— Да не нужен он нам сынок. Мы что втроём рыбу в прицеп не погрузим. Да и я хочу чтобы вы с Костей мне на речке вдвоём вставили. А третий будет лишний. Да и не нравится мне этот Иван. От него какой-то мертвичиной пахнет. Я с ним когда ебусь, то все время представляю что меня покойник трахает. И тут же весь кайф пропадает. А, что парни, может правда его убили в войну и сейчас перед нами живой мертвец сидит? — сказала нам тётя Оксана, показывая глазами на Ивана.
И она была от части права, мы не знали что произойдёт в войну с Ханной и Иваном.
— Да ладно Ксюха, не выдумывай. Скорее всего твой родственник по мужу остался жив в войну. И сейчас живёт где-нибудь в Америке и имеет миллион долларов на счету. Нужно после того как мы вернёмся с болота. Подать запрос на передачу " Жди меня" на его розыск. Да и Ханну в Германии тоже нужно будет поискать.— ответил я нашей соседке по подъезду, садясь к ней в машину на переднее сиденье, а Витёк устроился сзади.
— Ты прав сынок. Кто знает, возможно этот полицай сбежал после войны в США, и стал там миллионером. И не знает что у него есть родственники в России.— сказала тётя Оксана, заводя машину и трогая её с места на дорогу к реке.
На маминой подруге была надета её джинсовая юбка выше колен. Сверху белая блузка, чёрные волосы на голове у женщины были уложенны в красивый шаньен. Глаза и губы у тёти Оксаны накрашены, и на лице у неё был нанесен привычный для базарной торговки вульгарный макияж. Но он мне жутко нравился и я не представлял жену Михалыча, без этого броского вызывающего макияжа.
— Ксюха, я тебя сейчас прямо в машине изнасилую. — в шутку сказал я тёте Оксане, когда мы спускались по дороге к реке.
Наша соседка вела машину, и ногами обутыми в белые кроссовки, то и дело выжимала сцепление, переключая скорости. И её короткая юбка в обтяжку задралась на коленях, обнажив белые трусы. Я не выдержал такого зрелища и положил женщине матери мне по возрасту, ладонь на её нежную гладкую ляжку.
— Ох не надо меня в машине насиловать сынок. Приедем на реку, погрузим рыбу в прицеп, и делайте с Витей вдвоём со мной что хотите.— хохотнула тётя Оксана и осеклась на полу слове.
Потому что возле сгоревшего моста стоял лось. Тот самый призрак седого сохатого, который был на реке вечером. Лось смотрел на нас чёрными пустыми глазницаим и качнув головой в сторону леса на бугру, пошёл туда растворившись в утреннем тумане. Там на верху в лесу находилось болото, и туда звал нас призрак убитого нами лося.
— Это он нам знак подал парни. Завтра нужно на это болото идти. Иначе он житья не даст в Плетнёвке, да и в городе тоже. Боюсь я его и того полицая седого тоже. — сказала тётя Оксана, проезжая мимо сгоревшего моста от которого остались одни бетонные сваи и перекрытия.
Деревянный настил на мосту сгорел почти полностью, и из воды торчали только бетонные сваи, почерневшие от копоти. Что было очень хорошо, теперь к нам с той стороны никто не приедет. А в город за продуктами мы и на машинах доедем по большаку.
— Ой, ребята, ну не сейчас парни. Давайте рыбу сначала загрузим, а потом искупаемся в реке и со спокойной душой поебемься. Я вам сразу двоим дам одновременно.— говорила нам с братом Оксана, когда мы подъехали к тому месту где лежала накрытая травой гора рыбы.
Я обхватил мамину подругу сзади, мял руками её сисяры через блузку. И прижимался стоявшим колом членом в штанах к её пухлой жопе обтянутой тугой джинсой. А Витек сосался с ней стоя спереди и мял тёте Оксане руками жопу.
— Да ладно Вить, отпусти её. Успеем этой бляди ещё засадить. Давай лучше рыбу в прицеп грузить. А то нам атаманша Мариша пиздюлей даст обоим. — я назвал тётю Оксану блядью, но она не обиделась, она по сути ей и была, красивой и развратной шлюхой под сорок лет.
И за это она мне и брату безумно нравилась. Витёк так же как и я, жутко не любил " целок" и " монашек" которых нужно обхаживать и уламывать на секс с ними. Нет нам с ним по душе были доступные женщины, такие как тётя Оксана и наша атаманша Мариша, ментовка Света и Ханна. И я думал, что и Марьяна не будет строить из недотрогу.
— Травой, травой, парни получше накройте. Костя, нарви лопухов и ими обложи сверху рыбу. — говорила нам с братом Оксана, когда мы втроём погрузили рыбу лежавшую на берегу в прицеп.
— А сверху лопухов, ветки ложите. Чтобы трава не слетела по дороге. А дома я прицеп тонким покрывалом накрою и обвяжу верёвкой. — командовала мамина подруга, стоя возле машины в чём мать родила.
