У Димы пропало все желание рисовать дальше и стараясь скрыть внезапно выскачивший румянец на щеках, он наклонился и стал собирать карандаши.

— Я это.. Я вспомнил у меня дела...Потом закончим!

— Что случилось, Дима? - встревоженно спросила его учительница.

— Что, я так безобразна?

— Нет, что вы! Вы самая красивая!- мальчик решился на мгновение посмотреть в глаза Юлии Александровны.

— Вы самая прекрасная натурщица, какая была у художника! - неуклюще попытался он польстить, собрав сумку и прикрывая её свою ширинку.

Тут Юлия заметила его прикрывающее движение и подойдя к нему, отвела в сторону руку мальчика.

Она присела на корточки, и её груди оказались чуть ниже лица засмущавшегося до корней волос мальчика, и он отчетливо видел даже гусиную кожу от озноба на её коже.

— Так ты из-за этого? Не стоит смущаться! Это у всех мальчиков и мужчин происходит, при виде красивых женщин!

— Я же красивая, да? - игриво спросила учительницы, пытаясь преодолеть смущение замкнувшегося мальчика, горящего лицом от стыда.

Тот кивнул, отвечая.

— Ну не пойдёшь же ты домой с липкими трусами! Погоди, у меня салфетки есть!

Юлия поднялась и вернулась к своему столу, роясь в сумочке. Забывшись, она развернулась к своему ученику пятой точкой и тот в полной мере оценил и округлую форму ягодиц своей учительницы!

Вскоре вернувшаяся с салфетками Юлия Александровна снова опустилась перед мальчиком на корточки и тот успел заметить, как расходится щель на лобке "англичанки", показывая что-то вроде язычка.

— Давай, расстегнём и снимем всё, чтобы вытереть!- увещевательным тоном сказала Юлия, чтобы еще более успокоить мальчика.

Тут в ступоре сам помог расстегнуть ремень брюк и опустить их, а дальше, после его заминки, всё сделала Юлия Александровна. Опустив мальчишеские трусы, она увидела его письку в обрамление застрявших у немногих волос скоплений сгустков полупрозрачной жидкости.

Говоря спокойным тоном ласковые слова, чтобы мальчик не зажимался, Юлия стала вытирать гигиеническими салфетками лобок Димы. И в то же время, от вида вживую, хоть и маленького, но члена, у Юлии стало нарастать возбуждение! У неё, она чувствовала это, стало горячо на входе во влагалище и даже приятный прохладный воздух между ног не мог охладить её.

Вытерев лобок, Юлия приступила к очистке уже непосредственно самого стручка мальчика.

Дима в это момент просто замер как окаменевший, ловя приятные импульсы от того, что его письку трогает женщина! Такого у него не было даже в самых смелых мечтах! И его писун тоже отозвался, несмотря на недавний выброс, он стал увеличиваться, даря мальчику ощущения силы и приятности!

Юлия, закончив вытирать непосредственно сам ствол членика, не могла не удержаться чтобы не оголить и кончик. Поддаваясь её настойчивости крайняя плоть отошла и явила слюнявую головку, всё ещё с налетом белесой жидкости. Чувствуя под рукой как членик мальчика крепнет и вытягивается, Юлия постаралась как можно нежнее вытереть головку и лишь неимоверных трудов ей стоило не попробовать её на вкус!

Дима, дёргался от прикосновения к нежнейшей коже на кончике, но словно пойманный в капкан крепко державшей его писун учительницей, не мог сдвинуться с места. Но поглаживание по его стволу с лихвой компенсировали неприятные ощущения на кончике.

Затянувшееся очистка лобка и письки мальчика осталась незамеченной для всех участников этого процесса и каждый получал удовольствие. Дима как от всё более крепнущего и вытягивающегося члена, а Юлия от такого близкого и поддающегося её рукам пениса, уже ничем не напоминающего членик ! Поэтому Юлия и испытала оргазм! Впервые, может быть, в её жизни оргазм она получила без непосредственного раздражения свой киски, а просто от близкого вида, хотя и маленького, но члена. Настолько она оголодала по сексу!

Учительница на мгновение закрыла глаза и чуть ли не простонала. Дима даже испугался, что ей стало плохо и поэтому его член стал быстро опадать. Но вскоре Юлия Александровна открыла глаза и улыбнулась мальчику.

— А у тебя талант во многих сферах!

К чему это она сказала, он так и не понял. Теперь, с оподанием стручка, ему было неловко стоять со спущенными трусами перед учительницей и он сделал попытку их надеть.

— Погоди!- остановила его Юлия Александровна.

