Марина сначала держала мой член просто в руке, но через несколько секунд стала его мять и щупать пальцами, словно пытаясь узнать размер хуя у младшего сына. В её закутке не было окна и свет от луны туда не проникал.
- Ты дрочишь его, сынок? Не надо, это очень вредно для здоровья. Для этого мы, женщины созданы. Мужчина должен спать с женщиной, а не онанировать, - сказала Марина, вовсю охватывая мою залупу пальчиками.
Да так, что у меня мурашки пошли по коже.
- Маме он нравится, сынок. Очень и очень нравится, милый, и я хочу, чтобы он был во мне. Но только не сейчас, у меня месячные должны вот вот пойти и придётся подождать. Только три дня, сыночек, и я дам вам с Витей.: - говорила мне мать каким то хриплым и чужим голосом, вовсю не сдерживая себя, давя мне член пальцами.
И я тоже не удержался, задрал на маме ночнушку и обнял её за жопу. К моему удивлению на матери были одеты трусы. Я было хотел стянуть их с её попки, но Марина не дала мне этого сделать.
- Не снимай их, глупый, там у меня прокладка лежит. Мне нельзя сейчас, сынок. Когда все закончится, я сама вам об этом скажу. И ни какую баню не нужно будет ремонтировать. На ее ремонт все лето уйдёт, я так вам дам без бани... - сказала мать и часто задышав мне в лицо, стала подрачивать мой член.
Через пол минуты я кончил, глухо застонав, обняв мать крепко за задницу и налил ей на живот всю спущенку, которая у меня накопилась за вечер.
- Ну " Тихоня" рубашку мне излил. Как я теперь спать буду:? - засмеялась мать, додрачивая мне член, пока из него не вышла вся сперма.
Марина сняла ночнушку через голову и бросила её на пол. А я, поняв, что мать стоит передо мной голая, попытался взять её за груди, но Марина мягко убрала мои руки от своих волшебных сисяр.
- Не надо, Костя, не заводи меня, ты же знаешь, что мне нельзя, зачем ласкаешь, сынок...? - сказала мама и, мягко взяв руками меня за плечи, вытолкала из своего закутка в зал, шепнув мне на ухо.
- Смотри брату не проболтайся о том, что было ночью. А то начнёт ревновать тебя ко мне... - я лёг на диван и смотрел в сторону закутка, за перегородкой которого в нескольких метрах от меня лежала сейчас полуголая богиня.
Мама моя милая, Мариша, атаманша наша ненаглядная, как же хорошо мне было с тобой. Думал я, лежа в темноте на диване, вспоминая, как нежные мамины пальчики ласкали мой стояк и как мне было приятно, когда мать дрочила мне член. По сравнению с самодрочкой это было небо и земля.
- Мам, нужно бы баню посмотреть, что да как там ремонтировать: - спросил у Марины утром после завтрака Витёк.
Старшему брату не терпелось начать ремонт бани, ведь он запомнил слова матери о том, что в наших интересах побыстрее отремонтировать баню. В которой Марина обещала нам позволить помыться вместе с ней и потереть ей спину со всеми вытекающими последствиями.
- Ни каких бань, Витя, сейчас сходите с братом на родник за водой, мне нужно подмыться и постирать вещи. А после поищите в сараях лопаты и вскопайте огород под картошку... - сказала из своего закутка мать, куда она ушла после завтрака переодеваться.
Утром она была в длинном, до пят байковом халате и сейчас решила его снять. О ночном происшествии Марина словно забыла и вела себя со мной так, как будто и ничего и не было.
- Да, да, Витя, ты не ослышался. Никаких бань, ведра в руки и бегом за водой: - повторила мама старшему сыну, видя то, что тот не спешит выполнять ее указания.
- И ещё, Витя, верни, пожалуйста, мне мои черные трусики, которые ты спер вчера у меня из сумки: - мама вышла из своего закутка за печкой, держа в руках грязные вещи, среди которых была и белая ночнушка, излитая моей спермой.
А мы с Витьком в очередной раз открыли рты от удивления. Атаманша Мариша не переставала нас удивлять своим прикидом. Сейчас она вышла к нам в коротких молодежных шортиках синего цвета и в рубашке в клетку, которая была одета на ее теле без лифчика и завязана на животе узлом. То, что под рубашкой у матери отсутствовал бюстгальтер. Свидетельствовали ее груди, которые свободно выпирали в разные стороны и колыхались при ходьбе, когда Марина пошла с вещами на кухню, где она собиралась стирать.
- Парни, подвяжите свои концы. Потерпите три дня, пройдут месячные, и вы искупаете меня в корыте, которое стоит на терраске. А баня нам не нужна, можно ведь купаться в реке или летнем душе.: - сказала, смеясь нам с братом мама, беря из рук старшего сына свои черные трусики.
Витёк быстро достал их из своего рюкзака и отдал их матери. Марину мой брат уважал и откровенно побаивался.
- И какими надо быть придурками, чтобы женские трусы нюхать и дрочить на них:? - строгим голосом спросила Марина и принялась охаживать трусами, которые ей отдал старший сын, нас по спинам и головам.
А мы с Витьком, притворно охая, будто нам больно, схватили ведра в углу и побежали за водой к роднику.
- Ну что, Костян, думаешь ещё про эту блядь с рынка Оксану:? - ехидно спросил у меня Витёк, когда мы, запыхавшись, прибежали от дома к роднику.
