой в трусиках. Она поднялась на ноги, натянула штаны, хлюпнув наполнявшей их спермой, сняла с гвоздя и накинула на себя куртку. А потом тихо заплакала. Только тогда Марина заметила у неё под глазом фиолетовый синяк.
***
Марина привела Олю к себе домой и запустила в комнату. Макса она решила выпустить во двор, чтобы он не мешался и не смущал гостью вываленным членом. Брюнетка к моменту возвращения учительницы в комнату, уже скинула куртку и тёплый свитер, оставшись в привычной белой блузочке, джинсах и белых носочках. Она сидела на диване, подстелив под себя какое-то старое полотенце. Аккуратистка не хотела запачкать постельное бельё спермой, промочившей штанишки в промежности насквозь.
Учительница села рядом с ней, приобняла за плечи и сказала:
— Оленька, ну что с тобой случилось? Что это за дичь с собакой? Что с твоим глазом?
У Оли снова заблестели слёзы в глазках, и она начала рассказ:
— Мария Ивановна, я никогда Вам об этом не рассказывала, но все в селе конечно знают. Мои родители – запойные алкаши, практически никогда не просыхают. На работу они естественно не ходят и денег у нас совсем мало. Мы живём только на детское пособие. Раньше сумма была побольше, когда платили на моего младшего брата и меня. Но с того момента, как я стала совершеннолетней, денег перестало хватать. Мама с папой пропивают всё, что получают, не остаётся даже на еду. Меня подкармливает Зинаида Петровна и я таскаю еду из столовой брату, только так мы и выживаем. А сегодня утром, когда я собиралась в школу, к нам пришли из службы опеки. Кто-то из соседей пожаловался им, что в семье не кормят маленького ребёнка. Они забрали моего младшего брата в детдом. И я этому даже рада, там он хотя бы отъестся и возможно вырастет не таким мелким как я. Об этом я и сказала отцу, а он меня ударил и выставил из дома, хорошо хоть я успела куртку с вешалки взять и обуться. Я не знала куда мне идти и что делать, к соседям идти стыдно, они и так меня презирают как дочь алкашей. Довериться я могла только Вам, но Вы последнее время явно не хотели меня видеть. И я пошла к лесопилке, там хоть крыша есть, можно от снега спрятаться. Ну и увидела того пса. И вспомнила Вас с Максом, вам вместе было так хорошо... Мне очень захотелось так же. Ну и…
