Его пронзительный взгляд был необычным. Я никогда не видела у людей такого взгляда, он словно смотрел в душу. Было жутко, но при этом она никак не могла отвести глаза!
Мне казалось, что на меня смотрит сейчас сам Дьявол, и его глаза при этом были такими притягательными.
И он вовсе не был бородат. Так, редкая щетина пучками, которая бывает у слабовольных людей.
Я знала этого человека.
На меня смотрел главный егерь района, он же мой одноклассник, который сидел на одну парту позади меня.
Блог № 57. Часть вторая. Надежда.
Я радостно выдохнула я с надеждой:
- И…? (тут должно быть его настоящее имя, но здесь буду звать его одноклассник, егерь, охотник).
Егерь не церемонясь начал грубо бить меня по лицу, и не ладонью, а кулаками.
Я приглушенно кричала, и казалось, что сразу же отключалась, ровно до следующего удара. Он уже бил по спине, плечам. голове и куда придется.
Когда он отошел от меня, стряхивая окровавленную руку, я осталась лежать, только еле слышно кряхтела и кашляла кровью, зажимая ноющими руками живот.
- За что? Я же был шафером на твоей свадьбе – окровавленными губами прошептала я.
Стоило мне это сказать как одноклассник снова прыгнул на меня и на этот раз начал бить ногами в сапогах, норовил попасть в низ живота. Я в шоке молча глотала слезы и только прикрывала свое лицо руками.
Но он не собирался останавливаться. Его трясло, как лихорадке.
Он бил меня ногами и между ударами, хрипло выдыхая воздух, и тут я впервые услышал его тихий голос:
- Не уважаешь дядю? Дядю своего не уважаешь? Я научу как дядю уважать!
Казалось, ему хотелось причинить мне больше боли, больше страданий!
Ему всегда было мало и он просто не знал, что еще такого можно сделать со мной, чтобы добиться желаемого.
Когда он нависал надо мной, я в ужасе закрывалась руками, а он неистово громко шептал:
- Самка, бля! Пизда! Жопа! Жопа! Жопа! Самка!
Чего-то не хватало для его полного счастья, но чего именно, он никак не мог понять.
Ему явно хотелось сделать что-то такое, чтобы этот день запомнился как следует и ему и мне.
Внезапно он остановился и перестал бить мое еле стонущее тело и отошел в сторону. Было видно что он устал и тяжело дышал и бормотал:
- Сука. Бля. Сука. Не уважает. Дядю. Своего. Сука. Самка. Бля.
Я же молча лежала в своем углу, лишь шипя и откашливаясь. Я никак еще не смогла отойти от побоев.
Каждый вдох приносил жуткие страдания. Похоже он попал по моим сломанным ребрам. Мое сердце сейчас напоминало испуганного кролика, который мечется по клетке в поисках выхода. Голова жутко шумела, было ощущение того, что накануне она хорошенько перебрала с алкоголем, но это было не похмелье. Это была такая реакция организма на избиение.
Я еле дышала, грудь слабо и практически незаметно поднималась и опускалась. Мое обнаженное и уже облепленная грязью тело было больше похоже на кровяную колбасу фарш, которую прокололи во многих местах и из нее сочится кровь.
Я почему-то очень сильно переживала за одноклассника и даже немного винила себя за это. Ведь в том что он делает была виновата я. Ему сейчас самому больно оттого что он делает со мной. Если моя боль только физическая, то он страдает морально и психически.
Вина… Постоянное чувство вины за все, что я делала. Странное чувство. Ведь по сути, я ни в чем не была виновной. Просто это мое наказание за то, что я захотела стать женщиной.
Одноклассник остановился у печки и залпами пил из ковшика воду.
Вода! Мне очень хотелось пить!
Я съежилась на холодном полу и не могла решиться посмотреть на своего одноклассника и предугадать свою участь.
Меня потряхивало от боли и ужаса, от того что все мое тело горело от побоев, чувствуя только страдания и непонимание происходящего, неприятие реальности.
Я точно поняла, что не надо при нем говорить о своих совместных школьных годах.
Глазами, полными боли и трепещущего страха я смотрела на своего одноклассника.
Я все таки очень надеялась, что он меня может только потрахает и отпустит.
Вот он сел на скамейку, потом встал, прошелся по комнате. Было ясно видно, что он что то хочет или сказать или сделать и от этого очень волнуется.
Как ему помочь? Если я хочу остаться целой, я должна была помочь ему принять решение и сделать это шаг. Что же сделать?
И я решилась. Повернулась на бок. Цепь держала мою голову низко склоненной к полу, но все так я ухитрилась встать на четвереньки, выпятив свою попу ему навстречу.
Я так простояла в ожидании долгих 10-15 секунд. Пока он не начал приближаться ко мне. Его руки стали грубо лапать мою попу и ляжки.
