Полная - максимальная - близость... его, Д и м и н а, рука на животе... рука, готовая устремиться дальше - туда, где у него, у Расима, сладкой окаменелостью дыбился, упираясь головкой в трусы, жаром налитый член... "полная - максимальная - близость... " - подумал Расим, с трудом удерживая себя от желания сжать, стиснуть свой член в кулаке...
Разве она, такая близость, не может присутствовать в дружбе - в искренней, в н а с т о я щ е й дружбе - если парень, твой друг, тебе нравится... сильно-сильно нравится - как Д и м а!"Полная - максимальная - близость... " - снова подумал Расим, ощущая, как не только напряженный, сладостно ноющий член, но и всё тело его наполняется жаром желанием... он, Расим, никогда о т а к о м не думал - никогда он т а к о г о желания не испытывал... ну, и что с того, что не думал он о таком? Раньше не было Д и м ы - раньше он, Расим, вообще не знал, что бывает такое желание дружбы, когда хочется, страстно хочется слиться с другом в нерасторжимое целое...
Расик сказал "лежи", и Димка, который за пару мгновений до этого клял, корил себя за поспешность, за неразумное нетерпение, тут же воспрянул духом, - вновь опустившись на постель, Димка почувствовал, как горячая надежда вновь наполнила его страстью пылающее сердце... разве он, Димка, хочет плохого? Да и как вообще он может хотеть плохого, если он, Димка, Расима л ю б и т?! По-настоящему любит - всем сердцем, всей душой... В знаменитом платоновском диалоге есть такие слова: "О любом деле можно сказать, что само по себе оно не бывает ни прекрасным, ни безобразным. Например, все, что мы делаем сейчас, пьем ли, поем ли или беседуем, прекрасно не само по себе, а смотря по тому, как это делается, как происходит: если дело делается прекрасно и правильно, оно становится прекрасным, а если неправильно, то, наоборот, безобразным.
То же самое и с любовью: не всякий Эрот прекрасен и достоин похвал, а лишь тот, который побуждает прекрасно любить"... Расик - любимый Расик! - просто не понял его, по наивности вообразив, что он, то есть Димка, хочет с ним, как с девчонкой - хочет его, Расима, вместо девчонки... какая чушь! Если б он, Димка, хотел с девчонкой, он бы мог этого без труда добиться, потому как, во-первых, он знал, что девчонкам он нравится, а во-вторых, он умел, он мог с ними, с девчонками, разговаривать...
Это у Толика может ничего не получиться, потому что он, Толик, сразу полезет девчонке в трусы - сразу, без всяких предисловий, начнёт домогаться конкретной близости, нисколько не утруждая себя тем, чтоб попудрить девчонке мозги... для него, для Димки, попудрить мозги ничего не стоило, и - если б он захотел с девчонкой, он бы сейчас лежал с девчонкой... он ведь не в армии и не в тюрьме, где без девчонок парни лезут к парням; да и потом... в м е с т о девчонки - это трусливый самообман!
Или - сознательный обман... потому как можно сколько угодно раз говорить себе "вместо девчонки" или можно на тему "вместо девчонки" ловко вешать лапшу на уши другим, но удовольствие... и удовольствие, и наслаждение заполучаются, в конечном счете, от секса не с девчонкой, а с парнем - вот в чём вся суть!"Вместо девчонки"... при чём здесь девчонка, если он, Димка, всем сердцем, всей душой любит Расима?!
При чём здесь девчонка, если ему, Димке, хочется, страстно хочется слиться в нерасторжимое целое с ним, с любимым Расимом... "как ему это сейчас объяснить?" - подумал Димка, вновь ощущая страстное, неодолимое желание протянуть руку, прижать рядом лежащего Расика к себе, снова почувствовать... снова почувствовать-ощутить, как в него, в Димку, несгибаемо твёрдо упирается возбуждённый член... разве Расик не хочет того же, если член у него возбуждённо стоит, и стоит он ничуть не слабее, чем у него, у влюблённого Димки?!
"Лежи"... как можно было лежать - просто лежать - когда он, Расим, лежал рядом?!"Я люблю тебя, Расик... " - подумал Димка... любовь распирала Димкину грудь, и член его, распираемый от возбуждения, казалось, вот-вот разорвётся от непомерного, невыносимого напряжения, - протянув руку, Димка нежно коснулся ладонью бедра лежащего на боку Расима...
- Расик... - прошептал Димка, почувствовал, как Расим от его неуверенного прикосновения вздрогнул, мгновенно напрягся. - Расик... ты не думай, что я... что я просто так - что я несерьёзно... я не просто... не просто так... - не встречая сопротивления, Димка медленно скользнул ладонью не вниз, а вверх - по спине Расима. - Ты классный, Расик... классный пацан... ты сам не знаешь, какой ты классный... самый классный пацан... самый-самый... - Димка, горячо выдыхая слова, потянул Расима на себя, одновременно с этим качнувшись сам к центу кровати. - Расик... всё будет классно... всё будет классно, Расик... ты даже не представляешь...
Ты просто не представляешь, Расик, как будет нам хорошо... - Димкины пальцы коснулись щеки Расима, эфемерно, легко скользнули по подбородку, по груди, по животу... их разделяли считанные сантиметры; ладонь Димки, на миг замерев у резинки трусов, снова скользнула на бедро, скользнула по пояснице... - Расик... - прошептал Димка, двинув тело вперёд...
Он снова почувствовал, как в пах ему твёрдо упёрся несгибаемый, напряженный член Расима, показавшийся через трусы фантастически толстым, и в то же мгновение ладонь Димкина, наполняясь упругой округлостью, остановилась, замерла-застыла на сочных Расимовых ягодицах... - Расик... - Димка, задыхаясь от страсти, от наслаждения, от осознания, что Расим не отталкивает его, порывисто вжался пахом в пах Расима, через трусы скользнув членом своим по члену Расима...
И в то же мгновение ладонь его, неуловимо дёрнувшись вверх, вскользнула под резинку Расимовых трусов - Димка ощутил ладонью нежную кожу Расимовой попы, непроизвольно сжавшейся то ли от прямого, непосредственного соприкосновения с обжигающе горячей Димкиной ладонью, то ли от какого-то другого невольно возникшего удовольствия...
