Прижатые пулеметным и автоматным огнем Марины и Светы. Немцы на несколько минут затихли в траве между мелких берёз и осин. У нас позиция была более выгодная, потому, что мы засели вверху на склоне в лесной чаще. А солдаты " Бранденбурга 800" наступали от реки снизу где леса не было и рос только редкий молодой березняк. Но зато была густая и длинная трава, которая их надёжно скрывала. И вот сейчас нам не было видно чем они занимались в траве.
— Затихли фрицы, или выдохлись или что-то замышляют? — сказала Марина, перезаряжая пулемёт.
За небольшой период боя, мама умудрилась израсходовать две длинные ленты патронов. Хотя были ещё ленты, но если бой затянется на час, то пулемёт замолкнет.
— На, держи Костя, в кармане ещё с ночи осталась. — Марина вытащила из кармана спортивных штанов, тюбик с " первитином, " и выдавила из него по таблетке мне и себе.
— Эх, я бы сейчас и от шнапса не отказалась. Да кто знал, что так выйдет? — обречённо вздохнула Марина, запивая первитин водой из фляжки и закуривая сигарету.
Вслед за матерью таблетку с наркотиком принял и я, запивая её водой. Хотя страха у меня абсолютно не было ни какого, но " первитин" давал выносливость и притуплял голод. А желудок уже начинало посасывать. Я махнул Свете лежащей за березой рукой и девушка бодро помахала мне в ответ.
И я понял причину её бодрости, ведь у ней был целый рюкзак с " первитином". А у Оксаны с Михалычем, рюкзак с " панцершоколадками" в которых тоже добавлен " первитин". Лишь бы передоза у неё не было? А то нажрется со страху таблеток с наркотой и отключится. Не успел подумать я про свою невесту. Как у нас над головами с Мариной, что-то с шипением пролетело. И оглушительно разорвалось позади нас в лесу.
— Минометы, минометы лёгкие установили гады. Они небольшие совсем, и их можно носить на себе в рюкзаках. — заорала Марина и короткими очередями стала выкашивать траву среди молодых берёз.
Стараясь выкурить из неё минометчиков. И ей это удалось почти с первой очереди. Я видел как " Машингевер" в руках у моей матери. Словно косой выкосил траву среди берёз и покрошил в клочья минометный расчёт и сам переносной миномет. И тут же по нам ударил залп из оставшихся двух минометов. Одна мина не долетела и разорвалась в десяти метрах от нас. А вот вторая рванула прямо позади. И меня и мать спасло то, что мы лежали в небольшом овражке и еще малый калибр самой мины.
— Позицию нужно менять, второй залп по нам будет. Бери пулемёт сынок и ползком к Свете за берёзу. А я ленты с патронами захвачу. — сказала мне мама, и я быстро выполнил её команду.
Страха не было, а мои действия были быстрыми и четкими. Я схватил пулемёт, прижав его ножки к стволу, и извиваясь как змея пополз к своей невесте под берёзу. Марина с пулемётными лентами, ползла следом. А по нашей ложбинке где мы только что были. Ударили две мины подряд, осыпав нас мамой комьями земли.
— Ленту, держи ленту боец. — заорала Марина, строча и строча из пулемета по поднявшимся в наступление фашистам.
Пулемётная лента, прыгала у меня в руках. И моя задача состояла в том, чтобы держать её ровно на весу без перекосов. А иначе пулемёт может зажевать ленту и заклинить.
— У меня все, патроны к нему кончились. — тяжело дыша сказала Света, бросая на землю ставший безполезный из отсутствия патронов автомат " штурмгевер".
У девушки было два магазина по тридцать патронов и она их израсходовала. А росыпью патроны у нас были только к " шмайссерам" и карабину Михалыча.
Прижатые кинжальным огнём " Машингевера" в руках у рыжей русской девчонки. Немцы снова залегли в траве и в ход пошли минометы. Воевали брандербурговцы грамотно, и на рожон не лезли. Это только в советских фильмах про войну. Фашисты шли во весь рост беспрерывно строча из " шмайссеров" от бедра, и орали " рус Иван сдавайся". В реальном бою было все по другому. Немцы искустно использовали складки местности. Стреляли из автоматов, винтовок и миномётов и короткими перебежками, продвигались к цели.
Если так дело дальше пойдёт, то нам не избежать рукопашной. С тоской подумал я, щупая висящий у меня на поясе немецкий окопный нож. Марина со Светой перекуривали, пока была возможность. Фашисты прижатые к земле пулемётным огнём, в атаку больше пока не шли. И снова начали вести обстрел наших позиций в лесу из миномётов.
— Они Ханну сейчас накроют. — в ужасе воскликнул я, видя как мины начали падать рядом с берёзой возле которой сидела пленная лётчица.
