Впрочем, судя по всему, у артиста своя мораль: если захотела, то пусть сама и думает о последствиях, а его дело получать удовольствие и наслаждаться. Такой себя женщине от щедрот своих дарит, как милость оказывает. Гонорар тут ждать не приходится. Скажи спасибо, что удостоил внимания и трахнул. Вообще со стороны Филиппа очень мило, что он даже не делает секрета из своего отношения к многочисленным поклонницам.
Я бы на их месте теперь задумалась, прежде чем с ним трахаться, если они, конечно, не обзавелись заблаговременно спиралью. Или, быть может, даже такая случка со знаменитостью льстит их самолюбию, и они своей самоотверженностью освобождают Филю от накладных расходов в его сексе, избавляя от необходимости тратиться на презервативы?
Я далека от того, чтобы выступать в роли вещуна или пророка, но тем не менее ничуть не удивлюсь, если данное откровение Филиппа не отразится на его "личной жизни". Думаю, что так называемые "чистые девочки" , узнав о пристрастии их кумира к голосованию, перестанут ему давать. Ему же ничего другого не останется, как начать пользоваться услугами женщин, уже застрахованных самой природой от беременности, которые не требуют, чтобы пользовался ненавистными ему презервативами. Это будет у Филиппа единственным выходом из сексуального цейтнота...
Неудивительно, что при таком отрицательном отношении итальянцев к презервативам моя соседка по дому Светик-семицветик, подрядившаяся на Апеннины в качестве переводчицы и гида для русских туристов, регулярно там беременеет. Чиститься, однако, приезжает домой в родное отечество, где аборт обходится дешевле и можно расплачиваться не лирами, а рублями.
Марио, ставший моим клиентом, как и его черноволосые соплеменники, питающие слабость к блондинкам, именно так и поступал, посещая меня. Он решительно пренебрегал презервативом, сказав, что я могу не сомневаться в его стерильности. Такая "открытость" , как я поняла, делает итальянцев более дееспособными в сексе. Когда я принимала Костилио, на мне были миниатюрные, плотно облегающие слипы - трусики. Хотя они и прикрывали лобок и щелку, но хорошо их подчеркивали.
Штанишки сами по себе были такими волнующими, что итальянец еще до того, как они были сняты, целовал меня уже через них. Он положил меня поперек кровати. Я свободно лежала на спине, подняв ноги, а он на боку перпендикулярно ко мне. Спустив ноги ему за спину и сгибая их в коленях, я помогала ими войти в меня глубже. В такой позе мы оставались, наверное, часами. Это было приятно, но утомительно. Заснули то¬лько на рассвете, "скомкав ерзаньем кровать" , как сказал поэт.
Можно сколько угодно держать в себе неодушевленный муляж, но живой, трепещущий, пульсирующий и шевелящийся член непременно вызывает ответную реакцию, и оргазмы следуют один за другим. После такого визита я, обессиленная, рухнула словно в бездну и спала как убитая часов, наверное, двенадцать. А итальянец - хоть бы хны. Уже на следующий день мог начать все сначала, в чем я имела возможность не раз убедиться. Вначале приняла за обычную мужскую браваду, а потом и сама не рада бывала, когда вчерашний клиент снова ухайдакивал меня уже утром по новой.
На этот раз Марио лежал сверху, закинув мои ноги себе на плечи. Я уперлась руками в его бедра, чтобы регулировать проникновение в меня такого огромного орудия наслаждения. Больше ничего другого мне не оставалось, как целиком включиться в процесс и извлечь из него для себя максимум пользы. Когда он, наконец, все-таки слез, думала, что не разогнусь. Но ничего - обошлось. Ему же повторный визит уже на следующее утро встал в три миллиона лир, которые мне потом, когда возвратилась в Москву, пришлось менять на доллары.
Но это не самое трудное. У каждого второго в кошельке теперь рядом с рублями - доллары, а обменные пункты на каждом углу. Современный вариант знаменитого НЭПа.
