— Знаешь, что мне нравится в ночных клубах? — внезапно заговорила она, повернувшись куда-то в конец коридора. — Камеры наблюдения. Надеюсь, ты улыбался... впрочем, липкое личико да губки бантиком смотрятся ничем не хуже.
«Снова?» — подумал он, взглянув в том же направлении, и действительно, там был небольшой свисающий сверху девайс с монотонным красным огоньком.
— Придётся попозже попросить запись твоей первой «маски», — сказала девушка, подбирая разбросанные по полу вещи: встав ногами в своё бикини, натянув его, а потом ещё пришлось затолкать внутрь член. — На тебе она смотрится замечательно. Подчёркивает идеально щёчки, — добавила она, натягивая верх бикини. — Ну, я уже всё. Можешь подниматься.
Как только он встал, девушка схватила его за руку и вывела обратно в клуб, а парень, лишившись чувств от смущения, забыл вытереть лицо. Встречный воздух охладил прошлое тепло на щеках, когда они вышли на танцпол, другие посетители тыкали пальцами, что-то бормотали, посмеиваясь над свежим слоем кончи, покрывшей его лицо. В яркой тьме клуба она была флуоресцентной, бросаясь сразу в глаза. Девчонки разразились громким хохотом, завидев его, не ожидая, что Ракель так капитально зальёт его и даже не даст шанса вытереться. Он уже хотел, чтобы она всё-таки загнала член ему в глотку и набила полный живот кончи, потому что тогда никто бы не догадался, кто именно помог исчезнуть бурному стояку Ракель.
Очень скоро Ракель попросила разрешения оставить их и потащила его к выходу. Сделав остановку около парня на входе, — у которого и правда оказался номерок лично для неё, — девушка вывела его наружу.
— Куда мы пойдём? — спросила она вприпрыжку, буквально подпрыгивая на месте.
— Эм... так ты не хочешь в отель?
— Ну, если ты готов, то и я не против ротика-добровольца, — сказала она, а он задумался, могла ли она быть против. — Но я уверена, что ты успел проголодаться от такой работы.
— Я не против перекусить, — ответил он, всё ещё дуясь на то, что она сделала с ним, стирая с лица сперму.
— Тогда выбирай куда тебе угодно, — сказала она, прижав губки к его щеке, а заблудшую руку — к его штанам.
