Женщина лежала на полу на боку, поджав ноги почти под подбородок, как в коконе. Оргазм, длившийся полминуты, прошел. Однако ее еще встряхивало. По телу проходили короткие судороги. Она потеряла равновесие, кончая с громким стоном перед камерами и перед взглядами парней, и упала на пол с низкой скамеечки. Мария Семеновна ничего не помнила. Сейчас юбка была задрана до живота. Блуза была расстегнута на груди и полностью скомкалась. Сиськи почти вывалились из чашек лифа, обнажив ореолы сосков. Одна рука учительницы по-прежнему была засунута в трусы и зажата ляжками. Сползшие до лобка колготы перекосились на ляжках темными складками. Вторая рука лежала на лице, как будто женщина старалась спрятаться от всего случившегося.
Мария Семёновна, Маша, учительница литературы, обкончалась под видео камеры перед своими учениками. К тому уж она вслух под запись призналась на видео, как ее зовут, кто она, где работает и чем она занимается. А в кадре в это время был ее ученик.
Ее заманили в ловушку. И теперь она было на прочном крючке. Даже не на крючке, а в капкане. Это видео было для нее приговором. Не только в профессиональном плане. Последствия такой сцены с подростками могли быть гораздо плачевнее. Поэтому сейчас учительница, отходя от мощного оргазма, лежала на полу, не шевелясь, зажмурив глаза, и просто старалась ни о чем не думать, успокаивая дыхание.
Сергей подошел к штативу фотоаппарата, нажал на нем кнопки. Тот пискнул и потемнел объективом. Потом парень открыл слот и вытащил флешку. Антон пялился в смартфон, слушая, как из него неслось - «Меня осматривают мои ученики, Антоша и Серёжа. Сиськи, ляхи, трусы. Смотрят, смеются и снимают, как их училка Машка дрочит для них свою мокрую пилотку и кончаее-е-е-т». Слушал и лыбился до ушей.
- Норм получилось, Серый. Все как планировали. Ты гений. Я хочу посмотреть, как на фотике записалось.
- После глянешь. Эта флешка батина. Ее надо очистить. Я ща качну все на айпад, потом тебе архивом в облако кину. Вечером посмотрим.
– Че еще с ней будем делать? – Антон глянул на неподвижно лежащую на полу учительницу.
Дыхание у нее было уже не такое частое, хотя по-прежнему глубокое. Оргазм был сильный, и женщина находилась в состоянии легкого спейса.
- Не гони гусей - ответил Сергей. - Пусть полежит, отойдет. - Она теперь никуда не денется. Будем дрессировать ее постепенно, чтоб привыкала. Пойдем на балкон, курнем. Я посмотрю, что ты наснимал на смартфон.
И пацаны, встав, вышли в лоджию, оставив женщину одну.
«Она теперь никуда не денется. Будем дрессировать ее постепенно, чтоб привыкала… Она теперь никуда не денется… Будем дрессировать ее постепенно, чтоб привыкала», проносилась сказанная Сергеем в фраза в голове Маши. «Она теперь никуда не денется. Теперь мне никуда не деться». Мария Семёновна зажмурила глаза крепче. «Хотя, какая я теперь Мария Семёновна. Я просто училка Машка. Училка-дрочилка».
С балкона донесся громки гогот и голоса парней, приглушенные дверью. Там ее обсуждали и ржали над ней.
Через минуту парни вошли в комнату, внося за собой тяжелый запах табака.
- Ну че еще с ней будем делать, Серый?
- Давай пока отведем ее в мою комнату. Эта студия уже не нужна. Она к тому ж почти успокоилась.
Ребята присели с двух сторон на корточки у неподвижно лежащей женщины и Сергей, погладив ее по голове, сказал:
- Мария Семеновна, пойдемте в мою комнату. Там спокойно. Посидите на кровати или полежите. Немного придете в себя и пойдете домой. Пойдемте, мы вас отведем.
Сергей, взяв ее за подмышки, аккуратно приподнял, посадив на задницу, а Антон, положив руки на талию, начал ее поднимать. Маша уже открыла глаза и, вставая с пола с помощью четырех мужских рук, увидев беспорядок в одежде, начала было пытаться руками поправить юбку, лифчик, блузу, сбившиеся колготы, шаря по телу.
Впрочем, это нельзя было назвать беспорядком. женщина выглядела так, как будто ее ебли, не раздевая. Во все дырки и не один мужчина. «Как те два японца на картинке», мелькнуло в голове у Маши.
- Не надо, Мария Семёновна, - сказал Антон, придерживая ее за талию. - Потом заправитесь.
И пацаны, осторожно обнимая женщину с двух сторон, повели ее из комнаты по темному коридору к новой двери.
У Сергея была комната обычного подростка.
Большая кровать у затемненного окна со смятыми простыней, одеялом и двумя подушками, лежавшими в разных углах. На стуле у компьютерного столика навалом висели кофты, джинсы и еще какое-то шмотье. На самом столике валялись пару смартфонов, ноут, айпад, телефон попроще, какие-то глянцевые журналы, разбросанные в беспорядке. На стене над кроватью были прикреплены постеры с рок-группами и красотками в бикини. Прикрученные к противоположной стене кронштейны турника. Гантели на полу. Пару мячей и груда кроссовок в углу. В шкафу напротив кровати стояли свечки, красивые экзотические чашки, пепельницы, стаканы и вырезанный из темного дерева, а может из каучука, крупный мужской член на подставке. Как демонстрация мужской силы в логове самца.
