— Открывай.
Он послушался, и она готова была засунуть уже стоячий член назад, когда он взглянул на него и увидел, какой невозможно твёрдый и мокрый был её хер, засомневавшись опять. Он успел вовремя закрыть рот, но она тут же зажала ему нос. Не в восторге от идеи ещё дольше пробыть без воздуха, он открыл рот, а девушка отпустила его нос, заскальзывая обратно внутрь и начиная трахать его лицо, оставив в покое его глотку.
— Нечего теперь отступать, — сказала она нетерпеливо, — или твоя девушка не просто узнает, как хорошо твоя дудулька познакомилась с местным шлюшьим контингентом, но ещё и заценит видео твоего первого отсоса.
Он перестал суетиться, а она стала долбиться по-настоящему.
— Кстати говоря, для первого раза... у тебя выходит очень неплохо. Не пойми неправильно... на ЛУЧШЕГО членососа ты не тянешь... но наберись опыта, и всё придёт.
Она позволила ему уложить в голове её намёк. Только чтобы не порвать с девушкой, он не стал бы вестись на шантаж до бесконечности... но теперь девушка была меньшей из его забот.
— У тебя ротик достаточно большой, чтобы меня уместить, тугое горлышко... и такой жгучий взгляд! Если ты так разозлился, вымещай гнев на моём хере... засоси так, чтоб мне стало больно... какой-то ты холодный любовник... что вполне понятно. А надо бы побольше лизать... и сосать... ну же, засасывай, а то сделка отменяется. М-м-м-м... вот так, — застонала она, когда комнату заполнил звук сосания. — Ну а теперь... дуй. Ага, вы посмотрите на эти надутые щёчки... давай, играй на флейте... как здорово ты ублажаешь даму...
Она чередовала, то двигая его головой вперёд-назад, то двигаясь сама между его губ, пока держала ту на месте.
— Видишь? Проглотить гордость не так уж страшно... глотать можно и кое-что похуже. Между прочим... этим вечером ты его налопаешься прилично.
Он в ужасе взглянул на неё вверх, а она посмотрела вниз, на свой исчезающий у него во рту писюн.
— Эй, не надо так смотреть. Сам виноват! Так меня возбудил, пока сексуально давился и хлюпал... Мне так хочется выпустить что накопилось...
Он коснулся рукой своей щеки.
— На лицо тебе? Уверен, что хочешь запечатлеть на камеру такую «маску»? А я и не догадывалась, — сказала она, и его рука бессильно упала на пол. — Неа, придётся тебе прочувствовать собственный коронный... там будет много... Взгляни на меня, — сказала девушка, и он посмотрел ей в глаза. — Когда-нибудь думал, какого быть би? — спросила она, а он покачал головой. — И я тоже: я трахаю только милых мальчиков, — ответила она и продолжила иметь его в рот. — Честно скажу... у твоей девушки я вообще ничего не попросила. Она просто показала твоё фото... и я ОБЯЗАНА была это заценить. Прямо сон стал явью... а для тебя скорее кошмар, да? Я знала, что ты не отрастишь вдруг честность. Теперь повтори за мной... «Честность — лучшая политика».
Он промычал фразу в её член, а она стиснула зубы от экстаза.
— Скажи ещё, — вздохнула девушка и вскоре уже заставляла его повторять снова и снова фразу, которую он никак не мог произнести нормально с полным ртом её колбасы; не то чтоб её это расстроило.
Девушка закрыла глаза и, пока слова вибрировали в её стояк, проговорила то же предложение опять, просто дьявольски благодарная, что честным человеком он точно не оказался. Если бы только он решился отвечать за свои действия, девушка была бы теперь чуть богаче, но её член был бы совсем не таким мокрым.
Девушка задрала его голову и стала двигать той вверх-вниз, глядя вниз ему в лицо, — а на её собственном было издевательское и снисходительное выражение, пока она ухмылялась и облизывала свои клыки. Она сунула палец ему в рот, обхватив свой член и будто напоминая о его присутствии там, а потом посмеялась ещё. Девушка и буквально, и фигурально смотрела на него «сверху вниз», он узнал у неё это выражение: так наблюдают, как шлюха-членососка показывает свои таланты. В её глазах загорался огонёк с каждым чпокающим или сосущим звуком. Она наслаждалась отсосом от того, кто даже не хотел его делать. Девушка вновь вытянула руки над головой и ударилась бёдрами вперёд, загнав свой хер в его рот, но он даже не пытался выдавить тот наружу.
— Ну как тебе моя сосательная конфетка? Работай дальше, и тебя ждёт кремовое сердце.
У него округлились глаза, но она продолжала буравить его лицо, не пользуясь руками. Девушка стиснула свои титьки, и он посмотрел на них между заходами, жалея при этом, что они так мешают сосредоточиться. И всё-таки те были превосходны.
— Какие же у меня полные яйца. Будет тот ещё бардак...
И внезапно он подавился, когда она начала загонять в его глотку и доставать наружу член всё более длинными заходами. Её шары легли ему на подбородок, когда девушка наконец схватила его снова за волосы и стала силой натягивать на член. Она стала больше и больше потеть, стонать... а её писюн делался всё более каменным. Всё больше и больше её преякулята выплёскивалось ему в рот, и к нему пришло осознание, что она абсолютно точно делала прогресс в некотором направлении.
