— Думаю, ты привыкнешь к моему «болту» у тебя в горле, — сказала девушка, наклоняясь, чтобы погладить его по лицу. — Знаешь, когда я это делаю, у тебя так появляется выпуклость. Я видела это на видео.
— Я не удивлён, — ответил парень, и она усмехнулась, хотя он не считал это комплиментом.
Девушка положила голову на его плечо.
— О чём мы говорили?
— О твоих карьерных устремлениях, — ответил парень, приобнимая её.
Она подняла глаза к его лицу.
— Точно. А потом ты смеялся надо мной. Я правильно помню?
— Я… прости. Просто ты, кажется, больше подходишь для гламурной модели, чем для работы в полиции или типа того, — сказал он, умолчав, что не считает Ракель совместимой со всякими там «законами» в принципе.
— И почему же ты считаешь, что я подхожу только для модельного бизнеса? — спросила девушка, как будто её это особо не интересовало, но он знал, что вопрос был задан с умыслом.
— Потому что… ты красивая?
Она хихикнула.
— Очень дипломатично с твоей стороны. Давай, скажи, о чём ты думаешь.
Он заколебался.
— Ну, ты… тебе нравится… выставлять себя напоказ. И… правда нужно это говорить? Ты просто разозлишься и спустишь мне в ухо или ещё куда-нибудь.
Она поцеловала его и усмехнулась.
— Ах, вижу, ты учишься! Но… да, ты должен это сказать. Я уже большая девочка, я выдержу.
— Ну, просто… кажется… девушки… вроде тебя… — начал он, обходя мину на цыпочках; Ракель закатила глаза, но не стала его перебивать. — Они… часто мелькают… в…
— Я знаю одну «девушку вроде меня», которая работает юристом, и другую, которая работает бухгалтером. И я знаю парней схожего склада характера, которые не занимаются сексом ни в каком виде. С другой стороны, я знаю не так много парней вроде тебя, которые приносят пользу обществу, — ответила она, игриво похлопав его по лицу. — Шучу.
— Ну да, наверное, я это сам знал, но это кажется… непропорциональным? Понимаешь? Ты не чувствуешь себя… слишком стереотипной?
Девушка снова положила голову ему на плечо и не смотрела на него, погрузившись в размышления.
— Мне нравится… секс. И я не боюсь своего тела. Больше не боюсь. Не могу сказать за Мэй, но мне просто легче втянуться, когда есть такая… ниша. Это… экзотично, — сказала она так, будто это слово было ужасно невкусным во рту. — И она более… заметна. Особенно для тех, кто не стал отрезать себе писюн, вроде меня.
Он кивнул, словно понимая, о чем та говорит. Это звучало достаточно логично.
— Эта Мэй — твоя подруга?
— Да. Она настоящая порнозвезда. Я ей даже завидую: у неё есть яйца. Ну, не в прямом смысле. Ну… то есть буквально, но… ты понял, о чём я.
Он снова кивнул. Судя по тому, что он видел, у неё были большие яйца, но он не стал поднимать эту тему.
— Я видел её плакат у тебя. Тоже поклонница её творчества?
Девушка хихикнула.
— Невежливо спрашивать девушку о её секретах, — ответила она, поглаживая пальцем его подбородок. — Спорим, ты хотел бы представить себе такое, а? — Её рука опустилась к его промежности и подтвердила для себя, что он всё ещё твёрд. — Похоже, я была права. Не хотелось бы снова прерывать наш разговор, но ты ведь не будешь возражать, если я окажу тебе ответную услугу? За время в самолёте и такси ты набрал немало плюсиков, — сказала девушка, расстёгивая ему молнию.
Парень надеялся, что эти плюсики ставятся именно в пропуске на некую дырочку. Тем не менее он не собирался возражать. Девушка расстегнула пуговицу, залезла в его боксеры и извлекла оттуда его дружка. Её пальцы были мягкими и умелыми, и та нежно поглаживала его, пока у него полностью не встал. Девушка откинула волосы с лица и прильнула к нему вплотную… а затем поцеловала его в кончик. Она посмотрела на него сбоку, состроив гримасу, как у дурочки, и усмехнулась. Она снова поцеловала его член, высунув язык, и он вздрогнул. Девушка обхватила губами кончик, и он напрягся, когда таксист вдруг подал голос.
— Приехали, — сказал он, и машина резко затормозила.
Ракель затолкала его писюн обратно в трусы и застегнула молнию.
— Что ж, ладно!
Он сел в ошеломлённом молчании, пока Ракель открывала дверь и выходила из машины. У него был достаточно твёрдым, чтобы резать алмазы. Парень открыл другую дверь, неловко высунулся наружу и осторожно вышел на улицу. Он закрыл её, и тут из-за поворота с визгом вылетела машина, а парень прижался к кабине, чтобы не задеть её боком. Ракель благополучно оказалась на тротуаре и что-то крикнула ему, но он не расслышал. Когда он повернулся, чтобы посмотреть на неё над крышей такси, та уже отвернулась.
