— Ой Костя, ты мой спаситель! — Света кинулась ко мне и стала целовать в губы.
Вместе с ней подошла и Ханна, она не отходила от Светы, и всегда была рядом с ней.
— Коста, Коста, лублу тебя, лублу. — лопотала немка, нарочно картавя русские слова.
Хотя говорила она по нашему весьма сносно. Я обнял обеих девушек, и поцеловал их по очереди в губы.
— Ну хватит, хватит, не до поцелуев сейчас. У меня башка трещит. Пойдём ещё две точки проверим, и сядем тут на полянке под березой отдохнем. — разогнала от меня девушек моя мать.
Марина скривила лицо, видно у моей мамаши после шнапса болела голова. Вчера она только на немецкую водку налягала.
— А вам не стоит с нами ходить. Снимайте свои рюкзаки и готовьте для нас завтрак. — приказала Марина девушкам, Свете и Ханне.
Им действительно не было нужды идти и смотреть остальные места где мы вели бой с немцами. Девчонки с радостью скинули с плеч рюкзаки, и стали раскладывать на траве закуску и выпивку.
— Михалыч, а ты тоже с ними останься. Банки им поможешь открыть, да и нечего всем идти. Я просто для интереса посмотрю. Так сказать места нашей боевой славы. — засмеялась Марина, и повела меня, брата и Ивана, к ложбинке где с левого фланга нас прикрывали супруги Толик и Оксана.
Там мы нашли гильзы от карабина " mauser" который был тогда у Михалыча. И автоматные гильзы от " шмайссера", он был у хохлушки. А вот от толстой березы за которой произошла завершающая перестрелка с немцами. Ни осталось и следа, она ещё тогда лежала на земле, и сгинила за полвека.
Но Марина по памяти безошибочно нашла место где она лежала с пулеметом. И походя там с миноискателем, мы опять нашли пустые пулемётные ленты и гильзы от "шмайссера." И от "штурмгевера" который был тогда у Светы. Сомнений уже не было, мы действительно вышли на место, где пядесят три года назад, наш отряд вел бой с немецким спецназом.
— А знаете, что девочки и мальчики. Мы с вами тоже внесли свой вклад в победу над фашизмом. Человек пятнадцать из отряда " Бранденбург 800", остались лежать в этом лесу. И ещё и " Юнкерс", штурмовик который я сбила из пулемёта. А сколько бед они могли бы натворить, и сколько наших бойцов убить? — сказала Марина, после того как мы вернулись под старую берёзу, выпили водки и закусили принесенной из дома закуской.
В основном, тушенкой, колбасой и немецким консервированным хлебом. Который не испортился за шестедясят лет, с момента его выпуска судя по дате изготовления на банке. Да и пили мы сидя на лесной поляне под берёзой, тоже немецкую водку. Нам всем по душе пришелся шнапс, ящик которого мы взяли утром из подвала под домом. Хотя шнапс был немного слабее нашей водки. Но зато, он был качественным, и от него не было жуткого похмелья которое бывает от водки.
— Вы молодцы, особенно ты Мариша. Но, вашу победу над немцами, припишут местным партизанам. А они трусливые гады, только большими силами нападают и ночью. А вы впятером с отрядом фашистов бились. — сказал Иван, обнимая мою мать.
И он был прав, этот бой местного значения когда отряд немецкого спецназа понёс потери в лесу у деревни Плетнёвка. Наверняка приписали партизанам, да и немцы тоже думали что вели бой с " лесными бандитами". Хотя в целом, это боестолкновение в лесу на безымянной высоте не повлияло на ход войны. Но сам факт того, что потомки из будущего, помогли своим потомкам из прошлого в борьбе с фашизмом. Говорил о том, что перемещение во времени реальность. И об этом свидетельствовали, лежащие на траве возле нас, пустые пулемётные ленты от " Мг-42". И поржавевший пистолет " Макарова" который ещё пару дней назад был как новый и блестел смазкой.
