- Это слабенькие электрические разряды, чтобы ты не ленилась, а двигалась - это важно! Только так будет результат! Пока в тебе елозит имитатор - зуд унимается. Как только останавливаешься - опять возникает.
Мышка, уже изнывающая от нестерпимой чесотки в самом интимном своем местечке, торопливо задвигала задиком и охнула - глупое тело восприняло плотное трение о стенки влагалища как знак, что его наконец-то сношают по-настоящему, и выбросило в Мышкину кровь мощную порцию дофамина.
Зуд прошел как и не бывало, зато в Мышку хлынул бешеный поток ощущений - каждая клеточка, каждый нерв сообщал Мышке о том как ему хорошо, как он счастлив, и давай-давай, детка, крути попой, детка, нас же ебут, ебут, детка!!!
В голове вертелась эта неприличная речевка, Мышка думала, как это глупо, глупо, но бедра и знать ни о чем не хотели и совершали ритмичные подергивания, норовя увеличить амплитуду, но не тут-то было - нежные стеночки, натянутые до предела на раздутые шары, молили о пощаде, Мышка сбивалась с темпа, потом снова набирала, и так по кругу.
Она уже два раза обвисала обкончанной тряпочкой, но безжалостный зуд возникал снова, и надо было двигаться, и все повторялось опять.
А потом уже вроде и не чесалось, но Мышка, чуть передохнув, уже сама, по своей воле, сгорая от стыда, скакала на коне как заведенная пока Милана не отключила аппарат.
- Ну-ка, давай посмотрим, что мы сегодня наработали: - женщина заставила Мышку лечь на спину и подняла ее ноги вверх, разводя их в стороны. - Ух ты! Хочешь взглянуть?
Не дожидаясь ответа она взяла зеркало и поднесла к Мышкиному паху.
Из зеркала на Мышку глядела зияющая дыра, обрамленная воспаленными припухшими алыми губками. Дыра стремительно уменьшалась, слипаясь изнутри, и выталкивая наружу белесые сгустки, и вот уже перед Мышкой улыбалась довольная, вымазанная собственными выделениями, наполненная какими-то неведомыми Мышке ранее складочками, щель.
- Нравится?
Мышка зачарованно кивнула.
- Потерпи минутку, надо подколоть чуть чуть, и займемся твоим бюстом.
Пока Милана обкалывала сыто урчащую неведомыми внутренностями письку, остывающая Мышка все не могла взять в толк о каком бюсте говорила женщина. Вряд ли речь шла об этом позорище в виде двух безобразным припухлостей с нашлепками толстых бесформенных сосков, которыми природа со злой насмешкой одарила Мышку.
- Ну вот. - разгибаясь, удовлетворенно выдохнула Милана. - Теперь сосочки. Вот та-а-к. И еще-е-е.
Иголка едва касалась плоти, и Мышка не могла поверить, что такими уколами можно хоть чего-то добиться, но соски считали иначе, и вдруг залупились крохотными, но вполне заметными пуговками.
- Мы только что потренировали твое влагалище, но тот же принцип и с сисечками - гормоны плюс физическое воздействие. - говорила Милана, помогая Мышке слезть с коня и укладывая на гинекологическое кресло. - Только тут мы будем на рас-тягивать, а вы-тягивать, и за счет этого будем стимулировать нарастание новой ткани. Не бойся, я такое уже много раз делала. Пока тело формируется оно очень пластично!
Милана вытащила из-под кресла две прозрачные чашечки на шлангах, нажала какую-то педаль, раздалось тихое шипение, и женщина ловко приладила мигом присосавшиеся чашечки к Мышкиному телу.
Чашечки тут же заполнились раздувшейся плотью, а мигом потемневшие соски напряженно вытянулись как солдатики. Мышка изумленно смотрела на них, потеряв дар речи.
- Не больно?
- Чуть-чуть, - обронила Мышка, отвлекаясь от созерцания этого чуда. - А что, у меня будет настоящая... грудь?
- Ну, конечно! - заверила ее Милана, улыбнувшись. - и очень скоро!
- А какая?
- А какую бы ты хотела?
- Как у мамы!
- Ну я же не знаю, какая грудь у твоей мамы.
- Мама: умерла.
Милана всплеснула руками.
- Прости меня, детка:
- За что? Вы же не знали.
- А знаешь что?
Мышка вопросительно посмотрела на женщину.
- Я тебе дам один медицинский справочник, там показаны разные варианты. Посмотри, если найдешь форму, которую тебе хотелось бы - обсудим, хорошо?
Мышка кивнула.
Пока они разговаривали, листали медицинский атлас и обсуждали достоинства женских прелестей и возможности Миланиного метода, вакуумные чашечки делали свое дело, то всасывая, то слегка отпуская Мышкину плоть. Было немножко неприятно, но что значит для женщины это бессмысленное слово!? Особенно для женщины, которая любит.
ВАЛЕНТИНА
Дверь жалобно скрипнула, и в кабинет ворвалась растрепанная Тина.
- Варвара: Ивановна, - задыхаясь зачастила она. - В подвале: потоп!
