- Тэк-с, где тут у меня ласкательный инструмент? Передатчик всей нашей нежности? - и Лиза поплотнее взяла рукоятку кнута.
- Минуточку! - Марина встала над скамейкой, так, чтобы она была у неё между ног, задом к Олежке. Расставила ноги пошире, и почти что легла животом на его вытянутые руки. Ткнула ему в лицо обросшие довольно длинными волосками большие губы. - Вытянь ротик! Соси!
Вытягивая рот "уточкой", Олежка засосал напухшие губы госпожи около самого низа щели, под самой попой. Марина надвинулась на него задом, прижимаясь поплотнее. Задвигала бёдрами, повиливая попой. Олежка начал с силой сосать, часто и быстро касаясь языком. Девушка застонала, мотая головой, и налегла ему на рот, упираясь руками в скамейку.
- Прилежнее, прилежней! Будешь лениться, скажу, чтобы тебе сейчас же добавили ещё пяток кнутьев!
- Да хоть и пять пятков! - озорно воскликнула Лиза, и размахнувшись с полуповорота, хлобыстнула Олежку по и без того донельзя распухшим, фиолетово-чёрным ягодицам.
У того снова на мгновение померк в глазах свет. И тут же перед глазами будто полыхнули ярчайшие молнии. Попа заколыхалась словно студень. Истошный крик и протяжные долгие завывания звуковыми вибрациями ударили по щёлке чуток подавшейся вперёд Марине, на что она отреагировала страстным вздохом с долгим хрипящим подвывом. Закачала ногами, и елозя щелью по Олежкиным губам, буквально заткнула ему рот своим возбуждённым "вареником".
- Да сильнее, сильнее ты там соси!
Олежка втянул ртом как только мог. Его хозяйка задвигалась вверх-вниз, ёрзая пиздой и прижимаясь теми её точками, какие требовали касаний в нужную секунду. Лиза несколько обождала, и заметив, что Марина отстранилась, так стеганула Олежку, что он, трясясь будто в судорогах, захлебнулся воплями.
Взявшись лихорадочно трясущимися губами за подставленные ему самые нижние точки ягодиц Марины, он делал быстрые сильные засосы, и тут же отпускал. Затем, через минуту такого ублажения, госпожа принялась тереться об его губы широко раскрытой серединой попы, и наконец крепко прижалась ему ко рту анальным отверстием.
- Соси! Так же! И как можно сильнее!
Но прежде чем Олежка успел даже сделать вдох, Лиза проехалась кнутом, в этот раз по одному бедру, с захлёстом концами по внутренней стороне. От страшной боли у Олежки будто б что-то лопнуло в мозгу. Похоже, на две-три секунды он вылетел из сознания. Растекающаяся по телу боль жгла расплавленным металлом. Сначала молча дёргаясь будто в какой-то неистовой "пляске святого Витта", он затряс головой и вновь разошёлся хриплыми срывающимися воплями...
Перед следующим ударом Лиза выдержала куда более долгую паузу, давая возможность Марине всецело насладиться. Та накрепко прижалась к Олежкиным вытянутым губам своим задним проходом, и он засасывал во всю мочь, легко шевеля кончиком языка хозяйке по сфинктеру. Марина охала, извивалась, то вертя, то покрепче налегая дырочкой ему на рот. И наконец выпустила длинную сильную струю неимоверно вонючих газов, отчего Олежка поперхнулся, и закашлялся - прямо ей в попу и в промежность.
Вначале у него от испуга потемнело в глазах - что же он натворил?! Это ж сразу ведь будет приписано ему как "брезгливость к госпоже"! И какое наказание назначат за это хозяйки? Но вибрации от кашля, прошедшие вдоль разреза меж ягодицами и вдоль щёлки, колыхнувшие волоски вдоль неё, вдруг доставили Марине неимоверно приятные мгновения. Девушка потянулась, прогибая спину, и принялась часто тыкать анальным отверстием Олежке в губы. Затем приказала ему собрать все соки, выступившие на щёлке, хоть и не столь обильно, как в те моменты, когда она кончала, и несколько раз провести языком по расщелине между ягодиц - по их внутренним сторонам и в самой середине. После чего следующий удар кнута выбил из Олежки неистовые бездумные вопли.
Когда он несколько попритих, издавая лишь рыдающие вскрики, Марина повернулась к нему животом. За волосы задрала ему голову, слегка присела сама. Притянула лицом к волосистому треугольнику чуть пониже живота, и сильно прижимая, принялась возить круговыми движениями. Прижала подбородком к точке "G", и стала толчками подаваться вперёд и покачивать бёдрами.
Слегка потряхивая кнутом, Лиза терпеливо подождала, пока Марина получит всю меру удовольствия. Та, обмассировав его подбородком точку "G", точно так же стала тереться и клитором. Переминаясь ногами, девушка доворачивалась тазобедренной частью, одновременно качая бёдрами и с силой нажимая животом, и одновременно принуждая Олежку засасывать кожу на лобке, вместе с волосами, и слегка почёсывалась об его передние зубы. И наконец получив то удовольствие, какое было возможно в этом случае, отошла.
Вот здесь-то началась настоящая порка! Какой Олежка не мог себе и представить! Бич с чавкающим треском ложился на его бёдра, на спину, оставляя раздутые, горящие адским огнём рубцы. Про попу нечего было и говорить: она распухла и вздулась так, что кажется, пройдись по ней кнут ещё лишний раз, и лопнет кожа, и мясо начнёт выворачиваться наружу.
Девушка старалась попадать кончиками по самым нежным местам - стегая с оттяжкой, захлёстывать во внутренние стороны бёдер, или около разреза в середине попы, по самому низу ягодиц. Отдыхая с минуту после каждого удара, Лиза со всё нарастающим возбуждением осматривала творение рук своих. Уже так же, как и Вероника, она потирала ладонью у себя в промежности, проводила снизу вверх по щёлке, теребила клитор, пропускала между пальцами волосы на лобке. Впрочем, и другие девки, рассевшись на травке, с не меньшим диким восторгом наблюдали за происходящим живодёрством, натирали у себя в промежности, хватали всей пятернёй, зажимали в ладонь, теребили и мяли свои губки, со страстными стонами вертелись ягодицами по земле.
Раз за разом Лиза переходила то на одну, то на другую сторону. Каждый раз и она очень подолгу перетягивала кнут через трясущегося Олежку, "змеила" им то по его попе, то по бёдрам или по спине. Тому казалось, что прошло уже бессчётное множество часов, и что вот-вот, после какого-то следующего удара он увидит сверху своё распластанное на скамье, уже бездыханное тело...
Но звучно щёлкающие удары прогоняли через него новые и новые разряды всё более жуткой боли. Озорно улыбаясь, Лиза резко и сильно посылала кнут, и тот оставлял всё новые жуткие следы своих ужасных жестоких "прикосновений".
Олежка даже не сразу понял, что в какой-то момент порка прекратилась. Просто вместо удара кнутом на него обрушился каскад ледяной воды из ведра. Следующее ведро ему шарахнули на голову. Лера, открыв кран, опять наполнила вёдра, на всякий случай, поскольку в скором времени Лиза собиралась сечь его розгами, и затем просто окатила Олежку мощной струёй, попутно обрызгав и визжащих, хохочущих подруг.
Ошалевший, даже офонаревший от мучений Олежка ещё плохо понимал происходящее, лишь бессмысленно поводя глазами. Ему дали некоторое время отдышаться, придти в себя. Затем Женька, ухватив его за совершенно мокрые волосы, приподняла ему голову.
- Ну как, увидел кузькину мать? Что это? Как выглядит? Стра-а-ашно? Чего молчишь? Кажется, госпожа задаёт тебе вопрос?
- Он хоть понимает, что такое "кузькина мать", что это абстракция, и таковой не существует в, так сказать, "физическом виде"? - рассмеялась Марина. - С ним надо проще - "большие неприятности", или наподобии того! Единосмысленно - "где раки зимуют", тут хоть известно, откуда берёт начало! Это в границах его понимания! А уж эти "большие неприятности" он точно только что изведал!
- Тем более, что ещё не совсем вошёл в понятие, где верх и низ! Как ещё трясёт нашего бедняжку! Даже глаза ещё непонимающие!
- Конечно, для кретинов, даунов, олигофренов-имбицилов и прочих, одного с ними уровня по умственному развитию, такие понятия как "фразеологизмы", оно же "идиомы", просто неподъёмны их слабым умишкам! - отозвалась Вероника. - Им вообще недоступно ничего из области абстрактного!
- Ха! "Идиомы"! Слова-то какие! Спроси его, что это означает? У него башка завернётся на пупок! Для него это запредельно мудрёные термины! Поймёт ли разницу между идиомой и идиотизмом? Скорее всего решит, что это взаимосвязано, единосмысленно , что "идиома" - от слова "идиот"! Как говорится, "с себя блох и станет собирать"! То есть в первую очередь подсознательно увидит себя! - Женька помакнула Олежку лицом в наполненный ковш. - Выполаскивай рот и пей! - вылив остатки воды ему между лопаток, она повернулась к нему задом, и широко расставив ноги, нагнулась. Выдала взад промежность. - Чего уставился? Или что-то непонятно? Ободрить? Девочки! Кто-нибудь! Объясните пентюху его обязанности! Капельку соображения добавить треба!
Вероника с готовностью подскочила, и бросилась чтобы схватиться за кнут. Олежка, словно моментально выйдя из ступора, прильнул вытянутыми губами к щёлке госпожи. Девки захлопали в ладоши.
- Слава кнуту, волшебным образом уму учащему!
- Без прямых напоминаний вспомнил про свои обязанности!
- Сразу заработала соображаловка, ничего не потребовалось и говорить!
- Засоображал, как только жопа беду почуяла!
Олежка засосал, словно стараясь что-то высосать из вагины, заиграл по щёлке кончиком языка.
- Входи языком! И соси смелее! - донёсся окрик Женьки.
Он полностью погрузил вытянутый до предела язык в источающее соки влагалище, и с чавкающим причмокиванием принялся сосать, несколько углубив вытянутые губы в щёлку. Женька, извиваясь и виляя попой, толчками напирала навстречу.
Через несколько минут она велела Олежке провести широко распластанным языком по губкам вдоль щёлки, почти что от клитора и до попы, с каждым разом прижимая язык всё плотнее, и снова заглубиться ртом в вагину. И после нескольких таких смен действий он засосал её анус, трепеща по нему кончиком языка, несколько заглубил его в дырочку, затем, легонько касаясь, провёл распластанным языком между ягодиц. Довольная Женька, только что не мурлыча, лишь сжимала попу, двигала ягодицами, как бы катая между ними его язык.
