На удивление девушка не испугалась лежащих рядами мертвецов на нарах. Хотя она их видела каждый день и убивала сама людей пачками на своём самолёте. Да и жизнь Ханны, ежедневно висела на волоске. Ведь каждый вылет с аэродрома для выполнения боевой задачи. Мог быть последним для молодой двадцатипятилетней гауптманши.
— Колька Козин мой кореш, и он жив и здоров сейчас. И не мог тут оказаться. Да и немец силён и на Москву по новой собрался наступать. Что-то ты врёшь парень? — опять с недоверием сказал мне родственник Михалыча.
Мы шли с ним по проходу где лежали скелеты последними, и у меня мелькнула догадка. Что скелет в чёрной полицейской форме, это и есть сам Николай Козин, друг Ивана, а возможно и земляк. Нужно его пистолет внимательный осмотреть. Ведь "ствол" не простой, а наградной. Да и в карманах формы, тоже проверить не мешало бы. Наверняка у него должны быть там документы.
— А вот по моему твой Николай и лежит. Не узнаешь его " парабеллум"?— спросил я у Ивана, вынимая из костлявой руки скелета, пистолет.
Как я и предполагал, " парабеллум" оказался наградным. А на рукоятке отделанной слоновой костью. Была сделана надпись по немецки. Вероятно за преданность Рейху, но слово Николай Козин я разобрал.
— А вот и его " аусвайс"! — сказал я родственнику Михалыча, доставая из нагрудного кармана скелета, немецкий документ подтверждающий личность.
Где была вклеена фотография Козина в полицейской форме. Его имя, фамилия и отчество, а также название комендатуры выдавашей этот " аусвайс". Надпись была сделанна по немецки, но я знал азы немецкого из школьной программы. И смог прочитать что там написано.
— Этого не может быть. Ведь я только сегодня с ним за руку здоровался в Локте возле городской управы. — удивлённо и в тоже время подавлено произнёс Иван, держа в руках именной пистолет приятеля и его пропуск на оккупированной немцами территории Брянской волости.
— А ну ка дай мне фонарик парень. — сказал мне Иван и чуть ли не силой вырвал у меня фонарь из рук.
Боец " РОНА" стал ходить по проходу и освещать фонарем лежащих на нарах, останки бойцов отряда Козина. Очевидно ищя себя среди них.
— Да нет тебя тут Вань, не ищи. Михалыч говорил, что ты с немцами в сорок третьем году на Запад ушёл. — сказал я его родственнику, отбирая назад у него фонарь.
Тот сразу успокоился и пошёл вместе со мной в другое отделения блиндажа оставив покойников наедине со своим командиром в чёрной полицейской форме. Да я бы наверное от страха поседел, если бы увидел свой скелет со стороны.
В отделении блиндажа где стоял стол и находились продукты, было светло. Ведь помолодевший Михалыч, сам не дожидаясь меня залез на стол и зажег керосинку.
— Иван, оружие нужно сдать и положить в оружейную комнату. Мы сейчас будем бухать и оружие нужно убрать от греха подальше. — сказал своему родственнику Михалыч. Тот отдал ему свой " ППШ" с пистолетом и гранаты без возражений.
Увидев, что немка лётчица тоже сидит за столом без оружия. А наши раненные девушки, моя мать, Света и Оксана, лежали на бревенчатом полу блиндажа возле двери на улицу. Но сейчас тяжёлая бронированная дверь наружу была закрыта. Ведь за ней бушевала временная буря, а над нами проносились, века, эпохи, и даже тысячелетия.
— Hanna, fessle uns bitte... (Ханна, перевяжи нас пожалуйста). — попросила моя мать немецкую лётчицу.
И та с сигаретой в губах бросилась к раненным оказывать им медицинскую помощь. Благо Михалыч нашёл среди ящиков с продуктами, коробку с красным крестом, в которой были немецкие медикаменты. И даже инструмент для проведения операций в полевых условиях.
— Странно, но я впервые вижу чтобы пулевые ранения так быстро заживали! - воскликнул потрясенный " роновец" Иван, глядя на голоую ногу моей матери.
В том месте ноги где у неё было сквозное пулевое ранение и обильно шла кровь. Сейчас остался только небольшой шрам, и ни какая перевязка Марине не требовалась. У других женщин было тоже самое. Простреленное плечо у Светы зажило, а у Оксаны от раны на кисти руки, остался небольшой шрам, больше похожий на ожог. Обескураженная немка, так и осталась стоять с бинтом в руке не зная что делать?
— Их время лечит. В этом блиндаже, многие чудесные и необъяснимые явления происходят. Так, что подъём девчонки. Нечего притворяться раненными. Снимайте с себя окровавленную одежду и переодевайтесь в чистую. — сказал я лежащим на полу девушкам у которых ранения заживали как в сказке в считанные секунды.