Пока мы с братом рвали лопухи возле реки и носили их к прицепу. Тётя Оксана успела раздеться до гола и сейчас стояла возле машины, выставляя на встречу утреннему солнцу, свой обширный чёрный лобок. Шаньен на голове хохлушка распустила и её чёрные волосы спадали ей на плечи. У Оксаны единственной из наших женщин был животик. Обалденный сексуальный животик, нежный и упругий. Полутовислые груди с тёмно коричневыми сосками. Широкие ляжки и белая пухлая жопа делали эту острую на язык хохлушку безумно привлекательной.
— Какие ещё ветки Ксюха. У меня хуй сейчас лопнет. Хоть бы головой своей подумала, прежде чем раздеваться. — ответил я маминой подруге, бросив принесенные ветки возле машины.
И в одно мгновение скидывая с себя спортивные штаны вместе с трусами. Другой одежды на мне не было, и вот я уже стоял позади жены Михалыча. Упирался залупой в её мягкие ягодицы и мял руками голые груди женщины. Витёк проделал тоже самое, и стоял голый перед нашей соседкой со второго этажа давя членом в чёрный заросший чуть ли не до пупка лобок зрелой хохлушки.
— Мальчики, у вас у обеих мой размер сынки. Как раз для меня хуечки отрастили. Ах вы негодники, разве можно так мучить тётю? — говорила нам жена Михалыча, взяв в руки наши стояки с Витьком.
Оксана стонала от возбуждения, а по одной их её ляжек текла струйка любовного сока из пизды.
— Костя, сыночек, возьми пожалуйста в бардачке тюбик с вазелином. — попросила меня мамина подруга, ложась с Витьком на траву пока я дрожащими от возбуждения пальцами открывал бардочек в " ниве" ища в нём вазелин.
Тётя Оксана успела окорячить сверху Витька, сев влагалищем на его член. Но женщина ждала меня и не ерзала на хую у моего старшего брата. Жена Михалыча насадившись влагалищем на член молодого парня, не двигалась на нём, а прилегла на него при этом сильно оттопырив свою жопу вверх. А из тёмно-коричневой сраки тёти Оксаны тек любовный сок. Я честно сам охуел увидев подобную картину. Как из анального отверстия хохлушки, текла светлая жидкость и капала Витьку на живот. Задний проход у базарной торгашки был сродни её влагалищу. Так же чесался и пускал сок требуя член.
— Костя, ты, что там заснул паршивец? Хочешь чтобы я померла?— неожиданно зло сказала мне хохлушка почти ложась на Витька, и максимально выпячивая свою сраку вверх.
— Не ругайтесь тётя. Я уже вхожу. — ответил я жене Михалыча, пристраиваясь к ней сзади между её ног и ног моего старшего брата. И мне даже давить залупой на её очко не пришлось. Оно настолько было сочным, что член моментально туда юркнул. И я засадил соседке по подъезду до яиц. И на хуя был нужен вазелин? Когда задний проход сам выделил необходимую смазку.
— Ооойй, ооо, так сынок, так, так, милый. Как мне хорошо.— завыла тётя Оксана и заводила жопой, стараясь ерзать и на моем хую и на члене Витька, пиздой и сракой одновременно.
И это ей удавалось. Тётя Оксана выла, крутила тазом в разные стороны натирая, и натирая стенки влагалища и заднего прохода, об толстые залупы молодых парней.
— Оксана, Оксаночка, милая. Как мне хорошо с вами тётя. — приговаривал я соседке, чувствуя как мой хуй в её горячей сраке скользит по члену Витька.
Это явственно ощущалось через перегородку разделявшую вагину и анус. Нет, что не говори, а в жопу ебать жену Михалыча намного приятнее чем в её пизду. Очко у тёти Оксаны было основательно разбито членами кавказских парней с рынка. И это было замечательно. Ведь в тугую сраку особо не поебешь, моментально кончишь. А вот в натруженное очко нашей соседки по дому, можно было вставлять достаточно долго без опасения, что быстро кончишь.
— Ооооййй, оооооййй, всё парни, всё. Сил моих больше нет, я кончаю. — завыла хохлушка, оглащая воем реку и окрестности.
— Оксана, милая моя, ааааааа. — застонал я, спуская жене Михалыча в её горячее очко, и чувствуя через перегородку разделяющую вагину и анус. Как в пизде у хохлушки быстро заходил член Витька.
Мой старший брат лишенный возможности полноценно ебать. Заводил тазом под тётей Оксаной и кончил ей во влагалище.
— Ну молодцы, молодцы ребята. Я давно так не кончала от двух членов сразу. А на природе впервые, и вы мне эту радость сегодня подарили.— Оксана блаженно улыбаясь все ещё сидела на наших опадающих членах, двумя своими дырками.
