№ 20. Самый первый раз в присутствии зрителей
Это было самый первый раз (потом это было уже много раз) Госпожа позвала не одну пару, а сразу много гостей. Гостей было 11 человек, многие пришли парами. Мужчины и женщины. На мне была маска с прорезями для глаз, закрывающая только верхнюю часть лица, и шлюханский наряд с вырезами, дымчатые колготки и босоножки. Когда меня вывели за поводок, ну, всем стало неловко… возникло неловкое молчание. Госпожа это сразу просекла и велела мне ползти быстрее в центр и встать на четвереньки посреди комнаты. Напряжение нарастало. Все гости расселись по местам, они тихо переговаривались, и я уловила тихое клацание затворов фотографирования. Я вопросительно посмотрела на Госпожу, типа, мы же на фотосьемку не договаривались?
Госпожа невозмутимо перетягивала свой новый инструмент в готовое положение, стволом вперед. И смазывала этого монстра по всей длине. Увидев эти размеры, я хотела запротестовать, но Госпожа оттолкнула мою голову вниз, взяла меня за бедра, потянула к себе и разорвала сзади на моей попе колготки. И я сразу почувствовала как моей попы коснулось нечто. Нечто от настоящего монстра. Госпожа замерла, позволяя окружающим вдоволь наблюдать за происходящим. Перед моим лицом и вокруг замелькали включенные телефоны. Даже несмотря на то, что была в маске, я покраснела и стыдливо опустила голову. Спешащие, суетливые движения окружающих сквозь мои слезы казались какой-то безумной первобытной пляской. Говор в толпе умолк, и действо продолжалось в зловещей тишине.
Наконец Госпоже удалось втолкнуть в меня головку монстра и она торжествующе воскликнула: «Опа! Вот и пешка прошла в дамки!» От такого раздирающего мой анус напора я чуть не закричала. Но жалобно оглянувшись на Госпожу и почувствовала, что малейшее сопротивление и мне не поздоровится. В глазах Госпожи вновь пылало то самое зеленое адское пламя, и от нее шла такая звериная злость и такая сила, что меня снова ударил знакомый озноб и волосы на голове начали подниматься дыбом, захотелось сжаться в клубок и заскулить как животное. На этот раз толчок Госпожи был глубже. Я тяжело дышала и слушала, как бьется мое сердце, в висках стучала кровь, и никакие разумные мысли в голову не шли. Госпожа снова застыла на месте и не делала никаких движений. Я снова закрыла глаза, пытаясь думать что надо только перетерпеть, перетерпеть, перетерпеть и все закончится.
Но тут произошло нечто непонятное. Какая то женщина, сидевшая до этого в стороне, вдруг поднялась, сделала шаг вперед, разом оказавшись лицом к лицу со мной, влепила мне пощечину и заглянув мне в глаза, сказала: «Открой глаза. Мы любим когда смотрят». И сорвала с меня маску. Но мы же так не договаривались! Я не хотела всем показывать свое лицо. Я стала дергаться пытаясь спрятать свое лицо от снимающих меня телефонов. Но Госпожа схватив меня за волосы, заставила поднять мое лицо и «успокоила», сказав, что это закрытый показ. Я послушалась и открыла глаза, растерянно оглядываясь по сторонам.
К счастью, Госпожа дала мне понюхать поппер. И я чуть отдохнула в эти чудесные мгновения. Гомон смолк и люди ждали продолжения представления. А процесс сзади был подобен снежной лавине, ведь с усилением толчков все больше и все быстрее будет увлекаться к моему сердцу этот монстр, и этот процесс был необратим. Наверное, Госпожа подумала, что после поппера мне будет все равно небольно и уже не жалела меня. Я же затихла внутри себя.