— Да обидно конечно, но не пойдём же мы доказывать что этот бой с немцами в сорок втором году в лесу у Плетнёвки, наших рук дело, а не партизан. Нам никто не поверит, и ещё могут посчитать за психов. И отправить на принудительное лечение в психбольницу. Хотя нужно всё же съездить в Брянск и поискать в военных архивах. Может есть упоминание о том, что произошло в сорок втором году в лесу вблизи Плетнёвки? — сказала Марина, и стала снимать с себя штаны.
— Давайте на природе поебемься. А то все дома трахаемся в темноте. А тут вон какая благодать! — предложила нам Марина, сняв с себя спортивные штаны вместе с трусами и оставив из одежды только тонкую футболку.
Был конец июня и солнце палило нещадно. Но в лесу под кронами деревьев, жара не чувствовалась. И было обалденно комфортно сидеть на траве в тени берез и осин, выпивая и закусывая. Ну и конечно после выпивки и хорошей закуски, неплохо было размяться на природе с нашими боевыми подругами. Я смотрел на заросший тёмными волосами лобок своей матери, и у меня встал колом член. Марина самка зачетная и ебать её одно удовольствие. Но злоебучая белокурая нацистка уже стояла голая возле березы и звала меня к себе по немецки.
— Komm zu mir, Kostya, komm zu mir, Liebes... (- Иди ко мне Костя, иди ко мне милый.....). — Ханна стояла голая возле берёзы, и из её щелки на лобке тек любовный сок.
— Иду милая, иду родная. — ответил я немке, скидывая с себя одежду.
На удивление Света спокойно отнеслась то что, я выбрал Ханну, а не её. Она уже стояла раком на земле и ей засаживал Витёк. Рядом с моей невестой, Иван дрючил Марину. Она тоже как и Света, встала на четвереньках подставляя под лучи теплого июньского солнца, свою белую как молоко пухлую попку. И я был безумно рад за свою мать, видя с каким удовольствием она ебется с молодым парнем, родственником Михалыча. Который был лишь на два года постарше меня, и на столько же младше Витька.
— Ох, ооооххх, ооооййй, как хорошо милый! — заохала немка, когда я взял двумя руками её за пухленькие мальчишеские ягодицы.
И Ханна сама направила мой член в своё сочное влагалище. Я держал в ладонях ягодицы молодой немки, натягивая её на себя сношая белокурую валькирию стоя. И благодарил судьбу за то, что она дала мне Ханну. А ещё, я добрым словом вспомнил жену Михалыча, тётю Оксану. Ведь по её милости и коварству, я с Витьком и матерью оказались в Плетнёвке. Где и начались наши приключения. Да ещё какие приключения, похлеще чем в любом фантастическом фильме, или романе. И смотря в голубые цвета неба глаза Ханны. Впрыскивая немке в влагалище порции молодой русской спермы. Я пообещал себе, что сегодня же по возращению в деревню. Я как следует оттрахаю тётю Оксану. Отблагодарю нашу добрую как оказалось соседку, за все, что она для нас сделала.
— Ну, что Михалыч, облом тебе вышел. Это тебе наказание за твою скупость. — сказал я мужу тёти Оксаны видя, что тот сидит на пеньке с унылым лицом.
Старый алкоголик не предполагал, что в лесу у нас будет порево и не взял с собой шоколадки. А без наркоты добавленной в эти шоколадки, у него не стоял. И сейчас он только облизывал свои усы, смотря на то, как его дед трахал Марину, нашу красивую атаманшу.
Дорога из леса в деревню заняла у нас меньше времени. Теперь мы спускались со склона, а не поднимались на него. Наш отряд по прежнему шёл строем, за этим строго следила атаманша Мариша. У моей матери реально произошёл " сдвиг по фазе", и ещё она безумно любила командовать. Хотя из неё на войне получился бы неплохой командир. Я вспомнил, как грамотно Марина организовала оборону в лесу во время боя с немецким спецназом. И как она бесстрашно прикрывала с пулеметом наш отход в блиндаж. На такое не каждый мужик способен. А Марина смогла, она была храброй детдомовской девчонкой, которая не боялась ничего на свете.
