Зайка меня сразу поняла. Хлопнула в ладоши и обратилась к нашей пациентке: «Наташенька, сейчас небольшой перерыв. Снимай плавки, и пойдем с тобой принимать душ». А мне сказала: «Мишенька, ты подожди, я тебя чуть позже позову»
То ли в моей любимой играли гены папы-профессора, то ли мамы, - партийной начальницы, но она явно наслаждалась ситуацией, которой легко могла управлять.
Минут через десять Зайка позвала меня: «Мишенька, снимай плавки и заходи! Да прикрой глаза, чтоб не ослепнуть от вида прекрасных обнаженных женских тел»
Раз зовут, я пошел. В душевой было много пара и влаги. Вода, видно, шла горячая. Наташа и Зайка смывали с себя остатки мыла. Зайка скомандовала: «Мишенька, прижимаешься к Наташе. Наташа, прижимаешь к себе Мишу. А я вам буду тыл прикрывать». Наташа плотно прижала меня к себе. Я успел отметить, что волосы на лобке у неё были такие же рыжие, как на голове. Сзади ко мне прижалась Зайка. Вода и вправду сверху лилась горячая. На самом пределе терпения.
Зайка скомандовала: «Наташа, начинай гнать волну! Миша, попытайся её почувствовать и принять!» И Наташа попробовала. Неумело, рассогласовав правую и левую сторону.
А Зайка продолжала: «Не вышло! Теперь наоборот. Ты, Миша работаешь мышцами, а ты, Наташа, пытаешься воспринять» Я погнал волну. Наташа пыталась воспринять, но неуверенно. Зайка повысила голос: «Не вышло! Теперь ты, Наташа, гонишь волну, а ты, Миша, принимаешь» Наташа начала качать, у неё почти получилось. Мышцы прокатились снизу вверх, но вверх бёдра напряжение не передали. Зайка заставляла нас повторять раз за разом. И раз за разом у Наташи получалось лучше воспринимать мои усилия, и самой проходить сверху вниз и снизу вверх. На третьей или четвертой серии Зайка сама, прикрыв мне рот рукой, сбила меня с темпа, а Наташа по её команде полностью провела три волны полным контуром и вниз, и вверх. После чего Зайка вместо горячего душа неожиданно включила холодный. Мы с Наташей отскочили от струи воды, и, естественно, друг от друга. А Зайка уже протягивала нам полотенца. И говорила, улыбаясь: «Ну вот, дамы и господа, первый и самый тяжелый этап учебы закончен. Дитя мы родили, а сейчас пойдем его растить Мы вышли в комнатку перед боксами. Зайка, однако, продолжала командовать: «Одеваться пока не нужно. Сейчас вы проделаете то же самое, но без горячей воды. Вот только непременное условие. Ты, Наташа, представляешь, что ты, - горячее солнце, которое дарит всем своё тепло. А ты, Мишенька, дерево, которое всеми листиками тепло принимает. Встали рядом! Обнялись, прижались друг к другу. Наташа, начинай качать волну!»
И вот я сам подпал под гипноз формулы, которую сам же для Зайки придумал. Я принимал перекаты мышц Наташи как передаваемую мне энергию, и этой энергией наполнялся. Реальность как бы отдалилась, а остался только процесс наполнения. Спустя какое-то время я ощутил, что наполнен, и сам захотел разрядиться. А потом я как бы выплыл из тумана, ощутив, что разряжаюсь. Я действительно разряжался… в ладошку Зайки. Мы всё еще стояли с Наташей, обнявшись и прижавшись друг к другу. Мой, уже не очень напряженный дружок, находился у Наташи меж ног. Но внутрь вход ему преграждала ручка Зайки. Я уже протрезвел, ситуацию оценил, и с благодарностью чмокнул Зайку, куда дотянулся – в плечико. Наташа тоже постепенно приходила в себя. Момент героической её защиты Зайкой от моего петушка она не восприняла, и я, оторвав свою руку от Наташиной спины, поднёс палец к губам, намекая Зайке что болтать о её подвиге не стоит. Наташа уже незатуманенным взглядом посмотрела на голого меня, на голую себя, на нашу позу – тело к телу, в объятиях друг друга. Потом на голую Зайку, уже вытирающую свою ручку полотенцем. Хотела, видно. задать какой-то вопрос, но передумала, и прикрыв рот рукой в очень милом таком жесте, тихонько сказала: «Дети, во что вы меня впутали?» Что характерно, она даже не пыталась суетиться, куда-то бежать, или кричать «Насилуют!». Она даже одеться не попыталась. Я уже опустил руки, сделал шаг назад, и откровенно Наташей залюбовался. Без дурацких косичек и гольфиков, с пышной копной огненно-рыжих волос, с по-женски округлой, но очень стройной фигурой, Наташа выглядела очень сексуально. И я корил себя за то, что поддался гипнозу массажа, и так и не помню момент, когда чуть в неё не вошел.
