Автомат " Мп-40" это детище другого немецкого конструктора " Фольмера". Хотя магазин к его автомату, сделал Шмайссер и поставил на нём своё клеймо. Вот из за этого клейма и окрестили автомат Фольмера, словом " шмайссер".
— Мне ваши пукалки ни к чему, я охотником был в молодости. И возьму себе вот эту винтовку. — сказал Михалыч, снимая со стелажей немецкий карабин " mauser 98k".
Отличная винтовка, которая была принята после войны, на вооружение 20 стран мира. Она тоже была представлена в единственном экземпляре. А вот пистолет - пулеметов " Мп-40" было штук десять. Это объяснялось тем, что основной вид деятельности русских коллаборационистов, были ночные диверсии. И тут как нельзя лучше подходили компактные с откидным прикладом " шмайссеры". Был в "оружейке" ещё и немецкий ручной пулемёт "MG-42 Maschinengewehr". Он скорее всего хранился для обороны. К нему полагались несколько коробчатых магазинов по 50 патронов в каждом и пулемётные ленты. А так же тут хранились гранаты " колотушки" с длинными деревянными ручками и ящики с магнитными минами.
— Ну что вооружились, теперь пойдём посмотрим что в другой комнате находится? — предложила Марина, когда мы вышли из " оружейки" и положили своё оружие на стол.
— Мам, а может не нужно туда входить? У меня предчувствие нехорошее. — сказал я матери, но разве эту безбашенную козу Маришу остановишь?
Тем более вооруженную теперь не только маузером, но и настоящей немецкой штурмовой винтовкой.
— Не нужно бояться боец. Хуже уже не будет. — засмеялась Марина, и толкнула ногой дверь ведущую в другое помещение блиндажа.
И от туда сразу пахнуло мертвечиной, затхлостью и могильным холодом. Оксана осветила фонарем помещение в которое привела нас наша атаманша и я понял причину трупной вони исходящей из него. Это было жилое помещение блиндажа, где спали бойцы " Зелёной армии".
Они и сейчас там лежали на двухярусных нарах, только только в виде скелетов с оружием в руках. Все скелеты были в немецкой форме, неплохо сохранившейся. Но на рукавах у них были нашивки " андреевский флаг " и сверху над ним три буквы " РОА", ( Русская освободительная армия). И только один скелет на нижнем ярусе нар. Был одет в чёрную полицейскую форму. По всей видимости он был старший. Потому что у всех его погибших товарищей, были автоматы, а у него у одного в костлявой руке, зажат " парабеллум" с рукояткой богато отделанной слоновой костью. Всего скелетов лежащих на нарах, было шестнадцать человек. И все они погибли от выстрелов в голову. Об этом свидетельствовали пулевые отверстия в их черепах. А у меня с количеством убитых полицаев, ассоциировалась песня из фильма про пиратов.
" Шестнадцать человек, на сундук мертвеца"
— Е, хо...хо, хо, ё хо, хо... Пропел я про себя. — и от этой песни мне стало жутко.
Одно дело видеть подобное в кино, а другое наяву. Подумал я глядя на скелеты в немецкой форме, лежащие на двухярусных нарах в два ряда.
— А вот там у стены похоже запасной выход есть? — воскликнула глазастая Света, показывая нам на круглый металлический люк в стене спального помещения.
— А это мы сейчас и проверим. Костя, пошли сынок попробуем открыть этот люк. Ты открывай, а я буду светить. — попросила меня мать и я пошёл к ней с стене. Мысленно кроя матом свою невесту. Ведь костлявые руки скелетов свисали с нар и касались моего тела, проход между нарами был узкий.
— Ого, точно запасной выход !!! — воскликнула Марина, когда я с большим трудом открыл крышку железного люка и через него хлынула вода и запах грозы бушевавшей снаружи.
— Закрой его сынок и пошли отсюда. Тут вонь стоит жуткая. Сюда полвека никто не заходил и запах от гниющих трупов сохранился. -сказала мне мама, и помогла закрыть тяжёлый люк с выходом на волю.
— А тот скелет в чёрной полицейской форме. Это и есть наш призрак из Плетнёвки. Может он нас за этим и звал сюда на остров, чтобы мы похоронили его и погибших товарищей. — сказала тётя Оксана, жуя бутерброд с колбасой.
Закрыв наглухо дверь в помещение где лежали шестнадцать мертвецов. Мы сели за стол и при свете мощной немецкой керосинки. Закусывали продуктами, которые взяли с собой из дома.
— Да тут работы на месяц. Их здесь шестнадцать, там двое лежат на поляне. И ещё возможно где-то на острове мертвяки есть. Да и гробы с крестами нужно будет делать. Не будем же мы их как собак закапывать? — ответил своей жене Михалыч, косясь на дверь за которой лежали шестнадцать скелетов. Он сидел с ней рядом на лавке с другой стороны стола. А я, Марина и Света, сидели с противоположного конца.
— Ты не забывай ещё про пастушка на берёзе. Его тоже нужно похоронить, может тогда он на своей дудке играть перестанет. — сказал я смотря на Михалыча, не упоминая красноармейца прибитого гвоздями в глаза, к сосне в лесу.
Боясь этим разгневать призраков убитых полицаев, в гостях у которых мы сейчас находились.
