А мой старший брат вышел на крыльцо услышав шум подъезжающей машины и стоял в одних трусах протирая ссоные глаза.
— Нашли, нашли. — передразнила сына Марина и подняв с земли тонкую хворостину, принялась ей охаживать соню.
— Я тебе блядь найду. Привык на свинарнике в армии дрыхнуть. Но тут такой номер не пройдет, ты у меня быстро днём спать разучишся. — приговаривала атаманша Мариша, гоняясь за Витьком с хворостиной по двору и лупила его по жопе.
Тот орал благим матом и прикрывая задницу рукой, бегал вприрыжку от разгневанной мамаши. Мы с Оксаной угорали со смеху глядя на это действо. Только Михалыч не смеялся, он бросил топор и остановил Марину, отобрав у неё из руки хворостину.
— Уймись Сергеевна. Парень молодой и ему сон нужен. Зато он на тебе и на моей бляди жене, ночью отработает. А я уже не смогу, вот по этому молодых нужно беречь. — с горечью сказал муж тёти Оксаны, обнимая Марину и не давая ей лупить старшего сына.
— Да не переживай ты Толик. Если сегодня ночью с магазином пройдёт все удачно. Я лягу с тобой в постель, подниму у тебя член и ты меня трахнешь. — сказала Марина, успокаиваясь, закуривая сигарету и давая закурить Михалычу.
— Значит так бойцы. Сегодня ночью мы идём на " дело". Но нам нужен схрон чтобы в него спрятать товар. А лучше чем подвал в сарае где лежит взрывчатка, нам место не найти. По этому два бойца, Витя и Костя, выносят доски из сарая, освобождают лаз в подвал. Толик, займись машиной, проверь её от и до. А ты Оксана у нас завхоз, так готовь обед. Ну а я как руководитель, пойду покемарю часок, другой. — сказала Марина и зевая в сопровождении своей любовницы ушла в дом, виляя пухлой жопой под туго обтянутой юбкой.
— Ну и крута у вас мама ребята. Настоящая атаманша. — сказал Михалыч, смотря на дверь терраски за которой скрылась Марина.
— Сучка больно дерётся зараза, но от неё можно стерпеть. Ебется за то хорошо, пиздец, словно в последний раз. — говорил Витёк, потирая жопу рукой.
— вы мои отмычки привезли Костя. И можешь мне магазин и замки если ты их видел описать? — спросил у меня Михалыч, открывая капот " нивы".
Сам дядя Толя хоть и не был шофером и всю жизнь проработал токарем на заводе, пока его от туда не выгнали за пьянку. Муж тёти Оксаны, имел " золотые руки " и мог не только вытачивать на токарном станке, профессиональные отмычки и различный ширпотреб. Но и чинить любые марки автомобилей и мотоциклов.
— Да привезли дядь Толь, они на заднем сиденье в машине лежат. А замки там обычные, плоские без наворотов. Их всего два было, они прямо с ключами у продавщицы на прилавке лежали. — ответил я Михалычу и рассказал ему и брату то что видел в магазине.
— Быть добру сынок, такие замки как ты мне их описал, я с закрытыми глазами открывал. Лишь бы нас наша " ласточка" не подвела. — сказал Михалыч, выслушав мой рассказ и с любовью погладил машину, словно это было живое существо.
До вечера мы таскали доски с Витьком освобождая лаз в подвал где у нас хранились тротиловые шашки и детонаторы к ним. А потом пошли обедать. Жена Михалыча, знойная хохлушка тётя Оксана, приготовила настоящий украинский борщ на обед, который пришелся на ужин.
За едой Марина налила всем по стопке водки кроме дяди Толи. Мы выпили за удачу а Михалыч поднял стакан с чаем. Старый алкаш решительно бросил пить в надежде вылечиться от импотенции и присоединиться к нам с Витьком, чтобы вместе ебать наших " розовых" атаманш.
— Наелись? Тогда ещё одно задание бойцы. Кто из вас смелый? Нужно сходить к церкви, подняться на колокольню и положить гостинец приведению которое нас донимает. Добровольцы один шаг вперёд. — скомандовала Марина, когда после обеда мы вышли на улицу покурить и Мариша приказала нам построиться.
— Эх вы трусы, только баб ебать, да и то толком не можете. — в сердцах сказала наша мать, видя что никто из нас и не думает делать шаг вперёд и идти добровольно вечером в гости к призраку на колокольню.
Туда и днём было страшно подниматься а вечером и подавно.
— Да я бы сама туда пошла бы, но это призрак женщин не любит. Нужно чтобы мужик ему гостинец отнес и тогда нам удача будет сегодня.
— Так что давайте парни решайте кто из вас пойдёт. — сказала Марина и уставилась наглым взглядом своих кошачьих зелёных глаз на меня.
— Костя, давай сынок, на тебя одного вся надежда. Сходи пожалуйста к церкви и отнеси на колокольню этот пакет. — попросила меня мама и я пошёл не в силах отказать женщине которую любил и которая сделала меня мужчиной.
