- Дала!? - задохнулась от возмущения Варвара Ивановна, всплеснув мокрыми руками. - да вы: вы же, развратница эдакая, буквально: изнасиловали меня, да-да, и не отпирайтесь! Это виданное-ли дело - дала! Пф-ф-ф!
Варварвара Ивановна фыркнула, топнула ногой, и, не сдержавшись, расхохоталась, глядя на притворно-удрученную мину, которую скроила Вероника Матвеевна.
Через секунду хохотали все присутствующие, даже меланхоличный Саша тихонько подхрюкивал, поддерживая общее веселье.
Когда смех, наконец, улегся, Варвара Ивановна оглядела сотрудников и сказала:
- Но Валечка, все-таки, права. Давайте договоримся, что с этого момента все шалости - только в подвале, хорошо?
( (В. И.
Валюша, окстись! Если тебя послушать, так все только и делали, что меня употребляли во всех видах! А то, что как раз в это время мы квартальный отчет сдавали, плюс инвентаризация, плюс из района у нас семинар проходил по повышению квалификации, от лектора этого малахольного не знали как избавиться - это тебе как, а?! А что та же Вероника чуть с работы не вылетела за недостачу канцелярских принадлежностей, еле отбили ее?!
Да, конечно, потрахушки, про которые ты пишешь, были, я не спорю. Но не все же время! А насчет Вероники - развела она меня тогда классически, аферистка старая, до сих пор стыдно, что я, взрослая женщина, руководитель, опять же, на такую очевидную мякину повелась.) )
ДИНА
Ноутбук тихо зажужжал и подгрузил рабочий стол.
Дина покопалась в сумочке и нашла флэшку, которую ей передала Марья Петровна.
Это был знак особого доверия - Дина понимала это лучше, чем кто бы то ни было: из-за срочной командировки мэра в Италию, Марья Петровна вынуждена была пропустить очередное заседание экспертной группы при территориальном отделении цензурного комитета, к деятельности которой относилась крайне ответственно и серьезно, и заменить себя попросила не кого-нибудь, а именно ее, Дину.
Откровенно говоря, Дина не до конца понимала (а если быть полностью честной с самой собой - вообще не понимала) , почему вопросы каких-то дурацких интернет ресурсов так важны для мэра и так занимают первую леди их города. Подумаешь, какие-то нечистоплотные лузеры сидят, уставившись в экраны своих компьютеров, и ничего не хотят больше знать. Все попытки начать пользоваться хотя бы соцсетями, вызывали у Дины смертельную скуку - ну не о чем ей было разговаривать с этой человеческой плесенью. Вообще не о чем! Однако, признаться в этом в кругу первых лиц и их спутниц было бы немыслимо, и Дина изображала живой интерес, когда речь заходила на столь увлекавшую Марью Петровну тему. И вот он результат! Однако в Дининой душе прочно поселилось легкое презрение и к Марье Петровне, и к ее сановитым подругам, занимающимся сущей ерундой на этих своих кукольных советах и рабочих группах.
Марья Петровна, инструктируя Дину, просила заранее ознакомиться с материалами интернет ресурсов, по вопросу о блокировке которых нужно будет голосовать. Дина тогда так и не поняла, что это за ресурсы, почему блокировка, но Марья Петровна так загадочно хмурилась, недоговаривала и отводила глаза, что Дина была сильно заинтригована.
Флэшка замигала зеленым огоньком, и на экране появился каталог с папками.
Как Дина и подозревала, в папках была свалка скучнейших документов: выкопировок, снимков экрана, доносов, запросов, снова доносов, биллингов сотовых операторов, чеков, ссылок, отчетов, видео с демонстраций, расшифровки плакатов и речовок, экспертных заключений. Кто-то что-то не то написал, кто-то глупо пошутил, кто-то подписал петицию, где-то мат, где-то наоборот.
Дина щелкала мышкой и в голове крутился один вопрос - за что!? Что такого в этих бессмысленных документах, что стоит хоть секунды ее внимания.
Войдя в очередную папку, Дина увидела очередной десяток видеофайлов, скривилась - сколько можно-то?! - и щелкнула мышкой.
Щелчок.
(На экране спиной к камере за туалетным столиком перед зеркалом сидит женщина в черной полумаске и черном же кружевном пеньюаре. С женщиной о чем-то беседуют два полностью голых паренька. Один из них, тот что постарше (возраст определить невозможно из-за полумаски поросенка, оставляющей открытым только его рот и подбородок) оперся попой о туалетный столик и вяло мастурбирует вполне внушительный стручок. Второй, помладше, в такой же полумаске, как и женщина, по-хозяйски упершись ладошками в ее ляжку, потихоньку трется своим тоненьким и еще мягким отросточком о круглую коленку. Разговора не слышно - на видео наложена какая-то смутно знакомая мелодия) .
Дина щелкнула мышкой, останавливая видео, и ошарашенно откинулась на стуле. Потом встала, на ватных ногах сходила в ванную, умылась ледяной водой и вернулась к ноутбуку.
На экране застыло зеркало, в котором отражалась озорная улыбка зрелой бесстыдницы. Дина слегка дрожащей рукой щелкнула мышкой.