- Как это - потоп? - опешила Варвара. - Какой потоп?
- Какой, какой?! - озлилась Тина. - Охуительный, блядь, потоп! Вы так и будете здесь сидеть?! Вы же руководитель, черт подери, а там люди, между прочим!
На лице у Варвары было написано, как мучительно она пытается понять, что там за люди в девять вечера болтаются в подвале, потом она явно сообразила, что ведь суббота, и это наверняка Софьины свингеры собрались на свой еженедельный шабаш, и они, конечно, все бестолковые, и сейчас они все дружно тонут, и: В общем, надо спасать.
Выражение на лице Варвары Ивановны сменилось с "я у мамы дурочка" , на "я компетентный руководитель" , она решительно поднялась и-за стола и упругим шагом двинулась к подвалу.
Тина выдохнула. Первая, наиболее уязвимая часть плана, сработала без осечки. Дальше будет проще.
Дверь под энергичным толчком ударила в стену, Варвара Ивановна бесстрашно ступила в темноту подвала нащупывая на стене включатель, свет вспыхнул, и:
- Сюрпри-и-и-и-из!!! - грохнул хор веселых голосов.
Перепуганная и ослепшая Варвара Ивановна растерянно хлопала ресницами, а вокруг творился хаос: люди хлопали, хохотали, кричали, с чем-то поздравляли, чем-то обсыпали:
- Валька! - тряхнув головой ледяным тоном с нотками искренней убежденности в том, что выполнит свое обещание во что бы это ни стало, прошипела Варвара. - Я тебя убью!
- А что я-то? - деланно изумилась Тина. - А у кого это сегодня днюха а она ни гу-гу? Это разве по-товарищески?
- Ой: - сконфузилась Варвара Ивановна.
- Вот именно, что "ой"! Теперь вот терпите! - Тина знала, как играть на слабостях старшей подруги: достаточно заставить ее почувствовать себя виноватой - и можно вить из нее веревки.
В узком тесном коридоре пахло дорогими духами, свежим потом, шампанским и немножко женской течкой. Тинин нос в таких вопросах не ошибался.
- Прошу тишины, друзья! - повысила голос ослепительная София Викторовна, блистающая безупречным вечерним макияжем и затянутая в облегающий, сплетенный из бисерных нитей комбинезон-клеш. И все бы было вполне прилично, думала Тина, если бы в комбинезоне не отсутствовали лиф (на месте которого вызывающе торчали смуглые упругие грудки с почти черными, как будто нарисованными сосками) , пройма (внизу живота и между ног нарочитыми клочками торчала черная как смоль волосня, создавая непередаваемый по силе воздействия контраст с аккуратной изысканной укладкой на Софьиной голове) и зад (откуда выпирали аппетитные загорелые ягодицы) .
- Давайте пройдем в зал и поприветствуем нашу гостью.
Нарядно одетые, возбужденно переговаривающиеся люди толпясь втиснулись в ярко освещенный, совершенно не похожий на самого себя зал (разве что картины на стенах были те же) . В центре был установлен стол, накрытый закусками и какими-то напитками, в дальнем углу устроено что-то похожее на импровизированную сцену, ярко освещенную переносными софитами, в противоположном - огромный экран, разбитый на шесть секторов, в одном из которых с необычного угла транслировалось все происходящее в зале. Тут и там слышались детские голоса,
В зале собралось человек тридцать взрослых, десяток подростков и не поддающееся учету количество разряженных в пух и прах детей: они перетекали, сливались, и разбивались на фрагменты как ртутные шарики, заполняя собой все выделенное им пространство. Тина вдруг осознала, что их с Варварой хваленый зал едва вмещает в себя это человеческое разнообразие.
Гомон, возня, кавардак!
Варвара выглядела растерянной и смущенной, и Тина ободряюще приобняла ее.
- Ну, чего куксимся?
- Валька, это же не честно так делать! Я не готова, не одета, выгляжу, как чучело...
- Ну и что! Вы всегда выглядите как чучело! Мы же вас любим не за это! - и в подтверждение своих слов Тина сжала ладонью Варварину ягодицу.
- Да ну тебя, развратница! - отталкивая ее руку рассмеялась Варвара. - Ты же знаешь, я терпеть не могу все эти: тусовки!
- Тусовки тусовкам рознь. - поучительно сказала Тина. - А людей надо уважить. Они испытывают к Вам острое чувство благодарности, вы же им, получается, как мать родная, приютили, как говорится. И если они немедленно не выразят эту свою благодарность, то это приведет к этой: как ее: фрустрации и: фатальной деградации половой функции, вот!
- Боже мой! Вот это лексика! Ты ли это, сокровище мое?! - изумилась Варвара Ивановна.
- Меня София подучила! - гордо задрала нос Тина, изображая пятилетнюю девочку.
Варвара Ивановна прыснула. Ну, вот и отлично. Тина всегда умела ее рассмешить, а рассмешив, успокоить.
- А насчет нарядов - не волнуйтесь, это все ненадолго. Если честно, они только из-за Вас так вырядились. Вообще-то тут обычно все скромнее.