Я посмотрел на брата, как на сумасшедшего и ничего ему не ответил. Ответ был в моих глазах. Моя любовь в коротких шортиках и в рубашке в клеточку находилась в пару десятков метров от нас, и я хотел только её.
Наносив воды матери для стирки, мы с братом нашли в сарае пару ржавых лопат, кое как наточили их таким же ржавым от времени напильником и вскопали огород за пару часов. Даже Марина удивилась нашей прыти. Мать пришла нас звать на обед и, увидев вскопанный участок, только развела руками.
- Вашу энергию да в нужное русло направить, парни. Цены бы вам не было: - сказала нам мама, хотя мы с Витьком так и не поняли, что она имела в виду.
После обеда мы всей семьёй занялись посадкой картошки. Я и Витёк копали лунки лопатами, а мама кидала из ведра в них картофелины. Да так ловко у неё это получалось, что мы с братом не успевали их копать и засыпать землёй вместе с картошкой.
- Витя, ты же рыбак у нас. Так давай, бери свои удочки и пошли на реку. Налови нам рыбки на ужин. А то от макарон уже тошнит: - попросила Марина старшего сына, и тот аж подпрыгнул на стуле.
Витёк был заядлым рыбаком и его так и подмывало сходить посидеть с удочками на реку. Но его, да и мои мысли сейчас были заняты другой " рыбой", которая ходила перед нами в коротких синих шортах, соблазнительно виляя попкой. Марина так сексуально выглядела в этих синих шортах. Что у нас с Витьком постоянно стояли колом члены в штанах, глядя на голые мамины ножки и белые нежные ляжки, еще не тронутые загаром.
Шорты сидели на жопе атаманши Мариши так плотно, что спереди у нее пониже лобка, через тонкую ткань шорт прорезался пухлый " пирожок" её сладкой письки. Точно так же, как через чёрное трико вчера, когда мать мыла в нем полы. И я не сводил глаз с этой прорези, проступающей у мамы спереди в шортах. Ведь для меня её писька с такой соблазнительной складкой спереди, была самым таинственным местом на теле женщины. Мать это заметила и улучшив момент, когда брат пошел в двор копать червей для рыбалки. Подошла ко мне, обняв за шею, взяла меня за руку и положила мою ладонь прямо на то место в шортах, где прорезался её пухлый " пирожок".
- Она сейчас "больная", сынок, но скоро ты сможешь её поласкать. И войти в неё своим членом: - сказала мне мама и глянув в окно, боясь, чтобы нас не застукал брат, который копал червей для рыбалки на улице.
Ловким движением расстегнула мне брюки, спустила с моих ног трусы, взялась ладонью за мой стояк и обхватила его рукой.
- Как же я хочу, чтобы твой член был во мне, сыночек. Как же мне хочеться, милый... - сказала мне мама каким то чужим хриплым голосом, поглаживая пальцами мой стоявший колом в её нежной руке член.
И поглядывая одним глазом в окно, залупила на нём залупу. Внимательно рассматривая своими кошачьими зелеными глазами алую плоть крупной головки члена сына. Которая скоро войдёт в её влагалище и принесёт ей долгожданную разрядку.
- Марина, Костя, пошли на реку, я уже червей накопал: - крикнул нам Витёк со двора в открытую форточку, и мать, встрепенувшись, выпустила мой член из своей руки, с сожалением смотря как я одеваю трусы и застегиваю молнию на ширинке брюк.
- Не вздумай его дрочить, Костя. Потерпи немного, сынок, и побереги силы для меня: - шепнула на ухо мама, идя позади со мной на выход к старшему сыну, который ждал нас во дворе с удочками в руках .
- Ведро то нужно взять, сынок, под рыбу..? - засмеялась Марина, беря ведро на терраске, в котором мы носили воду.
Река была в пятидесяти метрах от нашего дома, и мы спускались к ней с бугра по протоптанной в траве тропинке. К стати, тропинок к реке от деревни было много, и они были проделаны не людьми, а коровами. Раньше в Плетнёвке был колхоз и большое стадо коров, судя по разрушенным фермам, попавшимся нам по пути, когда мы ехали сюда на "ниве" с тетей Оксаной. И коров с бугра гнали к реке на водопой, умные животные шли к воде гуськом друг за другом. Этим и объясняются извилистые и узкие тропки, тянувшиеся с бугра к реке. Сама речка " Плетнёвка " была небольшой, тихой и спокойной рекой, которых множество протекают вблизи деревень средне русской равнины. Ширина реки не превышала и десяти метров, но она была довольно глубокой, как потом оказалось. Берега речки заросли непролазным ивняком и мелкими кустами. Только в нескольких местах в кустах виднелись прогалки. Там, вероятно, поили коров, и берег был основательно выбит копытами буренок.
- Вот тут, в этом омуте, будем ловить. Раньше здесь рыбаки сидели... - сказал Витёк, когда мы спустились с бугра к реке, и брат подвел нас к одному из проходов в кустах.
Опытным взглядом заядлого удильщика старший брат с ходу определил место для рыбалки. И действительно, судя по сигаретным пачкам, пожелтевшим от времени окуркам, бутылкам из под водки и ржавых консервных банках. Место это было прикормленным и часто посещаемым рыбаками из деревни.
