Я переехал в Мадрид в марте 2020 года. Очень, блин, вовремя.
Я поехал за Мартой, своей девушкой. Мы переехали вместе в апартаменты в районе Чуэка - уютную мансарду в старом доме. Там было всё очарование старой европейской городской жизни: потрескавшиеся габсбургские деревянные карнизы, пыль, засохшая в щелях паркета, и сквозняки, дующие изо всех щелей.
Вообще же площадь Чуэк – район Старого Мадрида, без которой невозможно представить историю столицы, да и всей Испании последних трёх столетий. Она почти полностью сохранила облик и атмосферу давних лет, где все соседи знают друг друга и встречаются за рюмкой бочкового вермута.
Это была весьма шумная и многолюдная площадь. На ней собирались люди, подобно лучам солнечного света, — люди, которые поклонялись солнцу путем ритуала, который включал в себя поедание большого количества зеленых оливок, складываемых в керамические чаши.
Эти поклонники солнца, бездельничающие на площади, наслаждающиеся солнцем и оливками, демонстрирующие жизнелюбие, очаровали меня и вызвали желание остаться. Так было до тех пор, пока не пришел карантин и не смел все это.
Для меня это было шоком. Мимолетное волнение нового города и новой городской жизни внезапно сменилось апокалиптической тишиной.
Но я приложил все усилия, чтобы не думать об этом. Хотя мне не хватало испанской светской жизни, ради которой я приехал сюда в ожидании оливок в керамических мисках, холодного пива в маленьких бокальчиках и всего остального, что обещали город и Испания, у меня еще была моя девушка Марта, и надежда, что драконовский карантин быстро закончится, и мы вернёмся к той точке, на котором остановились, чтобы наслаждаться беззаботной жизнью.
Карантин длился три долгих месяца. В конце концов, к лету правительство Испании ослабило ограничения. У них не было выбора. Испанцы серьезно относятся к солнцу. Им нужны были площади и террасы, полные солнечного света, а также зеленые оливки и пиво для вечерних ритуалов. В противном случае испанцы бы взбунтовались.
К несчастью для меня, к моменту окончания карантина мои отношения с Мартой разлетелись как лодка о скалы. Освобождение пришло ко мне и Марте не быстро. В конце концов Марта уехала на юг к родителям, забрав все свои вещи оставив меня окровавленного среди дымящихся обломков совместной жизни, разбитых тарелок и вырванных с корнем комнатных растений.
Я приехал сюда с намерением преподавать английский язык, и заодно выучить испанский. Так я делал в 90-х прошлого века, когда приезжал в Россию, где работал учителем английского в Московском университете, заодно выучив русский. Изначально я не знал испанского языка и планировал, еще до того, как вирус нас всех поглотил, пройти интенсивный курс испанского в Мадриде, который гарантировал бы мне некоторое владение языком, достаточное для работы преподавателем. По понятным причинам это не сработало. Вместо этого я барахтался на виртуальных занятиях. Из-за этого, а также из-за изучения матерного испанского в коротких схватках с моей девушкой, мне очень не хватало практических языковых навыков.
В итоге, я был готов вернуться в Штаты, поджав хвост, и счесть Мадрид неудачным экспериментом в испанском романе.
По крайней мере, я так думал. На самом деле эксперимент на этом не закончился. Вовсе нет, потому что в тот день, когда я помогал Марте выехать из апартаментов, я встретил Элоди.
Я вышел с Мартой на обочину и бросил коробку с её вещами на тротуар. Когда ее двоюродный брат подъехал на своей машине, я без всякой романтики приобнял ее и быстро попрощался. Она поцеловала меня в обе щеки и ушла так вежливо, как только смогла, и исчезла из моей жизни.
Портье ушел покурить и оставил дверь запертой, поэтому я достал из кармана ключи, чтобы открыть ее. Когда дверь уже почти закрывалась за мной, к ней подбежала знакомая девушка, соседка. Я узнал ее по коротким встречам в коридоре. Это была привлекательная девушка, которая застенчиво улыбалась, когда мы проходили мимо друг друга на лестнице. «Подождите!» — воскликнула она на испанском, подбегая к двери с руками, занятыми продуктовыми пакетами.
Я вставил ногу в дверь, чтобы она не закрылась. Она вошла и одарила меня одной из своих застенчивых улыбок. «Грациас!» Пропела она, задыхаясь, и проскользнула в приоткрытую дверь.
Раньше я замечал ее только из-за ее поразительной красоты. Волосы у нее были серебристые, как у панка, лицо острое, фигура стройная и маленькая. На ней были обтягивающие леггинсы и спортивный топ, подчеркивающие ее идеальную попу и грудь.