— Вот Витю из деревни возьмете сюда и займетсь похоронами. Тем более, что у вас есть чем их помянуть.— засмеялась Марина, показывая на ящики с продуктами в углу.
Михалыч недовольно скривил лицо, его такой расклад не устраивал. Целый месяц сидеть тут на острове и хоронить убитых полицаев. Когда у него в руках были заветные " панцершоколадки" и он мог ебать самую красивую женщину на свете. Мою мать безбашенную атаманшу Маришу. Он так и косился на ящики с шоколадками, но боялся к ним подходить. Ведь место для ебли когда рядом лежали шестнадцать трупов, было неподходящие.
— Эх мало водки взяли и закуски. А время только ещё девять часов вечера. Давайте фрицевскую водку и еду попробуем. На вид она вроде как бы хорошо сохранилась. — предложила нам наша атаманша, вертя в руках пустую бутылку из под водки.
И сама встав из-за стола. Вытащила из ящиков стоящих в углу блиндажа. Квадратную бутылку " шнапса" с красной сургучной головкой. Две банки тушенки и банку консервированного хлеба.
— Держи сынок " шнапс" а я тушенку подогрею. — сказала Марина и смотря на наши удивленные лица.
Покрутила рукой банку с тушенкой внизу по нарисованной там стрелке. И банка в руках у моей матери защипела и затрещала. А мы моментально бросились под стол. Подумав что в руках у Марины, замаскированная под тушенку взрывчатка и она сейчас взорвётся.
— Да не бойтесь вы дурачье. Это немецкая самонагревающаяся тушенка для подводников. К стати русское изобретение. Но у нас в России не любят изобретателей, а немцы это изобретение к себе переняли и успешно им пользуются. Советский боец греет тушенку на костре и тем самым демаскирует себя. Да и в дождь или зимой особо костёр не разведешь. А немец грел тушенку простым движением руки. Тут двойное дно и между ним лежит негашеная известь и вода. Когда дно банки поворачивают. То известь соприкасается с водой и греется. Происходит химическая реакция, которая греет дно банки и тушенку. — сказала Марина, и потянув за кольцо на крышке банки, открыла тушенку. Она была горячей словно снятая с плиты и главное не тухлой.
— Нормалек, есть можно. И даже нужно, очень вкусная с нашей не сравнить. — Марина сама первая попробовала тушенку почти шестидесятилетней давности и зачмокала языком от удовольствия.
Хлеб в банках, тоже оказался качественным и не испортившийся за столь продолжительное время. Ну а " шнапсу" сто лет ничего не будет. Мы пили немецкую водку, приятную на вкус отдающую фруктами, но слабее нашей. На бутылке не было этикетки, а вот на зеленом стекле, было выгравировано " alk 38%."
— Старый козёл. Я вижу куда ты смотришь? Дорвался до шоколадок и мечтаешь мне засадить? — засмеялась Марина, смотря на косяки Михалыча в сторону ящиков с " панцершоколадками".
— Только давайте таблетки попробуем. Может от них лучше у вас мужики стоять будет? Ведь нас трое, а вас двое. — захихикала пьяная атаманша Мариша.
Мы выпили на четверых две бутылки " шнапса" вдогонку к бутылке водки, и основательно закосели.
— А, что Марина давай попробуем. Ведь не помрем же мы от них. От тушенки и " шнапса" не отравились. — сказала не менее пьяная Оксана, усаживаясь своей пухлой жопой ко мне на колени. Все своё оружие мы предусмотрительно отнесли в " оружейку". Как говорится от греха подальше.
— Вот на тебе мы их и испробуем, раз ты такая у нас умная. — засмеялась Марина, давая таблетку с выбитой на ней свастикой, своей подруге и любовнице.
Та было хотела отказаться, замотала головой. Но моя мать насильно запихнула таблетку с " первитином " ей в рот, и дала запить её водой из своей фляжки.
— Ну как Оксана лучше??? — в один голос спросили мы у жены Михалыча.
Та ничего не ответила и только спустя минуту, губы хохлушки разошлись в блаженной улыбке. А глаза расширились и стали " стеклянными".
— Гут, гут, alles ist gut. — неожиданно сама для себя, ответила по немецки тётя Оксана.
Причём на ужасном баварском диалекте. И хохлушка стала лихорадочно стягивать с себя одежду. Михалыч видя такое дело чуть ли не силком вырвал из рук Марины белую таблетку со свастикой. И она моментально исчезла в утробе бывшего алкоголика. Чтобы не быть растерзанным женой дяди Толи, у которой похоже стало " сносить крышу" от первитина. Я тоже принял из рук своей матери " чудо - таблетку" немецких солдат. И уже через мгновение засаживал Оксане на столе лошадиным членом. Он не просто стоял у меня колом, а прямо задервенел и увеличился в размере. В моих жилах пульсировала кровь и я готов был свернуть горы. Теперь я понимал немецких солдат, которые пешком прошли от Буга до Москвы. Под действием первитина не чувствуешь усталости. А в сексе становишся половым гигантом. Я кончал, а член у меня не падал. Оксана вытаращила на меня "стеклянные" глаза и хрипела словно задыхаясь. Ведь хуй у меня увеличился, и я то и дело доставал женщине до матки.
