Имена обоих искусителей стали потихоньку срываться с Аленкиных губ. Сначала только Ильи, а потом и Маринкино.
- Илья! Илюшенька! Мариночка! Ой!
Алена вздрагивала в такт рождающимся внизу живота и пробегающим по телу сладким волнам, тянулась, не в силах сдержать свое желание, руками к киске. Ее удерживали и продолжали «мучать» этой уносящей в небеса лаской. И когда Аленка почти готова была взмолиться, чтобы Илья наконец-то пришел, ее ножки подняли вверх и уложили парню на плечи. А следом Илья, нависнув над Аленой так, что ее колени почти прижались к груди, направил свое копье прямо в перламутровую нежность Аленкиной жемчужной раковины и одним движением пронзил ее насквозь.
Аленка вскрикнула от почти переходящего в боль наслаждения, замерла в ожидании нового удара, а затем, насколько смогла, рванулась ему навстречу. Еще, еще. Илюшенька еще. Небеса девчонки пролились волшебным дождем. Она этого почти не заметила, принимая долгожданную ласку и желая, чтобы это не прекращалось.
Илья, тоже возбужденный их предварительной игрой, раз за разом «атаковал» Алену, все увеличивая темп. Киска Аленки, переполняясь соками удовлетворения и желания, «всхлипывала» в такт его ударам. А сладкие тучи в саду Аленкиного наслаждения стремительно сгущались, готовясь пролиться на прорастающий там ствол живительным дождем.
Нет. Это не был дождь. Это был ливень. И если б кто-то спросил о нем Аленку, она бы сказала, что с громом и молниями. Во всяком случае, кричала она в голос, и вспышки света в глазах сменялись полной темнотой. Она едва сознавала, что ее ножки осторожно опустили вновь на кровать, и что Илья уже покинул ее. Слышала рядом с собой движение двух тел и частые вздохи Маринки, но не находила сил открыть глаза и взглянуть. Клейкие капельки жемчужной росы, не помещаясь, вытекали из ее киски. Аленке и на это было плевать.
Наконец силы стали понемногу возвращаться к ней. А вместе с ними и желание видеть происходящее и снова продолжать игру. Аленка приоткрыла глаза. Теперь Маринка сменила ее на боевом посту, пребывая в той же позе, что и Алена пару минут назад, а Илья, нависнув над девушкой, раз за разом с силой вгонял в нее свой поршень. С каждым новым ударом низ живота парня хлопал по девичьей попке, и в такт этим шлепкам вскрикивала пронзаемая на всю глубину Маринка.
Илья, продолжая атаковать, чуть выпрямился, одной рукой удерживая ножки Марины, а пальцами другой начал дразнить чувствительный бугорок ее клитора. Маринка, еще сильнее запищав, начала извиваться под парнем. Так ей точно долго финиша ждать не придется. А почему бы и ей чуть-чуть не похулиганить. Аленка осторожно, чтобы не помешать Илье, просунула ладонь, добираясь до Маринкиной попы. Скользнувшая по ягодицам ладонь ощутила влажные дорожки не помещающегося в киске сока. Годится для смазки. Алена, увлажнив палец, осторожно заглянула им во вторую Маринкину дырочку и, пользуясь тем, что Марина была не в силах ей помешать, начала осторожно расширять отверстие.
Маринка, то ли не очень чувствуя за ударами Ильи ее поползновения, то ли будучи не в силах им помешать, позволяла Аленке дразнить ее запасной вход, даже не сильно напрягаясь при этом. Во всяком случае, Аленин пальчик проникал внутрь все глубже и, потихоньку двигаясь туда-сюда, вошел уже до середины, а вскоре и на всю глубину. Теперь Марину трахали в две дырочки. Илья по-настоящему спереди, и Аленка пальчиком сзади. Маринкина киска тоже начала «всхлипывать». Аленка, играя с сестренкой, чувствовала, как вытекающие оттуда капельки любовной росы стекают по ягодицам Марины, а та все сильнее вздрагивала в ответ на проход Илюшкиного экспресса по ее тоннелю. Не было сомнения, что Илюхин поезд вот-вот «довезет» Марину до чудесных, кружащих голову мгновений оргазма.
И он пришел, заставив Марину выгнуться вверх, приподнимаясь вместе с Ильей, а потом почти мгновенно рухнуть назад, разом лишившись всех сил и, видимо, «улетев» далеко, далеко. Сейчас с Мариной, как, впрочем, и с Аленой несколькими минутами раньше, можно было делать все что угодно, осуществлять любые фантазии, не спрашивая согласия. Девчонки осознали бы, что с ними творят, когда уже отбиваться было бы поздно. Во всяком случае, к тому времени, пока Маринка в реальность вернется, Илья ее попку запросто бы освоил. Вот только очередь на продолжение банкета была уже не Маринкина. И Алена не собиралась ее уступать.
- Иди ко мне. – Протянула она к Илюшке руки. – Я тебя очень хочу.
Аленка, в самом деле, после сверхвозбуждающей двойной предварительной ласки еще не могла успокоиться. И первый почти мгновенно испытанный после захода Ильи оргазм и сильнейший второй не насытили ее. Она готова была потерпеть, пока Илюшка удовлетворял Маринку, но сейчас снова желала быть со своим парнем, ощущать его в себе раз за разом, снова и снова.
- Заждалась. – Улыбнулся, придвигаясь к Алене, Илья. – Тогда ножки вверх.