«Фейк», — однажды усмехнулась Марта осуждающим шепотом, когда мы проходили мимо нее. В знак солидарности я всегда избегал обсуждения соседки с ней, за исключением быстрой улыбки, брошенной украдкой.
Сегодня у меня не было таких обязательств. Только я и она вместе поднимались по лестнице, потому что лифт в подвале снова заглох. Мы оба жили на пятом этаже. Я выбрал тему разговора, пока мы поднимались вместе.
«Привет», — сказал я.
Она улыбнулась. Ее глаза были прекрасны. В тени почти серебро, как и цвет ее волос, но в пробивающихся время от времени солнечных лучах они блестели жидким коричневым цветом кофе мокко. Они смотрели на меня с очаровательной добротой и любопытством.
«Так ты американец?» ответила она на английском.
Насколько я мог судить, ее акцент не был испанским. Как и я, она не была местной.
«Я из Калифорнии», — ответил я.
"Очень хорошо."
Она поменяла в руках пакеты с продуктами.
"Помочь?" спросил я.
«Нет, все в порядке».
«Да ладно, это не проблема. У меня руки свободные, а нам надо пройти еще четыре этажа».
Она пожала плечами и протянула мне пакет, затем свободной рукой убрала волосы с лица. В этом чувствовалась нервозность, которая предполагала волнение от разговора со мной.
«Я Крис. Как тебя зовут?»
«Элоди», — ответила она.
«Приятно познакомиться, Элоди. Откуда ты?»
«Из Генуи. Италия».
То, как она сказала «Генуя», и то, как она сказала «Италия». В этом акценте есть что-то особенное: его мягкость действительно растапливает сердце.
«Я никогда не был в Генуе», — это все, что я смог сказать, прежде чем мы достигли нашего этажа. Она подошла к своей двери. Я пошел с ней, чтобы передать ей продукты. Она сказала: «Было приятно наконец встретиться с тобой, Крис».
Потом она исчезла. Дверь медленно закрылась, но ее глаза цвета мокко задержались на мне, пока не исчезли.
Момент был кратким, но время от времени такое возникает, когда проскакивает искра. С Элоди я это почувствовал. Это была своего рода искра щенячьей любви. Случайная искра (теперь, когда Марты не стало).
~~~
Несколько дней спустя я снова встретил Элоди. Было утро, и большая часть района Чуэка еще спала. Люди здесь больше любили ночь. Я тоже, когда жил с Мартой. Но когда она ушла, я решил, что могу быть жаворонком. Я решил вернуться к бегу. Раньше я любил пробежки ранним утром. Есть что-то в беге по пустым улицам до того, как их заполонили машины, и слышно только эхо лающих собак и бледно-голубой блеск, витающий в воздухе, как свежий туман.
Похоже, Элоди тоже.
Я заметил, как она вытянула ноги на скамейке на площади, когда выскочил за дверь.
Увидев меня, она сняла наушники и помахала мне рукой. Я подошел, руки в карманах, выдыхая конденсат, словно кристаллическое возбуждение, из легких.
«Я никогда не видела тебя так рано», сказала она так, как будто делала это каждое утро. Ее стройные ноги и тонкая талия подтверждали это.
«Я не выходил на пробежку с тех пор, как приехал в Мадрид», — признался я.
«Ну, молодец, что ты начал снова», — ответила она. «Теперь, когда карантин закончился, самое время начать. По какому маршруту ты планируешь пойти?»
Я пожал плечами. «Я думаю, где-то по близости».
Я на самом деле не думал про это. Я достаточно хорошо знал окрестности. Я знал центр города и знал, что по незнакомым улицам легко бежать и заблудиться.
«Ну, если ты хочешь подольше, то я побегу в парк Буэн-Ретиро. Ты можешь присоединиться».
«Хорошо», — сказал я. «На самом деле я не был в Буэн-Ретиро».
«Ты никогда не были в Ретиро?»
«Эй, не налегай! Я здесь только с начала пандемии. Я едва ориентируюсь на этой площади».
"Хорошо, хорошо, я поняла. Карантин и все такое, я прощаю тебя! Vale, venga. Тогда побежали. Я покажу тебе парк!"
Она надела наушники и побежала, жестом пригласила меня за ней. Итак, я побежал за ней. Она бежала быстро, и я следовал за ней, наблюдая, как подпрыгивает ее серебряный хвостик и как изгибается ее упругая задница в узких леггинсах. Если у меня когда-либо и было хоть малейшее сомнение по поводу моего разрыва с Мартой, то теперь оно исчезло.
Элоди увела меня от Чуэка. Мы добежали до Фуэнтес-де-Сибелес, где центральная улица Пасео-де-Кастеллана сходилась со старой улицей Гран-Виа, проходящей через традиционный центр Мадрида. Затем мы подбежали к Пуэрта-де-Алькала, где распахнутые кованые ворота приглашали нас в парк.
