— Она меня выпороть пообещала, — почему-то улыбнулся я.
Мама вдруг тоже не сдержалась и улыбнулась:
— Угу. Меня тоже..
Мы прям по заговорщицки переглянулись. .оrg А мама покачала головой:
— Что творится... Поверить не могу, что я это делаю... , — пробормотала она, в притворном ужасе закатывая глаза.
— Мам, иди уже ко мне!, — нетерпеливо, едва ли уже не сердито, скомандовал ей я.
Я, уже откинувшись спиной на подушку, требовательно тянул мать за руку к себе.
Мама снова что-то пробормотала, не поднимая на меня глаз, но послушно взобралась на меня и оседлала мои бедра.
Маленькая тёплая ладошка нащупала мой напряжённый каменный член и обхватила его, направляя его ко входу в женское естество.
Но потом, мама нерешительно замерла. И как-то странно, с немым укором посмотрела на меня.
— Сын... Ты точно этого хочешь? Ты уверен? Опомнись, пока ещё не поздно. Мы же можем всё это прекратить!
— Мама, я хочу тебя!, — твёрдо сказал я ей, бесстрашно глядя ей в глаза. Я знал, что нужно сказать сейчас и сказал это. Но не потому, что это было правдой. Но потому, что чувствовал, ей будет легче, если я так скажу, — я всё равно возьму тебя, мама... Это выше меня. С твоего согласия или без. Мне не хочется брать тебя силой. Но я сделаю это. Это сильнее меня, мама...
По её лицу пробежала тень. Она не выдержала моего взгляда и отвела взор.
— Это безумие... , — прошептала она тихо. Но она уже сдалась окончательно.
Я почувствовал, как разбухшая возбуждённая головка члена, ведомого маминой рукой, коснулась мягкого пушка коротких волос на её лобке.
— Миша, как это всё неправильно... , — с мольбой прошептала мама так, как будто, готова была в следующую секунду разрыдаться, — мы не должны этого делать..
Я пропустил её слова мимо ушей. Не помня себя от какого-то эстетического странного восторга, я приподнял полы её рубашки, обнажая мамины бёдра и живот.
— Да, не смотри ты, бесстыдник... , — с досадой протянула мама, закрывая глаза.
Но я смотрел во все глаза, как мягкое мамино влагалище медленно поглощает в себя большую напряжённую головку моего члена. Разряд удовольствия пронзил моё тело. В немом восторге я смотрел, как мягкие женские губки натягиваются вокруг моего каменного ствола, медленно исчезающего в глубине маминого тела.
Мама тихо выдохнула, полностью приняв в себя меня.
— Большой... , — тихо проговорила она, вымученно улыбнувшись мне. В её глазах больше не было упрёка, — уфф... как на кол насадили..
Я медленно качнул бёдрами навстречу ей, легонько приподнимая её на себе. Она вздрогнула, её руки тут же упёрлись мне в грудь. Её ноготочки протестующе царапнули меня по коже.
— Да, подожди, ты... , — жалобно простонала мама, выразительно стрельнув в меня глазами, — дай, привыкнуть! Я сегодня потом после тебя поначалу ходить нормально не могла... Ты у меня БОЛЬШОЙ мальчик..
Я горделиво заулыбался, чувствуя, как меня прям распирает от мужского тщеславия, ощущая себя настоящим мужиком. Мама это заметила, и язвительно усмехнулась, покачав головой:
— Ну, настоящий уже мужик прям... Лучше б учёбой так гордился, а не размерами своей дубины..
Мама неторопливо, как будто, с опаской начала раскачиваться на моем члене. Я откинулся назад, поглаживая её обнажённые бёдра и наслаждаясь неторопливым мягким любовным соитием с красивой женщиной верхом на мне. Мама медленно и плавно вздымалась и опускалась на мне. Не знаю, какую она там мне жертву приносила, но внутри она была влажной и горячей. И не скажешь, в общем, что она была против.
Невольно, я залюбовался мамой, взирая на неё снизу вверх. Её глаза по-прежнему были закрыты. На лице играли, мелькая, сменяя друг друга, невероятная противоречивая смесь чувств от недовольства и раздражения, то вдруг томная страсть и трепет наслаждения. Приоткрытой рот изогнут в немом крике, нет-нет, но маленький розовый язычок выныривал и облизывал полные губы, хоть те и без того были влажны. Её дыхание всё более сбивалось, становилось мелким, иногда срываясь на тихие стоны. В какой-то момент я почувствовал, что её тело сотрясает крупная дрожь.
У меня и самого, возбуждение уже перехлёстывало через край и я уже помогал маме, изгибая свои бёдра навстречу ей. В очередной раз я двинул бёдрами так, что мама чуть ли не взлетела надо мной. Она упала на меня всем весом и тихий приглушённый вскрик разрезал тишину. Это не был крик боли. Кровать под нами предательски громко заскрипела...
— Тише... , — застенала испуганно мама, — тише..
Её ручки упёрлись мне в грудь, прижимая меня к кровати, а её ноги сжали мои бёдра, как на лошади.
— Тише... — повторила она с шумным выдохом, вновь с укоризной глядя на меня. Я заметил капельки пота на её лбу, — тихо... тихо...