Не долго думая под миномётным огнём, я бросился к берёзе спасать белокурую валькирию. Ведь она бедняжка была связана по рукам и ногам и не могла спрятаться от падающих возле неё мин. А толстая старая береза возле которой она сидела, росшая ещё наверно при царе. Была отличным ориентиром для немецких минометчиков, засевших внизу возле реки в берязнике.
— Ханна, Ханночка, я сейчас любимая. — прокричал я немке, и бросился к ней валя её на землю, одновременно со свистом летящей к нам мины.
Не думая об опасности, я накрыл девушку своим телом. Защищая небесную валькирию от минометных осколков. Но, по счастью мина разорвалась в нескольких метрах от нас. И удар её осколков пришелся по старой березе, в аккурат где до этого находилась голова девушки.
Я вспомнил увиденный мной скелет бойца возле березы на острове, у которого осколком была снесена черепная коробка. Вот точно самое было бы с Ханной, не свали я её вовремя от березы на землю.
— Сейчас любимая, я развяжу тебя. — сказал я лежащей подо мной девушке с белокурыми волосами в немецкой военной форме.
— Danke Freund, gib mir eine Zigarettе, Zigarette.— поблагодарила за своё спасение девушка по немецки и попросила сигарету.
Азы немецкого языка я знал ещё со школы. Не долго думая, я снял с пояса нож и разрезал верёвки на ногах и руках симпатичной гауптманши. И положив окопный нож на землю рядом с ней, полез в карман за сигаретами и зажигалкой.
Взгляд Ханны моментально упал на клинок кинжала лежавшего возле неё на земле. Ей достачно было протянуть руку, чтобы схватить огромный нож. И воткнуть его в грудь русскому, который так опрометчиво положил штык возле неё. Наши взгляды встретились, я понял свою ошибку. Мне нельзя было освобождать ей руки. И тем более ложить возле неё острый как бритва окопный нож.
Моя рука так и застыла в боковом кармане. Но я ничего не мог сделать и от смерти меня отделяли секунды. Сейчас она схватит нож и зарежет своего спасителя. С тоской подумал я глядя в голубые глаза немецкой лётчицы.
— Zigarette, zigaretten freund. — затараторила немка, прижимаясь ко мне от очередного разрыва упавшей недалеко мины.
Девушка не взяла нож и не зарезала им меня, хотя могла это сделать. Вместо этого она только просила сигарету называя русского парня " френдом" другом.
— Ханна, милая, я люблю тебя дорогая. — сказал я немке давая ей сигарету и прикурить от своей зажигалки. — Danke, danke Freund. — поблагодарила меня гауптманша, с наслаждением затягиваясь ароматным " Мальборо ".
После их немецких эрзац сигарет, американские " Мальборо" были царским "лакоством".
— Danke, danke Freund.— снова сказала Ханна, глубоко затягивась сигаретой.
И к моему удивлению, гауптманша сама обняла меня рукой за шею и поцеловала в губы. Поцелуй белокурой " валькирии" был сладок а её холодные губы, стали влажными и горячими. От немецкой лётчицы, пахло потом, порохом и кровью. А ещё от волос Ханны, шёл слабый но безумно приятный запах духов. Такие духи у нас не встретишь. Вероятно их выпускали в Германии ещё до войны. А может лётчица привезла их с собой на Восточный фронт. Из оккупированной Франции, где воевала на своём истребителе.
— Спасибо Ханна, danke. Но нам нужно уходить отсюда. Шнелле, шнелле. — поторопил я девушку отрываясь от её сладких губ.
Брандербурговцы основательно пристрелялись из минометов к старой берёзе возле которой мы целовались с Ханной. И следующая мина попала прямо в ствол. Но нас уже там не было. Держа лётчицу за руку, я короткими перебежками бежал с ней к Марине и Свете.
— Костя, зачем ты её освободил? — удивлённо воскликнула Марина, направляя на Ханну пистолет.
Лицо и руки у моей матери были в крови, а рядом лежала Света и из плеча моей невесты шла кровь.
— Она своя мам, убери пистолет. — крикнул я матери боясь что та в горячке застрелит немку.
— Gut, gut, ich werde helfen. — затараторила немка в ответ и полезла к себе в ранец, висящей у неё сбоку на ремне.
Плнашет с картами мы с неё сняли, а про небольшой ранец где у летчицы был " НЗ", забыли. Марина было дернулась пистолетом на движение немки к своему ранцу, боясь что там у неё спрятанно оружие. Но та, лишь достала от туда коробку с красным крестом. Где были бинты, вата, ножницы, нашатырный спирт и антисептик. Это была аптечка немецкой лётчицы, входящей в состав её " НЗ". Ханна взяла из неё ножницы бинт и антисептик. Быстрым движением немка разрезала ножнями рукав спортивного костюма на Свете. И обработав рану антисептиком, умело перевязала бинтом ей руку.