Да и идти по большому счёту кроме меня не кому было. Михалыч с своим пузом, не смог бы забраться на самый верх по узкой лестнице. А Витёк откровенно трусил и только мог с пьяну бахвалиться.
— Осторожнее будь дорогой, я стану переживать за тебя. — сказала мне Оксана и поцеловала в губы на глазах у мужа.
Тот лишь усмехнулся себе в усы, глядя на распутную жену и взяв из рук у моей матери светок с продуктами, сказал что составит мне компанию.
Михалыч единственный из нашей группы, кто не боялся привидений. И нужно сказать что он жил один в доме где гнал самогон и призрак полицая к нему не приходил.
— Пошли родственник, пройдёмся по деревне. Эх давно я в Плетнёвке вечерами не гулял по улице. Только когда молодой был и в клуб ходил на танцы. — сказал мне Михалыч идя со мной к церкви.
Вечерело и окна брошенных домов, зловеще темнели пустыми стеклами без занавесок. Солнце уже почти село за дальним лесом и на деревню легли сумерки, время призраков и привидений.
Было ещё не совсем темно но уже и не светло. И через час а может и раньше наступит настоящая ночь и нужно было спешить. Хотя в кармане куртки у меня лежал фонарик а в другом кармане, заряженный " вальтер" для самоуспокоения.
— Да какой я тебе родственник Михалыч? Мы вроде с тобой и не родня. — переспросил я у соседа идя с ним по пустынной деревенской улице.
— Да как не родня Костя. Оксану мою ебешь. А может она родит от тебя. А я маме твоей хочу засадить. И на этой почве мы вроде как бы и родня с тобой. — захохотал Михалыч и я засмеялся вместе с ним.
Хорошая шутка про общее родство, развеяла дурные мысли о предстоящем подъёме на колокольню.
— Раньше тут колхозный склад был, зернохранилище а потом колхоз распался и все пошло прахом а церковь стоит. Она революцию, войну пережила, её бы отреставрировать, да кому она в этой глуши нужна. — с горечью сказал муж тёти Оксаны, когда мы с ним зашли в церковь.
Действительно рядом с церковной росписью, кое-где виднелись агитки прошлых колхозных лет. На одной из них было написано " Выполним и перевыполним план по хлебозаготовкам", агитка была старая, ещё тридцатых годов, времён коллективизации.
Надпись на ней уже потускнела а вот церковная роспись выполненная намного раньше ещё при царе, не только не потускнела за века но и как мне показалось, лики святых угодников даже светились в наступающих сумерках. Большевики плюнули в душу русскому народу, испоганив святые места, веками почитаемые на Руси. И за это поплатились, большевистские вожди канули в бездну вместе со своим СССР, а церкви на Руси стоят и будут ещё долго стоять, радуя глаза русских людей.
— Ладно Михалыч, давай пакет и жди меня внизу. Я полезу наверх пока совсем не стемнело. — сказал я своему " родственнику" по общей женщине, потаскухе с рынка тёти Оксаны.
— Осторожнее сынок, смотри не оступись в темноте. — напутствовал меня дядя Толя, отдавая мне в руки свёрток с гостинцем для призрака.
Я включил фонарь и пошёл по узкому переходу в колокольню. Церковь и место где раньше висели колокола, была разделена друг от друга кирпичным проходом в котором не было окон и темнота сковала меня. Но лишь когда я забрался наверх на саму колокольню, только тогда с высоты птичьего полёта я увидел деревню и свет в доме где мы жили.
Мрачное село окруженное с трёх сторон лесом и единственный огонёк в окне одного из домов, навеяли на моё сердце тоску. И мне захотелось побыстрее убраться с этого места, в свой дом под тёплые бока наших женщин.
Тряссущимися руками я открыл пакет, достал из него начатую бутылку водки, стакан и скромную закуску в виде хлеба, дешёвой колбасы и плавленных сырков. Водку я налил в стакан, накрыв его кусочком чёрного хлеба по русскому обычаю и поставил в угол колокольни, туда где мы с Оксаной нашли обертку от немецкого шоколада и " козью ножку".
Рядом положил несколько сигарет, спички и остальную закуску. Все что было у меня в пакете, собранным тётей Оксаной и Мариной, чтобы задобрить призрака. Но на колокольне его в этот момент к моему счастью не было, лишь обрывок полусгнившей верёвки болтался в вышине на дубовой перекладине.
И ветер не известно откуда-то поднявшийся, стал её раскачивать из стороны в сторону. А может на этой верёвке и повесили чекисты полицая, призрак которого появляется тут на колокольне? С ужасом подумал я, и быстро стал спускаться по лестнице вниз, стараясь как можно быстрее покинуть это страшное место.
— Быстро ты сынок. Пошли отсюда побыстрее, что-то у меня тревожно на душе и мерещится какая-то хрень. Словно тени по стенам ходят. — сказал мне Михалыч, показывая на стены церкви.
Там действительно вроде как мелькали тени а лики святых угодников, уже потускнели в стремительно надвигающейся темноте.