Нынешние рыночные отношения, на которые сейчас уповают, как на единственное средство спасения от экономического хаоса, между тем пробудили в людях самые отвратительные черты: жадность, алчность, жестокость, бессердечие, лживость, лицемерие. Царивший у нас культ личности сменился культом денег. С эстрады теперь поют: "Мани, мани, мани". По-английски "мани" - деньги. Люди гибнут нравственно за металл. Прежде об этом только говорилось со сцены оперного театра, а теперь - на каждом шагу в нашей собственной жизни.
В проституции это проявляется, может быть, даже больше, чем в других сферах и формах человеческих отношений. Ощущать и чувствовать ожесточение приходится на каждом шагу. В условиях российских, где народ бесчеловечным строем и ре¬прессиями и без того был затравлен, все это теперь вылилось наружу и на нас прежде всего. Ведь в нашем лице клиент имеет дело не с чем-то, а с товаром ОДУШЕВЛЕННЫМ. На нас и выплескивается вся его гнусная сущность.
Представили меня в Доме ученых кандидату медицинских наук, без пяти минут доктору. Так вот этот Валерий чего только за свой гонорар не выделывал и от меня не требовал. Техника исполнения у него, что и говорить, была высокая. Сто очков вперед любому даст. Медик все-таки, специализирующийся в области физиологии. Не какой-то там пердун со старыми представлениями, о котором в свое время ходил анекдот.
У студента мединститута профессор спрашивает на экзамене:
- Скажите, коллега, где у женщин аппендикс?
- Как войдешь - направо.
- Простите, коллега, но, по-моему, он расположен с левой стороны.
- Но это, профессор, смотря с какой стороны входить. По всему чувствовалось, что хотя, занимаясь со мной, Валерий уже давно пресытился, но я ему все подавай и подавай. Ему всего, видите ли, недостаточно, и он принялся мною руководить, что и как мне следует делать, трахаясь с ним. И это мне! Ни от одного клиента я никогда не слышала сетований и упреков на сей счет, чего-то вроде "рекламаций". А этот поучает, как с кафедры. Но все-таки я стала следовать его советам, потому что для меня это все равно не составляло никакого труда. Если хочет так - пожалуйста. Вот и Роксана Бабаян тоже поет с эстрады, имея в виду мужчин: "Я люблю как хочу, потому что плачу".
Валерий хотел, чтобы отработала все до последней копейки из его гонорара. Я была вся мокрая, как мышь, и от спермы, и от пота, и от собственной смазки, да и он не лучше. Вообще-то я обожаю, говоря словами Пастернака, "непостижимый этот запах" и "неотразимый аромат" своего влагалища - освежающий и слегка солоноватый на вкус. Мужчину, который приятен, прошу окунать в меня член и старательно облизываю его. Понимаю тех, которые от этого крема теряют голову, если она способна его вкушать и обонять.
Так же по вкусу приходится и сперма иных клиентов. У некоторых только бы отсасывала и пила, а у других такая, что просто тошнит. Настолько же индивидуальна, как и почерк и отпечатки пальцев. Неодинаково пахнет сперма у мужчин разного возраста. Чем именно она отличается, (не только по консистенции и цвету) у юноши, молодого и пожилого - словами охарактеризовать трудно.
Надо испробовать самой. И вот на что еще обратила внимание. Запах и вкус спермы одного и того же мужчины изменяется в зависимости от образа жизни, еды, жизненных ситуаций. Когда артист приходил ко мне после удачной премьеры или музыкант после успешного концерта, а писатель был доволен положительной рецензией на его книгу, их сперма благоухала, как "Шанель". А стихотворец, заставший свою супругу в такси, когда она делала минет води¬телю, разведясь с ней, говорил мне, что сочинил по этому поводу четверостишие:
Полюбила сучка Нина
Сперму с привкусом бензина
И теперь таким горючим
Заполняется пахучим.
Кроме того, свой специфический запах имеет сперма у каждой расы. По нему даже можно с закрытыми глазами определить расу, если, конечно, есть определенный опыт. Лично я обрела такой, а вернее, обогатила свои познания там, в Дагомысе. У каждой национальности как бы свой ароматический колер. Из всех, кого попробовала тогда, больше всего "приглянулся" француз. Что касается немцев, то они сильно горчат. От финнов отдает винным перегаром.