Это все промелькнуло в голове Маши, когда ребята усадили ее осторожно на кровать. Потом Сергей взял ее ноги, приподняв, положил их боком тоже на кровать и, подхватив подушки, устроив их у стены, сказал:
- Откидывайтесь на подушки, Марья Семёновна. Полежите, чтоб вам удобно было.
Женщина оперлась на них полулежа в по-прежнему сбившейся одежде и замерла.
- Ты чай то для нее сделал свой особый? – спросил Антон.
- Да. Уж настоялся небось. Ща принесу. Зажги пока палочку благовонную. Вот эту, - парень взял из шкафа почти черную веточку странной формы и небольшую пепельницу.
- На, запаливай, - передал он другу - Это балдежная вещь.
И вышел из комнаты. Антон, чиркнув зажигалкой, начал разогревать веточку с конца, и секунд через 10 от края заструился тонкий зеленоватый дымок. Вошёл Сергей с большой чашкой в руке. Антон положил веточку в пепельницу и спросил:
- Че это, Серый? Сладковатый яд кураре?
- Нормальный кумар от нее, - хмыкнул тот в ответ. - Батя для маман припер с притонов Японии. Она расслабляется иногда. Я спер пару веточек.
Присев на кровать, Сергей протянул чашку с жидкостью ко рту учительницы, придерживая ее под донышко другой рукой, и сказал:
- Хлебните, Марья Семёновна. Это успокаивающий чай специальный.
Маша потянулась ртом к чашке и сделала два глотка из рук парня. Жидкость была горьковатая, немного терпкая. Она вдруг поняла, что очень хочет пить. Женщина не пила со школы, и приятная жидкость пробудила в ней жажду. Она снова потянулась губами к чашке и Сергей, придерживая и наклоняя чашку, начал поить свою учительницу. Маша выпила все. Ручеек с губ скользнул по подбородку и закапал на оголенную сиську.
- Хорошо. Молодец.
Сергей, протянув руку, ладонью вытер женский подбородок, а потом отер и сиську до выглядывающего из чашки соска.
- Отдыхайте, Марья Семёновна.
Он развернулся на кровати к другу, сидевшему на стуле и, протянув чашку, сказал:
- Попоил. Поставь на стол.
Маша откинулась на подушку, глядя блуждающим взглядом то на свои голые ноги, то на вывалившиеся полуоткрытые сиськи, то просто шаря глазами по затемненным фигурам. По комнате растекался приятный аромат. Тяжеловатый и обволакивающий. Выпитая влага разливалась по телу, медленно и горячо наполняя его ментоловым онемением от шеи, затем по груди, по животу, подтекая под влагалище, и дальше по ляжкам и икрам в ступни. Пальцы рук приятно покалывало. Они были как будто не ее. Если б ей приказали поднять руку, Маша скорее всего наверно не смогла. Как через вату она слышала голоса парней. Слышала и слушала.
- Ну че, какие планы, Серый? Ты у нас гений. Че с ней дальше?
- Самое главное не спешить. Она теперь на четком крючке. Не сорвется. Я бы сказал даже, в ошейнике. Будем ее дрессировать, постепенно приручая.
Учительница слушала голоса своих учеников. Они спокойно говорили о ней, как будто ее рядом не было вовсе. Не снижая голос. А точнее сказать, они разговаривали о ней, как о своей вещи. Обсуждали то, как ее будут приручать, и как ей будут пользоваться.
- Кстати об ошейнике. Антох, открой верхний шкаф. Там ошейник Джека лежит. Батя отдал пса на дрессировку на месяц спецу. Подай мне.
Антон, приподнявшись, достал из шкафа массивный кожаный собачий ошейник и крупной блестящей пряжкой и кольцом на ней.
- На.
Сергей взял его и, развернувшись к учительнице, поддерживая ее за спину, отклонил от подушек.
– Мария Семёновна, давайте я вас застегну.
Проведя ошейник под горло, просунул конец в пряжку, застегнул его на шее женщины, поправив спереди кольцо.
- Удобно вам Мария Семеновна? Не давит? - спросил парень, заглядывая в глаза учительницы.
- Удобно, - чуть слышно произнесла Маша и медленно откинулась снова на подушки. Ее застегнули.
- Хорошо, - произнес парень. - Мы вам потом свой ошейник купим. Сейчас Джека поносите, чтоб быстрее привыкли.
Женщина плыла в дурмане. По телу текли волны. Под животом между ног шли жаркие приливы. Она как во сне положила отяжелевшую руку на влагалище, приподняв ногу и отведя в сторону колено.
Парни смотрели на нее.
- Ну че, Серый, может голую ее поснимаем в разных позах? Она в спейсе. Ничего не соображает. Разденем. Выебем ее на пару. Она уже снова дрочит. И сейчас будет кончать как автомат от твоего чая и твоих благовоний. У меня у самого хуй стоит на эту самку.
- Угомонись, Антоха. Вечером дома подрочишь, глядя видосы. Пока трогать не будем. Пусть кончает сама и привыкает избавляться от стыда.
Сергей помолчал.
- Давай решим технические вопросы. Во-первых, нужна постоянная хата, куда ее водить. Чтоб была недалеко от школы и ее дома. Она пока не должна возвращаться домой слишком поздно.
