— Марьяна ты! — воскликнул Иван смотря на связанную девушку.
Та ему не ответила, но тоже вытаращила на него глаза и по её удивленному взгляду было видно, что эта Марьяна хорошо знала нашего Ивана. А ещё девушка вовсю пялилась на Марину. Ведь на моей матери был надет считай на голое тело немецкий офицерский китель с погонами оберлейтенанта. И в руке Мариша держала шмайссер направленный на таинственную ночную гостью. Да, ещё вдобавок чёрный заросший лобок Маришы, который едва прикрывал крошечный лоскуток белых мини-бикини, делали мою мать в глазах девушки очевидно из прошлого, фантастически пугающей. После боя с немцами волосы у Марины были растрепанны, а её зелёные глаза горели огнём.
— Не бойся нас милая, мы тебя не тронем. И ты в безопасности. — сказала девушке моя мать как бы успокаивая её.
Но слова Марины мало подействовали на связанную и сильно избитую девчонку. Она была до смерти напугана, и очевидно приняла нас за полицаев. А тут ещё к мосту подошли остальные члены нашего отряда, Михалыч, Витёк и Оксана со Светой. Они были одеты и в руках у них было оружие. Советский автомат " ППШ" держала в руках Света, девушка зачем-то надела на себя свою милицейскую форму с погонами лейтенанта и автомат времён ВОВ в её руках, выглядел устрашающе.
Михалыч её дядька, держал " ТТ" своего деда Ивана, а его жена Оксана, вооружилась карманным "вальтером". У моего старшего брата был верный " люгер". Уже практически рассвело и летнее солнце начинало вставать в тумане за дальним лесом. Мост после взрыва растяжки с пятью гранатами, горел и реку заволокло дымом. Но мы и не думали его тушить. Всем нам стало очевидно, что этот мост является связью между прошлым и будущем. И будет лучше если деревянный настил на мосту сгорит. Тогда к нам из прошлого по нему не будут приезжать незванные гости. Да из настоящего тоже, с той стороны от райцентра уже никто не проедет. И у меня даже появилась идея предложить Марине использовать часть мин лежащих в соседнем доме где раньше жил Михалыч, для полного уничтожения моста. Ведь сваи у него были бетонные, и по ним можно настелить новый настил из досок.
— У вас что тут взрыв был? Почему мост горит? Даже на деревне было слышно как тут на реке бабахнуло. — спросил у меня изумленный Витёк, он во все глаза уставился на девушку лежавшую на мосту и зачем-то наставил на неё пистолет.
— Не бойся дочка, это свои и мы не собираемся тебя убивать. — успокоила Марина девушку из прошлого, и с помощью родственника Михалыча помогла ей подняться с моста. Он уже горел вовсю и оставаться на нем было опасно.
— Костя, посмотри у Ханны в рюказаке нож, и дай его мне. — попросила меня моя мать, и я быстро выполнил её просьбу.
Немецкий окопный нож лежал среди чашек и ложек в рюкзаке заправленный в чехол. Я достал нож и отдал его матери, а та повесив автомат на плечо, вытащила нож из ножен, и разрезала на руках и ногах верёвки которыми была связана девушка.
— Получай гад, предатель, иуда. — неожиданно для всех Марьяна как её назвал Иван воспользовавшись тем, что Марина повесив автомат на плечо, и разрезала ей верёвки. Таинственная гостья из прошлого, сорвала автомат у неё с плеча и направив его ствол в сторону стоящего рядом Ивана, нажала на курок. Но автомат в руках Марьяны лишь щелкнул. На счастье побледневшего Ивана, который очевидно прощался с жизнью в эти секунды. У " шмайссера" атаманши Маришы, кончились патроны. Во время скоротечного боя с немцами на мосту, моя мать стреляла длинными очередями и быстро опустошила магазин немецкого автомата. А запасного у неё не было, вот и щелкнул затвор " шмайссера" в холостую.
— Ах ты сука, подстилка партизанская. Да я тебя курву сейчас на куски порву. — заорал пришедший в себя от испуга Иван и было бросился на Марьяну в желании её убить, как его остановила Марина.
— Успокойся Ваня. И ты тоже дочка успокойся. Или я тебя успокою, чтобы ты чужое оружие не хватала. — резко сказала обеим противникам моя мать, и с размазу залепила Марьяне пощечину, да так сильно что у девушки дернулась голова.
И мне стало жалко избитую немцами партизанку, а ещё чокнутая Марина ей по лицу долбанула. Но моя мать как всегда была права, получив пощечину по лицу от женщины в немецком офицерском мундире, Марьяна как бы успокоилась, безошибочно признав в этой высокой рыжей женщине в странном купальнике, старшую.
— Давай как милая я тебя свяжу для твоего же блага. — сказала Марина избитой девушке стоящей на мосту в зареве пожара, как Света её опередила, она достала из кармана милицейского кителя наручники, незаменимый атрибут любого провинциального мента. И ловко, профессионально, застегнула их на запястьях Марьяны.