— Мы ещё там не вытерли!- она тщательно промокнула мокрые пятна и в мальчишеских трусах и положила в них сухую салфетку.

Дима быстро оделся и уже хотел уходить из класса, как его остановился училка.

— Надеюсь, ты понимаешь, что помимо запрета выноса рисунков из этого класса еще надо и молчать о том, как у нас проходят дополнительные занятия?

— Да, конечно! Что я, маленький?- ответил Дима, благоразумно умолчав что многие наброски он уже восстановил дома.

— Ну раз не маленький, должен понимать, что по справедливости, если один разделся, то и другой тоже должен раздеваться!- рассмеялась Юлия Александровна, уже одетая.

— В следующий раз, если захочешь рисовать мою полностью голую натуру, то и сам будешь раздеваться! Договорились?

— Да! - Дима сейчас был готов на что угодно согласиться, лишь бы продолжались такие интересные дополнительный занятия!

А вечером он впервые прикоснулся к своему стручку и стал водить и дергать его, как это делала учительница и вскоре был вознагражден порцией вылившейся жидкости прямо на трусы, принесшей ему какую-то разрядку и удовлетворение от свершившегося. И эту ночь он спал почти без сновидений.

И Юлия еще раз получила оргазм, помимо флакончика, вспоминая мальчишеский орган в своих руках, становящийся по размерам вполне приличным.

Следующие допзанятия проходили так. И Юлия и Дима раздевались и пока один набрасывал рисунок и заодно возбуждался, показывая это своим вставшим петушком, другая позируя как можно неподвижнее, но возбуждаясь от вида вставшего петушка у мальчика. А потом они еле дожидались вечера, чтобы помастурбировать!

Правда бывали несколько дней, около недели, когда Юлия Александровна отказывалась полностью раздеться, говоря что у неё " эти" дни, и Дима рисовал её с какой либо накидкой, что тоже получалось неплохо!

Но в один из дней Юлия, рассматривая димин рисунок, заметила не очень правдоподобную деталь у неё между ног.

— Что это ты нарисовал?- со смехом она спросила его.

— Прямо рот какой-то!

— Да я просто краем глаза увидел! Извините!- сказал Дима, по прежнему еще смущаясь как наготы своей учительницы так и своей.

Он уже стал получать четверки по предмету Юлии Александровны и нельзя сказать, что она их ставила по блату. "Англичанка" уже зарекомендовала себя как строгая, но справедливая, и никто и не подозревал какой раскрепощенной она становится на дополнительных занятиях с Димой.

— Ну, ладно уж! Раз я взялась быть твоей музой и натурщицей, то уж так уж и быть! Просвещу! Но исключительно для высокого искусства!- пошутила непонятно для Димы Юлия Александровна.

Она уселась на край своего учительского стола и облокотившись одной рукой, раскинув бёдра, другой рукой раздвинула края своей щелочки на лобке, до сих пор недоступной для Димы.

— Иди поближе! Запоминай все детали и подробности! Может быть больше не покажу! - снова посмеялась учительница.

Дима придвинулся поближе и с жадностью впился взглядом в женскую письку, или как говорили на анатомии, половой орган женщины.

Разошедшиеся розоватые большие края теперь не скрывали красноватые складки поменьше, ранее скрытые в глуби. Мокрая поверхность складок окамляли серединные углубления, сморщенные, но тем не менее вздрагивающие. Верхняя складка полуприкрывала какой то вытянутый клювик, сейчас прямо на глазах становящийся всё более красным.

Все это вместе представляло собой прекрасную картину сокрытого сокровища женщины и легкий запах также манил и пьянил мальчика, но не только как художника! Он даже не заметил как с его кончика немного закапало!

Юлию тоже возбудило жадное разглядывание её женской сути еще невинным мальчиком и она чувствовала, как поднимается градус её похоти. Она тонула в накатывающих волнах желания и перестала сдерживаться, поглощённая нахлынувшей страстью! Ей уже хотелось чтобы мальчик не просто глядел или рисовал, а делал нечто большее!

Поэтому она прошептала прерывающимся от возбуждения голосом:

— Художникам надо не только смотреть, но чувствовать тактильно! Потрогай там!

Дима послушно протянул руку и прикоснулся к затрепетавшему под его рукой женскому цветку. Теплая или даже горячая поверхность рельефно чувствовалась под его ладонью, и в то же она время непрерывно увлажнялась. Мальчику было интересно видеть, как от его прикосновения закатила глаза Юлия Александровна и какая-то новая эмоция, вроде одухотворения, появилась на её лице.

Юлия, уже подходя к оргазму, забыла про все запреты и прошептала мальчику, на открывая глаз: