В первые секунды ему показалось, что он попал в самый центр какого-то незримого огня - так сразу ж обожгло горячим воздухом изодранные плетью спину и плечи; ягодицы, хоть и пострадавшие более всего, находились около самого пола, где было не так жарко. Но и по ним как прошлось сухим невидимым пламенем.
Конечно, столь сильные ощущения более были навеяны Олежкиными страхами, его внутренним, многократно преувеличенным боязнью представлением о том, как на него подействует банная жара; это в большей части было влияние его "внутреннего мира", "самогипноз". Находящийся на грани полного психического истощения, упадка, он уже стал бояться каждого шороха или тени, каждой следующей минуты - какие новые подвохи и мучения она принесёт? Что вдруг не понравится его госпожам? Он уже жил этим, пребывая в непроходящем напряжении - а какие неотвратимые несчастья вдруг произойдут, вот-вот, сейчас?...
Зайдя в баню, Лиза как будто тут же позабыла про Олежку. Отпустив его ухо у порога, она, разминая плечи и глубоко дыша, неспешными шагами прошлась по помещению. Села на скамейку около полока, облокотившись об полок спиной. Похлопала и стала поглаживать себя по плечам около ключиц. Погладила груди, и словно играя ими, несколько раз слегка подбросила их вверх. Раскинула ножки и расслабилась, вся в наслаждении. Всё её крепкое смугленькое тело моментально стало мокрым от пота, разом заструившегося по ней.
Олежка, заметив, что сейчас он менее всего интересует госпожу, даже не лёг, а упал на пол. Забился под лавку, где находилась спасительная отдушина, и приник к ней.
Здесь, на полу, жара не так воздействовала на его изодранную кожу. Более того, от этой относительно несильной жары даже начали рассасываться налитые кровью рубцы. Несколько поутихла саднящая, ноющая боль, и даже внутренний "пожар" в ягодицах - после крапивы. Теперь, когда он понял, что этот горячий воздух жжёт не так сильно, как ему доселе мерещилось, Олежка даже несколько расслабился. Ощущения стали сообразны реальности. Он даже забыл, что в любое время может быть позван госпожой.
Лиза зачерпнула немного горячей воды, настроенной на ароматных растениях, и мелко наплескала её на раскалённые камни, заполнив помещение тучей душистого горячего пара. Этот пар довольно чувствительно тронул Олежкину попу и спину, и он повернулся набок, задом к стене. Так хоть и труднее стало дышать, но зато стало легче повреждённой коже. Пар всё равно скоро остынет, и тогда можно будет повернуться обратно. Тем более что госпоже, ушедшей в глубины собственного наслаждения, стало совершенно не до него.
Вскоре действительно температура уравнялась, и Олежка упёрся лицом в отдушину. Лиза, блаженствуя в горячем пару, поглаживала своё мокрое тело. Поиграла грудями как мячиками.
- Ну, иди ко мне! - игривым голосом позвала она.
У Олежки, поглощённого лишь одним - нахождением около свежего воздуха, не сразу сложилось в мозгу, что он слышит приказ. К тому же этот зов, при всей блаженной позе Лизы, вкупе с интонацией, мог быть понят как предложение вроде "А давай-ка и ты сюда, не пожалеешь!". Он лишь вздрогнул, не имея сил оторваться от отдушины.
Лиза, как и все остальные госпожи, не любила ждать долго. Видя, что Олежка почти не среагировал на приказание, она подалась вперёд.
- Я сказала как-то недоступно для твоего понимания? На непонятном тебе языке? Или ты оглох? - уже более резким тоном прикрикнула она. - С какой поры госпожа должна приказывать повторно?
Первое, что ощутил Олежка - это ужас. Подобно электрическому току, прошедший в нём от ступней и до корней волос жгучий ужас. Что он натворил! Зазевался! Не успел сообразить! Теперь... Что будет теперь, это понятно! Но только страшно самому и представить, даже подумать на секунду! И этот ужас, как удар тока, подкинул его, ещё слабо соображавшего и ориентирующегося в окружающем пространстве, и он ударился головой о нижнюю поверхность лавки, под которой лежал. Всё ещё будучи во власти так называемого "туннельного зрения", а вместе с этим и такого ж "туннельного восприятия" - когда мозг у кто-либо, вдруг пришедшего в состояние крайнего нервного напряжения или сотрясения, при паническом страхе, отмечает лишь находящееся прямо впереди и самое ближайшее, по времени и в пространстве, и не способен анализировать, а может только автоматически заставлять безоглядно метаться, наметив некую малопонятную цель, без понимания как это надо делать и что это собственно такое - Олежка подскочил на четвереньки, уже не чувствуя ни жару, ни боль. Наоборот, внутри него так похолодело, что и банная жара могла показаться арктическим морозом.
- Да... Госпожа Лиза... - ему показалось, что сказал отчётливо, но на самом деле прошелестел он.
- Ты издеваешься, или действительно потерял язык? Не слышу, что ты там продышал!
- Го... Гос...по...жа Лиза... - более внятно заныл Олежка. - Я... Я... Я... Вас... Я... Здесь...
- Что ты там такое плетёшь? - Лиза приподнялась. Олежка чувствовал, что вот-вот, и она рассердится не на шутку. И он, хоть и насмерть перепуганный, но уже начавший несколько что-то соображать, быстро перебирая коленями, подскочил и уткнулся лицом в пол около ног госпожи.
Лиза приподняла его за волосы.
- Ну, что мы сейчас имеем? Тебе было приказано подойти?
- Д-дда... К-ккажеется... Дда... Госпожа Лиза! - поспешно прибавил Олежка.
- Так всё-таки "кажется", или действительно было приказано? Ты слышал только один раз, вторично, или что-то было сказано и до этого? Я понимаю, сейчас ты начнёшь морщить лоб, делать вид что вспоминаешь, слышал ли что-то или нет? Так ведь?
- Дд-дда... Гос...пожа Лиза... Я... Что-то слышал...
Лиза тряханула ему голову, больно вывернула ухо.
- Что-то? А это "что-то" - какой имело смысл?
- П...п-пподой...ти...
- То есть ты слышал, что госпожа приказала подойти? Но почему-то я не увидела, чтобы ты даже хоть чуточку шевельнулся. Ты решил демонстративно игнорировать приказы госпожи, и саму госпожу? Или не понял сказанного? Вздумал прикинуться идиотом?
- Я... Не разобрал... Госпожа... Лиза... - пролепетал Олежка, совершенно слабея и холодея от ужаса, что его почти что обвиняют в "игнорировании" госпожи, да ещё и в "демонстративном". За такое его ж буквально изорвут плётками!
- Я вроде сказала достаточно громко. Или у тебя разрыв связи между приёмниками слухового аппарата, - Лиза вывернула ему второе ухо - и какими-то центрами, обрабатывающими и понимающими смысл входящего в слуховой аппарат? - при этом она постучала костяшками пальцев Олежке по голове.
- Про...стите... Госпожа Лиза... - плаксиво заныл Олежка, уже чувствуя близость расправы. Он начал переминаться на коленях, инстинктивно сжимая попу. Что не ускользнуло от взгляда Лизы.
- Одно место у тебя уже почуяло беду. Или ты почуял её этим местом? Тем самым, которое и будет держать ответ! - взяв Олежку за оба уха и впившись в них ногтями, Лиза подняла его голову на уровень своей груди. Несколько запрокинула её, вглядываясь в его расширенные, совершенно безжизненно-остановившиеся, полные дикого страха глаза, глаза зверька, прижатого к земле когтистой лапой хищника. Полюбовавшись с полминуты, госпожа сильно, до хруста, вывернула ему оба уха, и несильно встряхнула.
- Там, на скамейке, лежат очень хорошенькие красивые прутики. Не можешь ли мне напомнить, что это такое, и для чего они предназначены?
Страх словно жахнул Олежку внутри. Он что-то нечленораздельно мыкнул, плечи у него вздрогнули.
- Я жду ответа. Ты понял вопрос? Тогда отвечай! Это приказ! Или напомнить о их предназначении тебе прямо сейчас?
- Э... Ээт...то... розги... - пробубнил он.
- Правильный ответ. А для чего они? Для чего предназначены?
- Чтобы... Пороть... Сечь... - его язык цепенел, страх холодной змеёй извивался внутри, от самого горла и до низа живота.
- За что?
- З-за... Не... Непослушания...
- Ещё за что?
- Непочтение и непоиновение...
- Отлично! Пока хватит. Кстати, непослушание и неповиновение - это одно и то же. Ты забыл назвать тупость и лень. Остался ещё один, последний и главный вопрос: кого сечь, или там пороть, ими надо? Кто сейчас не слушался, кто без должного почтения вёл себя с госпожой? Кто не смог сразу распонять смысл простейшего приказа? Ну? - Лиза выкрутила Олежке уши в разные стороны, видя что он побледнел и замедлил с ответом.
- А? Ч...ччтто? - взгляд у Олежки стал каким-то сумасшедшим, лицо вытянулось.
- Нерьвы? - с усмешкой хмыкнула Лиза. - Опять из-за них потерялась связь с думкой? Повторить задание? Или сначала разбудить твою соображаловку этими самыми прутиками? Так кого сечь должно этими, как ты правильно ответил, розгами?
Олежка вдруг закашлялся, будто поперхнулся словом.
- Не слышу ответа. Так кого ж? Может быть Ваню? Или Колю? А может Петю? Машу?
- Мммм... Ммм-ее... Ме-ее... - слова застряли у него в горле.
- Это что за такой язык? Овечий? Или козий? Не владею такими. Можно потрудиться сказать на понятном, человечьем? Или подбодрить твой разум чем-то более проникновенным? Да-да, теми самыми розгами?
- Мм...мее... Мме-ня... - выдавил из себя совершенно побледневший Олежка, видя, что на носу уже новая, и какой ещё силы порка. Противная слабость размягчила его тело, он начал оползать вниз.
- Хвалю за правильный, честный и смелый ответ! И тебе не уйти от этой хоть и крайне неприятной, но полезной для твоей головы и соображения процедуры! - рассмеялась Лиза, с новой силой свернула ему уши почти что в кульки, и стала за них встряхивать и мотать Олежке голову в разные стороны, к себе и от себя, вниз и вверх, одновременно вертя или наклоняя то к одному, то к другому плечу. Тот, не смея вскрикнуть, только всхлипывал горлом, послушно принимая наказание, и возможно чему-то там молился, чтобы этим и закончилось.