Таксист помог им вытащить багаж с заднего сиденья, а затем Ракель расплатилась с ним, оставив в качестве чаевых ещё 20 долларов.
— Это были большие чаевые, — заметил он, когда такси отъехало и они вдвоём взяли свой багаж в руки.
— Это был только бонус. Я дала ему на чай ещё раньше, чем мы сели в такси, — сказала она, бросив взгляд в сторону.
Сначала это было в самолёте, а потом, расплатившись с таксистом, Ракель заставила их сделать это в машине по дороге. Он надеялся, что неловкий вопрос о том, чем он занимался с Ракель, не всплывёт, но теперь у него во рту был вкус «сосиски» Ракель, изо рта пахло её спермой, а они приближались к парадной двери квартиры его девушки.
За время в пути наступила ночь, и воздух был слегка прохладным. Один за другим вспыхивали уличные фонари, хотя некоторые из них не справлялись со своей задачей, светясь неярким голубым светом или мерцая, по крайней мере поначалу. Улица была пустынна, но он видел, что по проспекту все ещё ходили туда-сюда люди: кто-то с друзьями, кто-то возвращался из школы или с работы, а кто-то все ещё был пьян и растрёпан. К входной двери вели три ступеньки, и это были самые длинные, самые страшные ступени в его жизни. Пока Ракель, стоявшая рядом с ним, улыбалась, как нашкодившая кошка, радостно ожидая возможности унизить его, парень сделал глубокий вдох и нашёл в списке фамилию своей девушки.
Он позвонил в звонок стал ждать голос из динамика. Он невольно вспомнил, как Ракель отвечала на звонок, но тут из домофона раздался голос его девушки.
— Кто это?
— Это, эм, я, — сказал он, почти забыв самого себя.
— И Ракель! — добавила Ракель, а он почувствовал, как напряглась вся его диафрагма.
Домофон ответил тишиной. Затем, спустя несколько мучительных секунд, она взорвался звуком зуммера, и они распахнули входную дверь. Вестибюль был достаточно уютным, с мраморными полами и папоротниками в горшках. Это было старое здание, но не бывшая многоэтажка, поэтому в нём имелись некоторые архитектурные изыски и открытые, хорошо освещённые коридоры. Самому лифту, скорее всего, было не меньше полувека, и когда они вошли в него и парень нажал кнопку с цифрой 5, двери закрылись за ними с какой-то механической неуверенностью, словно не совсем подходили друг к другу. Это был разительный контраст с гладкой ультрасовременной квартирой Ракель, но скорее вопросом хронологии, чем вкуса. Они поднимались вверх, сопровождаемые скрипом, хлопаньем предвкушения и, наконец, дзиньканьем, сигнализирующим о том, что они прибыли. Двери распахнулись под грохот механизмов, и они вышли в коридор: слева от них — лестница и квартиры, справа — ещё больше квартир. Ракель осмотрела привинченную к стене бронзовую табличку с иформацией про архитектора и спонсора здания, и тут они оба услышали голос.
Из своей квартиры выглядывала его девушка и махала им рукой. Он помахал в ответ нерешительно, а Ракель энергично, и оба подошли к входной двери её квартиры, чтобы поприветствовать её. Парень спрятал руки в карманы и избегал смотреть ей в глаза.
— Эй, Лора, смотри, кого я привела! — сказала Ракель, похлопав его по плечу.
Лора была такой, какой он её помнил. Она всегда казалась жизнерадостной, но её одежда и осанка были строго деловыми; она часто носила профессиональный наряд, даже дома (не предпочитая переходить на уютную пижаму, если только рядом не оказывался он, — потому что ей нравилась идея неформального личного общения). Она была несколько простовата на вид: маленький нос пуговкой и серо-каштановые волосы были её самыми отличительными чертами. У неё также был довольно хорошо очерченный бюст, если не сказать выдающийся, хотя она редко надевала что-то, чтобы его демонстрировать. Девушка была худенькой, миниатюрной и едва заметной — совершенно обычная, доступная, но желанная. А ещё она была одним из самых добрых и снисходительных людей, которых он когда-либо встречал, хотя не без своих больных точек, вызывавших бурный гнев. Почти все они были связаны с ним.
— Эй, ты! Почему не позвонил мне, если собирался вернуться домой? — сказала Лора, обращаясь к своему парню с некой лукавой бодростью.
Он подыскивал слова.
— Это был сюрприз. Сюрприз!
Девушка закатила глаза.
— Ну, если это должен был быть сюрприз, то Ракель тебе его испортила. Она позвонила мне перед твоим рейсом, — заметила она, повернувшись к Ракель, которая крепко обняла её.
— Просто хотела, чтобы ты знала, что он приедет не один, — ответила Ракель, оплетая его руку своей. — Я не знала, что он не сказал тебе.
— Он никогда ничего мне не говорит, — ответила девушка, наклоняясь вперёд, чтобы обнять его, что было немного неловко из-за того, что рука Ракель по-прежнему обвивала его руку.