— О, ты точно РАСПРОБУЕШЬ, сколько у меня спермотозоидов на миллилитр. Я оплодотворю твои гланды... Ну не нужно такого личика, улыбайся... вот так, теперь ты такой счастливый с моим писюном во рту... ВОТ ЭТО-то мы скоро исправим.
Даже когда она имела его рот всё более и более жёстко, обхватив двумя руками его голову и ударяясь в его лицо без остановки, вымученная улыбка не покидала его. Не раньше, чем она стала задерживать член у него в горле, запихивая ему в глотку, удерживая при этом его лицо у своего таза, он начал бороться, хотя выпускала она его только для глотка воздуха. Один раз она держала его так долго, что у него уже начало темнеть перед глазами, но потом вышла почти целиком, даже когда он пытался отдышаться, продолжая касаться его губок.
— Я набью тебе живот так, чтоб он лопался... ты же этого хочешь, правда? Полный животик... полное пузо бурлящей малафьи... — сказала она, и он застонал в протесте. — Нет? Мой член не будет спускать, пока у тебя живот не превратится в воздушный шарик? Или нет, ты просто этого не хочешь? Очень прискорбно... загадай на моём хрене желание, чтобы твои друзья не узнали, чем ты тут поужинал.
Он заворчал утробно, протестуя, но она не слушала. Взгляд её глаз был где-то далеко.
— Ты высосешь из меня моё месиво... ага... будешь его выхлёбывать.
Он взглянул на злобную девушку с членом, который его заставили сосать, засасывающую воздух между губами, улыбаясь ему широкой улыбкой, в ровном ритме приближая себя к оргазму, а им пользуясь как резиновой куклой, и он знал — скоро она заполнит семенем его рот, заставит его выпить мерзкую жидкость, и он пытался придумать, как бы соскочить, пока она, как поршень в цилиндре, двигала свой член у него во рту. Не важно, кем она казалась, он знал её чувства, пока она пыталась спустить в глотку шлюхи. Пока его руки лежали на её бёдрах, он стал гладить её лобковые волосы, надеясь убедить её принять в попку, но сумел только выдавить ещё больше её преякулята.
— Ты же знаешь, что это значит? Напряжение... тремор... моё тело готовится... разливается тепло... меня ждёт кое-что на букву «о»... но ты знаешь это слово, да? Я скоро кончу...
Она долбилась всё менее и менее осторожно. Грязные разговорчики становились всё более конкретными.
— Вижу твоё будущее. Там рыгают кончой, — сказала она, прежде чем застонать совсем не по-женски.
Ну ещё бы, кто бы её назвал женщиной? Он бы что угодно сделал, лишь бы не глотать её грязное месиво, но он чувствовал в голове только пустоту. По крайней мере, в одной части головы.
По её телу пошли судороги. Девушка тёрлась о его губы одной конкретной частью члена, вся вспотев, пока заставляла его выдаивать из себя оргазм. Он знал, что она на грани, но только когда она стала рычать, он понял, насколько близко к краю.
— До дна, сучка!
Она вся напряглась и издала рык, её губы изогнулись в оскале, когда девушка попыталась прочистить то, что забило её «трубы». А потом кошмары стали реальностью, когда это рычание оборвалось с оргазмическим: «Ан-н-н-н-нгх...» — и член Ракель мощно кончил, а из щёлки на конце вырвалась первая порция слизи из хера — густая, липкая струйка, упавшая ему на стенку горла под таким давлением, что ужалила её; и теперь, когда самая тягучая фракция уже вылетела наружу, её вторая порция эякуляции, по ощущениям горячая, как кипяток, выстрелила точно в его горло и потекла вниз. Её солоноватая конча порцией за порцией ложилась ему на язык, пока она блаженно спускала густую от семени жидкость потоками, выстрел за выстрелом. Вкус был страшно горький, и он понял, что она не ошиблась: он прямо видел перед глазами текучую белую слизь со сперматозоидами в ней, где семя скорее преобладало над жидкостью. Каждая пульсация её члена запускала очередной шквал семени, так капитально покрыв его зубы и язык, что он поверил, что это могло быть навсегда, а он проглотил пожизненный запас. И она тоже чувствовала, как много заставляет его выпить.
— Глотай, глотай, глотай через силу! Н-н-н... гха! — сказала девушка, ещё залп отправляя на его «маленький язычок» наверху.
Не будь это её член и его отверстие в глотке, он бы был впечатлён её снайперскими навыками.
— Да... обожаю кончать, когда ротик обвивает мой член... и не делай вид, что тебе не нравится. Ты, наверное, забил больше глоток, чем я. Наверное, это значит, что ты тут самый большой мужчина, да?
Всё это было слишком нереально. Час назад он флиртовал с самой горячей цыпочкой в баре, лучшей, на какую мог рассчитывать. Теперь он стоял на коленях в замызганном отеле, и ему мешал вздохнуть член больше, чем его, интересным концом внутрь, а его рот заполняла гадкая склизкая начинка члена, поданного на косточке у чокнутой шимейлы с фетишем на смазливых парней-натуралов, которая теперь собиралась шантажировать его, чтобы высасывал её малафью в любое удобное ей время. Даже если она была красоткой, смотреть, как девушка сбрасывает балласт в его и так переполненный рот было ни капли не приятно. И бульканье в его полном кончи животе не добавляло прелести ситуации.