И чем яростней становились удары грома снаружи. Тем быстрее восстанавливали силы наши бестрашные девчонки сумевшие дать отпор фашистским головорезам.
И, я это связывал с ускорением времени. Блиндаж где мы находились, обволакивали временные потоки, которые ускоряясь изменяли пространство. Этим и объяснялось быстрое выздоровление раненных девушек.
— Ну мальчики и девочки. Выпьем за наше чудесное спасение, и за то, чтобы завтра оказаться дома в Плетнёвке. — толкнула тост Марина.
Мы выпили немецкого " шнапса" не чокаясь. Ведь рядом лежали шестнадцать мёртвых бойцов, и чокаться при них было бы кощунственно.
— А немцы выйграли войну или проиграли? Вы в каком году живёте? При коммунистах или при царе? — спрашивал у моей матери, закосевший от шнапса " роновец".
Не менее пьяная Марина, сидела у него на коленях, курила сигарету, и обнимала молодого и красивого парня Ивана рукой за шею. На столе стояло пять бутылок " шнапса" и много закуски найденной в ящиках из " НЗ" убитых бойцов Козина. Включая тушенку, хлеб, рыбные консервы, консервированную колбасу, сыр, овощные консервы и шоколад. Пьяная Ханна в растегнутом кителе с железным крестом на груди. Сидела у меня на коленях давя своей небольшой пухленькой немецкой попкой мой стояк.
Света моя невеста была рядом, но не ревновала меня к немке. И за это её просто обожал. Она видела как я хотел трахнуть лётчицу, и не мешала. Оксана сидела на коленях у Михалыча и не могла налюбоваться своим молодым и красивым мужем. Дело шло к развязке и совместной оргии, трёх мужчин с четырьмя женщинами.
— Немцы проиграли, а мы победили. Коммунистов пять лет назад скинули. А живём мы в 1996 году. Да что рассказывать Вань? Завтра по телевизору все сам узнаешь когда в Плетнёвку вернемся. — ответила родственнику Михалыча, моя мать вставая с его колен.
Марина открыла Светкин рюкзак с " первитином", и вытащила из него упаковку с таблетками.
Я понял действия своей матери. Она хотела скоротать ночь в безудержном сексе, а для этого нужен был первитин.
— "Oh nein, nein, das ist schlecht... " ( О нет, нет, это плохо...). — замотала головой Ханна, когда Марина дала ей таблетку со свастикой.
Немка ни в какую не соглашалась её пить, и пришлось применить силу чтобы заставить гауптманшу выпить " первитин". Я держал лётчицу за руки, а Марина затолкнула таблетку ей в рот и дала запить воды. Остальные члены нашей группы приняли таблетки с первитином добровольно. Даже Иван который их никогда не пил.
— Вань, трахни меня пока я молодая. А то завтра я на двадцать лет постарею, и тебе меня не захочется ебать. — засмеялась Марина, скидывая с себя одежду.
Первинтин подействовал на всех из нашей группы, и даже немка которая не хотела его пить забросила свой синий мундир с железным крестом в угол, встала передо мной обнажённая. У белокурой валькирии, были небольшие стоячие сисечки. Плоский живот и бритая пизда на лобке, из которой тек любовный сок.
Я быстро скинул с себя одежду и встал перед Ханной, со стоячим колом членом касаясь её " волшебной " щелки на лобке. Все было как в сказке, голубоглазая богиня из древних германских легенд. Стояла обнаженная передо мной, а я голый стоял перед ней. И не мог до конца поверить своему счастью. И почему у неё писька на лобке расположена, а не между ног как у моей матери и тёти Оксаны? Подумал я не понимая как её трахать в такую необычную половую щель.?
— Коста, лублу тебя. — сказала мне Ханна, берясь рукой за мой стояк и направляя его в свою щелку на лобке.
— Любить люби его Ханна, но женится Костя на мне. — незлобно сказала немке, моя невеста Света.
Девушка тоже разделась до гола и стояла голая возле нас. Она зашла к лётчице со спины и взяла в ладони её стоячие грудки, одновременно целуя молодую нацистку в шею. Ханна вздрогнула но не оттолкнула Свету. Наоборот гауптманше было по нраву такое действо и она сама повернув голову к Свете, поцеловала её в губы. А я в это время вогнал лётчице член в щелку на лобке. И стал ебать белокурую валькирию в стояка. Обхватив руками её пухлую небольшую попку.
Гауптманша застонала, а зрачки её голубых глаз расширились. Ведь после первинтина, член у меня стал лошадиный. Как и у двух парней родственников, ебавших раком возле стола голых подруг. Иван, засаживал моей матери, а Толик ебал свою Оксану. Все были при деле и даже Света. Моя невеста умудрилась залезть на стол, встать на нём раком перед лицом моей матери которую дрючил молодой " роновец" через жопу. Марина обхватила бедра своей невестки руками. И припала ртом к её пизде возле заднего прохода.