- Бля! Самка! Дядю! Уважаешь дядю! Уважаешь дядю? Уважай, уважай…
Он начал успокаивающе похлопывать меня по попе ладонью как успокаивают лошадку, перед тем как сесть на него и помчаться вскачь через овраги, давая шенкеля, загоняя окровавленные шпоры, стегая плеткой, загоняя до полусмерти.
Я не видела когда он достал нож. Как у всякого охотника, тем более у егеря, у него нож был всегда под рукой и очень острый. Я дернулась ощутив прикосновение холодного металла к своей коже.
- Не дергайся, жопа! Порежу!
Он засунул нож под мою брючки и начал разрезать ткань вдоль моей попы и вниз.
Он был осторожен. Но все же один раз кольнул меня в правую ягодицу. (Сейчас там есть небольшой шрамик)
Он разрезал мои брючки до паха и затем вдоль по обеим брючинам. Мои раскромсанные брюки соскользнули с моих ляжек и икр на пол. Сразу стало холодно. Я почувствовала как мои яички от прохлады втянулись внутрь меня.
На этом он не остановился. Он сунул нож под мою спортивку на спине и начал разрезать вверх по спине. Я боялась, что он ткнет ножиком мне в затылок и сильнее опустила голову.
Нож был острым. Не прошло и минуты как моя спортивка двумя половинками бесформенной ткани повисла на моих руках, удерживаемая лишь еще целыми рукавами.
Стало еще холоднее. Моя кожа покрылась пупырышками. На мне остались целыми остались только носочки и ошейник.
Он сперва робко, а потом все сильнее начал гладить мои обнаженные бедра, трогать за грудь, и еще через миг он уже начал просовывать палец внутрь.
- АЙ!!! – только сейчас я вспомнила что у меня была операция!!!!
И хотя все уже зажило, все равно по времени было рановато принимать туда гостей.
Блин! Что же я наделала! Не в ту позу встала!!! Надо было ему просто отсосать!!!
Мне было не столько больно, сколько страшно, поскольку я боялась, что он порвет мне анус.
Таращась на мои раздвинутые ягодицы и колечко ануса, одноклассник ощупывал мое тело, его липкие потные руки жадно лапали мои груди. Вот он снова начал протискивать в анус сухой горячий палец. Я, крепко стиснув зубы, снова зашипела от боли. Палец убрался, оставив острую боль и жжение.
- Ого, какое очко. Как раз для дяди, – одобрительно шлепнул меня по ягодице одноклассник И., то есть, охотник.
- Нет! Не надо туда! Дай лучше отсосу!!! – начала я умолять его.
- Конечно отсосешь. Только потом.
Он начал пристраивать свой член к моему анусу, навалился на меня всем телом, но у него ничего не получилось – после операции у меня там все еще было очень узко. От ужасной боли я начала орать и пыталась вырваться, но цепь и его руки крепко держали мое тело, поэтому я напрасно елозила по полу, пытаясь высвободиться.
Растянув руками мои ягодицы, Охотник смачно плюнул мне на анус и опять приставил член к заднему проходу, при этом наваливаясь всем телом.
- Расслабь жопу!!! Пусти дядю! Дядю пусти!!!
На этот раз детородный орган одноклассника, который 10 лет сидел рядом со мной за задней партой, упираясь в колечко моего зашитого после операции сфинктера, после незначительного сопротивления, начал понемногу прорываться внутрь. Я взвыла от раздираемой боли. Я даже ощутила как рвутся операционные швы. Член одноклассника грубо проникал в узкий разрываемый анус, а под бешеным напором Охотника швы стягивающие анус порвались, и его член стал проходить в мой кишечник.
Опять плюнув на ладонь, он размазал слюну по члену, облегчая себе проникновение и вытащив член, опять вонзил его со всей силы. Меня явно разрывали надвое.
Я как могла старалась отстраниться, подавалась назад, – все это сопровождалось моим безостановочным жалобным воем, но крепкие руки одноклассника сильно удерживали мои бедра и буквально насаживали на член.
Он темпераментно двинулся всем телом вперед и втиснулся в меня на всю длину члена, тем самым вызвав новый поток обжигающей боли. Я снова взвыла от неописуемой боли, которая мне до этого дня не была знакома. Нет, конечно меня и раньше трахали, но после операции такая боль у меня была впервые.
Растянутый до предела анус, был объят огнем, тело сковали судороги, мышцы напряглись. А одноклассник взяв меня за бедра снова с силой вогнал член по самые яйца и застонал то ли от наслаждения то ли от чего то необъяснимого мне. Болевые конвульсии охватили мое тело, мои глаза широко раскрылись, на крик уже не осталось сил. Я только широко-широко открыла рот и по своему опыту надеялась, что боль отступит, но она только возрастала.
На всю хибару раздался дикий вопль, когда вытащив член, одноклассник снова всадил его.
Из-за кровотечения, скольжение члена для него стало значительно легче. Но не для меня.
Он вбивал свой член, как сваю. Я все металась и корчилась. Но этим пыткам не было конца, более того, они только начинались.