Мама замерла на мне, до конца насадившись на мой член и какое-то время не двигалась, как будто приходя в себя.
Я потянул за шнурок на вороте её ночной рубахе, освобождая молочно-белую грудь. Потом жадно обхватил ладонями ее красивые титьки и принялся любовно мять их, играя пальцами с твёрдыми сосками. Приподнявшись, я рывком сел в постели и прильнул к мамкиным дынькам губами, страстно посасывая нежную плоть.
Мамино сердце билось, что паровой молот. Она страстно задышала, когда мои губы коснулись её груди, и я почувствовал, как мамины руки взметнулись и обняли мою голову, прижимая меня к себе. Я снова двинул бёдрами, вскидывая на себе маму. Снова лёгкий стон. И снова её ноги сжали мои бёдра. Мама не желала продолжать.
Несколько озадаченный, я даже оторвался от её груди и посмотрел ей в глаза. Подёрнутые мутной пеленой, полуприкрытые её глаза взирали на меня с гневной яростью. Но в то же время, я чувствовал, как её бёдра, плотно прижатые ко мне, потрясает мелкая судорога.
До меня не сразу дошло. А точнее внезапно озарило. Дело-то не в том, что мама меня сдерживает, чтобы скрипом кровати и звуками нашей любви невзначай не разбудить бабушку. Нет, дело, конечно, и в этом. Но более всего, было в том, что мама едва держалась на краю оргазма. Но всеми силами отодвигала от себя это падение в эту сладкую бездну, видимо, страшась или стесняясь меня, познать высшее любовное блаженство в объятиях своего сына. Но родное тело придавало свою хозяйку. Её тело с готовностью принимало мои ласки, распаляясь и отвечало мне. Но мама не могла или не хотела этого допустить.
Новая волна мужского тщеславного эго наполнила меня до краёв. У меня, конечно, девчонки частенько кончали в постели. И меня, кстати, раньше это особо не парило, если честно. Но теперь-то я был в постели с взрослой опытной зрелой женщиной. И мало того, это моя мать. Так значит, я ого-го какой любовник!
— Ну, мама... — с выражением лёгкого пренебрежения, эдаки по барски, кое появляется, когда ты чувствуешь себя несомненно в превосходящем положении над женщиной в постели с тобой, осознавая себя уже несомненным хозяином её тела, с лёгкой самоуверенной усмешкой, прошептал я, — ну, мама..
Я отпустил её груди и крепко обхватил ладонями влажные мамины бёдра..
— Миша, нет... — взмолилась мама.
Я с силой рванул её бёдра на себя, прижимая изо всех сил мать к себе.
— Мерзавец... , — простонала мама, одарив меня негодующим взором. Но в следующий миг её глаза закатились..
— А-ааа... , — тонкий протяжный вскрик наполнил комнату. Её пальцы вцепились в мои плечи. Бёдра выписывали неистовый яростный танец. В какой-то момент её лоно сжалось, обхватив меня так, что даже стало больно. Мама задрожала, содрогаясь в конвульсиях оргазма.
Не знаю, как я сам при этом умудрился не кончить. Сам-то я тоже был на пределе. Крепился из последних сил. Для меня сейчас было важно, дать кончить маме первой. Ну, да... То самое мужское тщеславие... Хм..
К тому же, сила оргазма моей мамочки меня просто поразила. Сказать по правде, со мной женщина впервые ТАК кончала... Мама дёрнулась на мне ещё несколько раз, больно вцепилась зубами мне в плечо и немного погодя обмякла, повиснув на моих руках.
Хм... А вокруг меня в моих мыслях уже били парадные фанфары и торжествующие барабаны. Я даже ни на миг не задумался, что мамин крик вполне себе мог разбудить бабушку.
Любовно убаюкивая обмякшую на моих руках маму, я осторожно опустился спиной на постель. Её лоно, ставшее просто невероятно горячим, едва ли не обжигало меня. Пульсируя и подрагивая на моём члене, оно наполняло меня невообразимым блаженством.
— Доволен?, — спросила мама с хрипотцой в голосе, когда она пришла в себя.
Я не смог сдержать триумфальную улыбку.
— Да, ну тебя... , — как бы обиделась мама, — я себя чувствую настоящей шлюхой... Мало того, что трахаю собственного сына... Так ещё и кончаю от этого. Это не нормально..
Она вздохнула.
Я нежно поглаживал её разгорячённое взмокшее тело, безвольно распластавшееся на мне. Не удержался и помял её за попку. Мой член по-прежнему не увядающий был глубоко в маме. Но я не торопился, понимая, что после перенесённого оргазма родительнице всё же надо дать немного отдохнуть.
— Всё хорошо, мам... , — утешающе прошептал я, ласково касаясь ладонью её волос, — мне очень хорошо с тобой..
Мама лишь только снова вздохнула на это. Её голова покоилась на моей груди.
— А разве я говорю, что всё плохо?, — тихо проговорила она немного позже, — знаешь, что самое странное?
Она приподняла голову и посмотрела мне прямо в глаза:
— Самое странное... Что мне самой всё нравится..
Её взгляд застыл. Чувствуя, что её мысли принимают не самый нужный оборот в данной ситуации, я легонько качнул бёдрами.