Мое тело терзал монстр, но все мое существо замерло, тягостно ожидая чего-то, предчувствуя какие-то неотвратимые перемены, и не зря: через долю секунд стало отчего-то жарко и очень кайфово, одновременно больно. Я начала стонать. Я ясно представила, как я выгляжу со стороны — беспомощно корчащаяся стоя на четвереньках на полу, отлично видная в свете ламп и в перекрестии фотокамер телефонов, копошащаяся бессмысленно, как улитка под занесенным сапогом Госпожи. Приказав мне «терпеть» сухим, не терпящим неповиновения голосом, Госпожа снова резко натянула мои бедра на свой кол.
Дышать становилось все труднее. Я стонала и тихонько выла от боли на каждом толчке. Длинный, ощутимо очень длинный и невероятно тяжелый предмет пребольно стучал теперь по моим ребрам изнутри, и не было свободной руки, чтобы поднести ее к животу и придержать его толчки, давило сознание того, что опаздываешь куда-то, и все вместе это набивало голову уже страхом перед сосущим вакуумом сзади. А оно — совсем рядом, остановись и подожди так с полминуты — и монстр вонзится полностью, захлестнет и мигом разорвет на мельчайшие частицы, за доли секунды меня не станет, и оттого так неестественно скоро оборвется мой предсмертный крик…
Но сейчас эти мысли не парализовали меня, а только как то придавали мне сил, и я накапливала их, чтобы выдержать еще один толчок, а потом - следующий, и так очень долго. Очнулась я когда мне дали снова подышать нашатырь. Госпожа уже давно привыкла что я очень часто теряю сознание от пыток и всегда держала наготове все средства. То волшебное чувство исчезло, пропало совсем, отпустило так внезапно, что, какое-то место в моем теле оказалось непривычно пустым, незаполненным, будто удалили зуб, и я теперь ощупывала кончиками пальцем образовавшуюся ямку.
Сзади больше ничего не было, просто туннель — туннель как туннель, развернутый, широкий, свободный, совершенно неболящий. Вся эта беготня от собственных страхов и параноидальных фантазий, излишняя вера в какие-то особые чувства, интуицию, казалась мне сейчас такой смешной, такой глупой и нелепой, что я, не удержавшись, засмеялась. На меня сначала гости взглянули удивленно, а потом тоже вдруг все расплылись в улыбке и засмеялись. Госпожа наклонилась надо мной: - Ну как, девочка, хорошо было, правда? - сплюнула в мое улыбающееся лицо.
Потом Госпожа пригласила желающих подойти и тоже поунижать меня. Никто не подошел. Все сидели как каменные. А я лежала на полу согнув ноги к груди, ощупывала пальцами свой растерзанный анус и глупо улыбалась. Мне было уже все равно. Тогда Госпожа сама неожиданно пнула меня прямо между ягодиц и велела: проси, умоляй чтобы мои гости подошли к тебе! Я всхлипывая от боли лежа начала умолять. Громче! Громче проси! Раком встала!
И Госпожа начала уже беспорядочно пинать меня по всему телу. Я судорожно встала на четвереньки и снова начал просить гостей подойти. Сперва подошла одна, нехотя пнула, потом пнула уже сильнее. Потом подошла вторая. Дальше навалились все присутствующие женщины и они все начали пинать меня. Я давно скручилась калачиком на полу и только вертелась как рыбка на сковородке под их ударами. А мужчины так и не подошли. Потом Госпожа остановила это избиение.
И сказала: ну что, а теперь радостно тебе? Что не улыбаешься? Улыбнись, сучка, вечер только начинается. Потом меня трахнули несколько женщин, те кто захотели. Но практически все гости трахались уже между собой. Я же стояла около трахающихся пар и держала в руках два подсвечника с горящими свечами. Чья то идея была такая. Но меня потом заперли в туалете. И дальше веселились уже сами без меня. Я же только облизывала всех женщин после туалета. Хотела сперва также облизать одному мужчине после того как он помочился, но он пнул меня в живот со словами, иди нахер, пидор, не смей ко мне прикасаться. И на мужчин я уже не обращала внимание. Потом целых две недели я была вся пятнистая от синяков по всему телу и на руках и ногах. А Госпожа все время смеялась: Антилопа-Гну, давай тебя нагну.