Аленка послушно подняла ноги, а Илья, прежде чем принять их на плечи, склонился к ее влажно поблескивающей в играющем свете свечей красоте, коснулся по очереди губами мокрых от сока бедер и, наконец, приник к раскрывшемуся перед его язычком бутону.
- Иль-я, – прерывисто всхлипнула, сжимая голову парня ногами, Аленка, – не мучай. Я правда сильно хочу.
Этот секс Алена запомнила урывками. Словно набор чередующихся друг с другом картинок, звуков и ощущений. Прижатые к самой груди коленки, нависшее над ней лицо Ильи, торопливые соприкосновения их пересохших губ сменялись слышными в тишине комнаты влажными звуками проникновения мужского стержня в глубину ее жемчужной раковины. А ляжки и попа ощущали, как клейкие капельки не поместившегося в киске сока ползут вниз, оставляя за собой мокрые дорожки. И лишь одно было неизменным в этой череде картин развратного калейдоскопа – разбегающиеся от низа живота по всему телу сладкие волны, все усиливающиеся с каждым новым мгновением их с Илюшкой близости. Для Аленки на какое-то время исчезло все окружающее. Комната, кровать, лежащая рядом Марина. Остались только она и соединивший все в одном лице ее возлюбленный, любовник, господин, верный паж и волшебник, владеющий ключом, отпирающим источник ее наслаждения.
И когда этот ключ, войдя в последний раз, отомкнул все запоры, Аленкины небеса пролились на него жемчужным дождем, а саму девушку закружило в вихре неземного удовольствия. То, что осталось от Аленки на Земле расслабленно валялось на кровати, не имея сил даже сомкнуть соскользнувшие с плеч Ильи и оставшиеся раздвинутыми ножки, а сама она блаженно плыла где-то в неведомых мирах к своему Илюшке, глядя как на темном полотне ее закрытых век вспыхивают и медленно гаснут звезды.
К земной жизни Аленку вернуло ощущение лежащей в лужице попы. Пик удовольствия у девушек не проявляется таким целенаправленным и заметным залпом, как у мужчин, но, тем не менее, бесследно не проходит. И волшебные капли росы из источника женских желаний заполняют их сокровищницы и, не поместившись в них, вытекают наружу прозрачными клейкими капельками. А когда источник желания переполнен, то капельки сливаются в ручейки, и под попкой пережившей неземное наслаждение красавицы оказывается расплывающееся по простыне мокрое пятно. Что, собственно, и имело место в случае с Аленкой.
Блин! Простыню заставлю Илюху менять. Это он виноват, что с меня столько натекло. Аленка на подрагивающих ногах встала на колени рядом с милующейся по соседству парочкой. Маринка, обхватив ногами бедра лежащего на ней Ильи, а руками обвив шею парня, рвалась, бесстыдно приподнимая низ живота, навстречу его атакам. Похоже, присутствие рядом еще кого-то, кроме них с Ильей Маринке было так же фиолетово, как несколько минут тому назад Алене. Интересно, у нее под попкой тоже уже лужа, или до этого еще не дошло.
Алена, пожалуй, была бы не прочь поцеловаться с окучивающим Маринку Ильей. Но для этого нужно было сначала оторвать парня от прилипшего снизу горчичника в лице сестренки. А это Аленке сейчас было не по силам. Два разгоряченных тела прямо на ее глазах соединялись в одно целое, губы жадно сливались в затяжном поцелуе, деревянная кровать, жалуясь на свою судьбу, быстро и ритмично скрипела в такт попыткам парня вбить Марину в матрас. Аленка почувствовала, что исчезнувшее на какое-то время чувство ревности вновь возвращается к ней. Вот и вчера он ее так же долбил. А она, так же вцепившись в него, лежала. Еще и орала, небось: «Да. Да, Илюшенька. Еще!» Убить обоих! Правда, Аленка тут же вспомнила, что вчера примерно в это же время ее саму, лежащую на животе, так же вдалбливали в эту самую кровать. И делал это отнюдь не Илья. А она, хоть и мысленно, но просила, чтобы Жан не останавливался. Так что чья бы корова мычала. А интересно, Илюшка бы так же ее ревновал, если б с кем-нибудь Аленку на двоих делить пришлось? Надеюсь, узнать не придется. Должны же когда-нибудь эти сексуальные безобразия в их с Илюшкой жизни закончиться. Хотя воспоминания о них, надо признать, остаются самые приятные.
Да и у Маринки, надо полагать, об этой ночке не самые плохие впечатления сложились. Во всяком случае, когда девчонка, не то вскрикнув, не то всхлипнув, разомкнула свои объятия, выпуская Илью, и откинулась с закрытыми глазами на подушку, улыбка по ее физиономии расплылась самая блаженная.
Илья еще какое-то время потихоньку двигался в ней, затем вышел из Маринкиных «комнат», но не покинул девушку совсем, а, направляя игрушку рукой, начал, упираясь головкой члена Маришкин чувствительный бугорок, проскальзывать по нему, заставляя девушку слабо постанывать в такт этим «проездам». А со мной так не поиграл, хотя я в тот момент так «улетела», что вряд ли бы почувствовала. Аленка, пользуясь, что Илюшка частично освободился от «оков» Маринки, обняла парня. Свободная рука Ильи обхватила плечи девушки, прижимая ее к себе, и губы жениха и невесты соединились в долгом поцелуе.