— Вот мама, это понадежнее ваших верёвок будет. А ты сука если ещё раз попробуешь взять без спросу чужое оружие. Я тебя сама прибью. — Света замахнулась на закованную в наручники партизану прикладом советского автомата.
По глазам моей невесты было видно, что она испытывает к Марьяне неприязнь. Из за того, что девушка была красивой и с приличными формами под одеждой. И не смотря на то, что узнакомой Ивана было синее лицо от побоев, оно оставалось симпатичным. Да и под разодранной гимнастеркой у партизанки выпирали приличные неразмятые сисяры. И под чёрной юбкой проступал нехилый попец. Моя невеста видела в этой Марьяне опасную конкурентку на любовном фронте. А у меня даже член встал глядя на соблазнительные формы скрытые под одеждой у молодой партизанки.
Интересно ебли её немцы? Или только собирались ебать по прибытию в Локоть. Я знал из книг, что фашисты насиловали советских женщин. И было очевидным что немцы собирались не только допрашивать попавшую в плен советскую партизанку, но и насиловать её, прежде чем как окончательно запытать. И счастье девушки в том, что она вместе с пленившими её фашистами оказалась на время в будущем. А мы с Ханной под мостом, где и услышали немецкие голоса, ну, а дальше стечение обстоятельств.
Немцы растворились в белесом тумане на том берегу где очевидно попали в своё время в сорок второй год. И докладывали начальству в Локте, что на них напали партизаны в окрестностях Плетнёвки, и отбили пленницу. Хотя следов боя и пожара на мосту через реку Плетнёвку в принципе не должно быть. Да и мост в войну тогда был другим. И если командование Вермахта захочет проверить слова своих солдат, то не найдёт на мосту следов взрыва и возле него тоже. И троих жандармов может ждать трибунал.
Хотя кто знает, может возле Плетнёвского моста и был бой с партизанами в войну. А следы от другого боестолкновения с " лесными бандитами" трое полевых жандармов, могут выдать как за ночное нападение на них. Во всяком случае нам не дано знать что происходит сейчас в прошлом. Главное мы все остались живы, и у нас появилась новая девушка для совместной ебли. А то, что Марьяну мы будем ебать не вызывало особых сомнений. Некуда ей бедолаге деваться из будущего куда она поневоле попала?
— Я вам ничего не скажу. Можете меня пытать или убить. Но от меня вы слова не добьетесь сволочи. Красная армия наступает. И скоро, очень скоро, погонит немцев с Брянской земли. А вас повесят на первом дереве, иуды! — воскликнула Марьяна, на полном серьезе принимая нас за полицаев.
Немецкий мундир на плечах у моей матери, и шмайссер висевший на груди, наводил девушку из прошлого на эти мысли. Ещё и Света как назло вырядилась в ментовскую форму и "ППШ" у неё в руках. У остальных разномастное оружие и странная одежда. На советских партизан наш отряд не был похож это точно.
— Да ты рехнулась сука. Тут нет войны и твоей Красной армии с партизанами. Война пятьдесят лет назад закончилась. И сейчас у нас тысяча девятьсот девяносто шестой год. На вот посмотри дура! — Света достала из бокового кармана милицейского кителя своё служебное удостоверение, раскрыла его и показала Марьяне.
Но двуглавый орёл и надпись МВД России на внутренней стороне милицейских " корочек", а так же фотография самой Светы её звание и год выдачи удостоверения. Не произвели на Марьяну должного впячетления.
— Я вам не верю, а эту фальшивку сделали в гестапо в Брянске. Вы иуды сами продались немцам, и меня хотите купить? Но у вас это не выйдет. — произнесла молодая партизанка презрительно смотря на нас в свете начинавшего дня.
Да и я бы на месте этой Марьяны тоже не поверил. Ведь ещё недавно она вероятно шла на задание где её поймали фашисты. Сильно избили и везли на допрос в комендатуру расположенную в Локте. А тут ей говорят что война закончилась пятьдесят лет назад. И показывают странные документы с царскими двухглавыми орлами вместо привычных советских звёзд и герба.
— Ладно шагай давай. Для тебя война сегодня закончилась Марьяна. Пошли в Плетнёвку и там ты сама все поймёшь. А если ещё раз иудами нас назовешь. То я тебе так врежу, мало не покажется. — сказала ночной пленнице моя мать Марина, она привязала конец веревки за наручники на руках у Марьяны, и повела девушку наверх к деревне за собой.
Света, Оксана и Витёк, как конвоиры у которых было оружие, пошли по бокам от Марьяны на случай если девушка вырвется и попытается бежать. А я, Ханна, Михалыч и Иван, пошли позади них. Хотя если бы и Марьяна сейчас сбежала от нас, то она сделала себе только хуже. В лучшем случае её бы поймали и отправили в спецприёмник для бомжей и она бы закончила свою жизнь на какой-нибудь свалке. Ведь документов у девушки нет. Да хоть бы и были, никто ей не поверит, что она попала в наше время из военного сорок второго года и девушку однозначно положат на лечение в психбольницу. Или изнасилуют малолетки, если она в таком виде будет ходить по окрестностям.