(Женщина на экране ласково гладит по голове младшего парнишечку, и усадив его себе на колени, начинает пальцами нежно мять его свистульку. Старший заходит ей за спину, сбрасывает с ее плеч пеньюар и в зеркале отражается, как он подхватывает ладонями крупные белые груди с аккуратными кружками ореолов, увенчанных шариками сосков. Груди мягко подаются под уверенными ладошками сладострастника - совершенно ясно, что такие вещи для него приятная обыденность. Он прихватывает пальцами соски, потягивает и покручивает их, с любовью поглядывая на блаженно запрокинувшую голову женщину, потом чуть наклоняется и целует ее в приоткрытый сочный рот.
Младший отбирает у старшего левую грудь и бесцеремонной присасывается к ней. Женщина уже уверенно надрачивает его задорный залупленный хуек, другой рукой прижимая мальца за затылок к расплющенной под его лицом сиське. Она жадно лижется со старшеньким, не обращая внимания на то, что его ладонь уже почти грубо сжимает, вытягивает и плющит ее податливую плоть. Наконец оторвавшись от ненасытного рта, паренек подхватывает младшего, раздвигает коленями женские ляжки и ставит его на ноги между ними. Дама, длинно лизнув симпатичные маленькие яички и задранный кверху стволик, блаженно улыбается и заглатывает эту красоту.)
Дина резко встала, стул от этого движения покатился куда-то в угол, а она, зажимая рот рукой, кинулась в ванную.
Ее вырвало. Потом еще раз. Кое-как приведя себя в порядок, Дина пошла было на кухню, но не сдержалась и снова оказалась у экрана ноутбука.
(Голая бесстыдная стерва стоит на широко расставленных коленях и смачно отсасывает стоящему чуть сбоку старшему пареньку, а к ее попе по-обезьяньи прилип младший. Он вцепился руками в тяжелые мягкие сиськи, уперся ногами в пол и короткими неровными толчками вбивается в круглую мягкую задницу, замирает, елозит по ней бедрышками, и вновь толкается. Старший, болезненно выгнувшись в пояснице, начинает пританцовывать, упираясь женщине в лоб, выдергивает насосанный, блестящий от слюны хуек и медленно оседает по стеночке. Младший, еще немного попрыгав, сползает куда-то в сторону, а довольная стерва, кокетливо через плечо смотрит в камеру, открывает рот и перекатывает на языке белесую жижицу. Потом демонстративно глотает ее. Камера спускается вниз, и между широко растягиваемых женщиной ягодиц из расслабленного алого ануса выдавливается и стекает к бритой пизде слегка фосфоресцирующие вязкие белесые сгустки) .
Видео давно закончилось, а Дина все сидела слепо глядя в экран, не в силах понять, чего ей хочется больше - блевать от отвращения или отдаться первому встречному самцу. Сомнений не было - все происходившее на экране не игра, так невозможно сыграть. Все по-настоящему - и похоть, и сперма, и оргазмы:
Она думала, что, если бы вот сейчас ей попалась эта стерва, то она бы, Дина, отхлестала ее по похотливой морде, так, чтобы навсегда стереть с нее эту довольную улыбочку, она бы оттаскала шалаву за ее блядские сиськи, так, чтобы они покрылись черными болючими синяками. Нет! Этого мало! Дина бы порвала эту отвратительную манду своими собственными руками. Растерзала бы. Да! А пацанов этих испорченных кастрировать - и в лагерь. Или: СТОП!
Идея рухнула на Дину как бетонная плита. Это была пока просто идея, без подробностей и конкретики, но сразу было ясно, что это именно то, что надо. Да, именно так - то, что надо.
Дина решительно щелкнула по иконке следующего файла.
(На экране в ярко освещенной солнцем комнате сидит на софе та же женщина. На ней надет только ярко-белый, как будто перламутновый бюстгальтер, а верхнюю часть лица закрывает полумаска того же оттенка. Играет спокойная музыка. Появляется надпись "Мамины заботы: доброе утро". Женщина, очевидно упомянутая мама, нежно улыбается и что-то говорит голенькой дочери. Та полулежит спинкой на ее животе, закинув широко расставленные ножки на разведенные в стороны мамины бедра так, что ее голенькая писька полностью выставлена напоказ и в ней беспрепятственно хозяйничают умелые женские руки. Сквозь белую полупрозрачную пелеринку, скрывающую личико, дочка внимательно наблюдает, как длинные сильные пальцы растягивают и пощипывают писькины губки, теребят крохотную капельку клиторка, неглубоко погружаются в ее щелку.
Мать что-то спрашивает, и дочка кивает. Сбоку в кадр входит давешний паренек (наверное - сын) , поддрачивая упругий стоячок с полностью открытой ярко-розовой головкой. Женщина отстраняет его руку, берет в ладонь задорный хуек и подтягивает за него брата к растянутой ее пальцами, поблескивающей влагой вульвочке сестры. Она не спеша водит моментально увлажнившейся головкой по скользким лепесточкам, а потом одним уверенным движением вдавливает головку в тесную щелочку вагинки. Сестричка, чуть дернувшись, выгибается, а ее брат нажимает, упершись ладонями в мамины колени. Камера наезжает на место контакта, и становится видно, насколько туго обхватывает плоть сестры орган брата: снаружи уже не видно ни малых губок, ни клиторочка - только плотный валик натянутой кожи. Сын начинает вытягивать хуек, и вслед за ним на свет выглядывают натянутые на него лепесточки.