Но пока я баловал себя эротическими переживаниями, ситуацию разрядила Зайка. Она сказала: «Наталья Петровна, да все в порядке! Вы, оказывается, уникальный человек, катализатор процесса. А Ваше тело, - отличный медиатор, посредник. Теперь Вы научились особому приёму, который Вам поможет наладить личную жизнь. Вы из вашего Виталика можете сделать полового гиганта. Помните, как массаж делать и что говорить?
Напоминаю. Вы-солнце, которое дарит тепло. Он- дерево, которое это тепло впитает каждым листочком. Говорить нужно четко, мягким, спокойным голосом. Вы внушаете Виталику, каким он станет. И как вы скажете, всё так и будет. И обязательно учитывать даты. У вас же есть ваш женский календарь? Вот и смотрите, когда Вам можно, чтобы не залететь. Или, наоборот, когда хотите забеременеть. Кстати, у Вас какой день после последней крови?»
- Пятнадцатый, - ответила Наташа без промедления.
Я сделал шаг к Зайке, обнял её, и поцеловал в губы.
- Ой, дети, вы что? – ойкнула Наташа.
- Ничего такого! Мы просто радуемся! - весело ответил я, — вот у Зины только шестой.
- Скажите, Наталья Петровна, Вы не хотите новые знания сразу отработать на Валентине? - тут же подхватила Зайка.
- Нет, что вы? – смутилась Наташа, - поздно уже. Он наверняка спит.
Зайка продолжила, чуть прикусив губку: «Тогда Вы одевайтесь и идите спать, а мы с Мишенькой еще душ горячий примем. Но Вы, если хотите, давайте с нами!»
Наташа смутилась, покраснела, и стала несколько суетливо одеваться. Она переживала, что все было неправильно: какие-то слишком развитые дети, почти сексуальная оргия. Для «правильной» комсомолки 1967 года это всё было слишком.
Когда дверь за ней закрылась, Зайка обняла меня и сказала: «А пойдем и вправду, Мишенька, под горячий душ. Это тебе не в тесной кабинке корячиться. Не могу сказать, что ты голый меня сильно возбуждаешь. И это значит, что достигнутые в моём организме изменения стоит закрепить».
- А все-таки жаль, что Наташа ушла! Какое шикарное женское тело! - потянувшись добавила она. И тут же мне подмигнула.
И мы пошли под горячий душ, после которого «закрепили изменения». Сперва взаимные ласки, ощущения, вкус и запах возбудили во мне мужское начало. Дружок восстал и пристроился Зайке меж бёдер, потом массаж Пункина и самогипноз довели наши тела (и не знаю, что еще) до полного слияния. Зайка приняла моего птенчика в себя, и мы вместе достигли резонанса. Нас прошивала одна нить. Это была нирвана, в которой не было времени, и которая привела нас к одновременному оргазму. Может, даже, множественному.
Но вот ведь мужская кобелиная натура! Когда я ласкал свою любимую, касаясь её грудок, посасывая сосочки, и даже вылизывая губки внизу, перед глазами то и дело возникала рыжая Наташа, с её огненным треугольничком меж ног и дыньками грудей с ярко-розовыми сосками. И изливаясь в оргазме в Зайку, я как бы на мгновение ощущал, что передо мной Наташа, и это именно в её пещерку штурмует мой дружок.
А потом мы с Зайкой, усталые, легли на койку в боксе, и заснули, прижавшись друг к другу.
