Тогда мы чуть было не попались. Спустя четыре часа я спускался по лестнице и столкнулся с ее мужем на первом этаже. Это она сама рассказывала. Подумала, что я вернулся, ну и ….
Потом она уехала по путевке в дом отдыха. Вторую путевку выкупила для меня. Там мы практически не выходили из номера, даже из постели не вылезали, иногда прерываясь на завтрак или обед. Отдыхающие дружно признали в нас новобрачных и одобрительно усмехались при нашем крайне редком появлении на людях – в столовой, кинозале или на танцах. Из дополнительных развлечений был только отменный бассейн, но и там я умудрился засунуть руку ей в шортики-плавки и нам пришлось почти бегом возвращаться в свой номер из боязни совокупиться прилюдно. Помню, даже дверь не закрыли, и ее стоны, судорожные вздохи и вскрики слышны были на всем этаже. Уезжали оттуда совершенно невменяемыми от непрерывного, бешенного, до черно-зеленых кругов под глазами испытаний моих и ее сил.
Окончилось все так же стремительно. Ее муж, имевший серьезный строительный бизнес и какие-то связи с братвой, начал что-то подозревать, и она решительно порвала со мной. Сказала, что ему хватит духу убить не только ее, но и меня. И все.
К сожалению.
Да, уже два года прошло.
Процедурная сестра приняла бланк с назначением, черканула на нем загогулинку и вернула мне. В одной из кабинок я снял джинсы, расположился на кушетке и стал ждать. Она вошла, придвинула ближе диковинный аппарат, установила на моем колене электроды, включила аппарат, установив режим работы, предупредила о сигнале окончания процедуры и вышла из кабинки. Вероятнее всего, она заметила, как я пожираю глазами ее фигуру и стараюсь заглянуть в лицо. Мне показалось, уходя, она насмешливо улыбается.
На следующий день она вошла в кабинку без медицинского халата, все в тех же обтягивающих джинсах и лиловой блузке с низким вырезом спереди. Бюстгальтера на ней не было. No bra, по-современному. Наклонившись, она устанавливала электроды, а я не мог отвести глаз от ее налитых, правильной формы, выпуклых грудей, от торчащих крупных сосков, отчетливо проступающих сквозь тонюсенький трикотаж блузки.
На третий день я не удержался и, выбрав момент, когда она склонилась со своими электродами, выразительно огладил ее попу, двигаясь от поясницы к коленям.
- Руки убрал, - не оборачиваясь, велела она.
- У меня нет желания бороться с таким соблазном, - тихо возразил я. - К тому же мы совершенно одни.
Признание осталось без ответа.
Последующие два дня она избегала приближаться ко мне, но я пару раз перехватил ее взгляд. Она дважды посмотрела на изрядно деформирующий мои боксеры стояк, не поддающийся никакому контролю.
Процедуры очередного дня внесли некоторые коррективы в наши отношения. Привычно установив электроды, она легкомысленно повернулась ко мне спиной и стала нажимать какие-то кнопки на приборе. Я очень тихо поднялся с кушетки и внезапно резко схватил ее в объятии, положив одну руку на грудь, а другую на живот. Губы мои впились в ее шею. Она опешила настолько, что даже не пыталась сопротивляться. Я прижал ее к себе и слегка потерся возбужденным членом о ее зад. Запустив ладонь в глубокий вырез, я вынул из плотной чашечки ее грудь и сжал в ладони, ощущая, как твердеет сосок. Второй рукой я возился с молнией на ее джинсах и, расстегнув их, запустил ладонь к ней в трусы. И вот тут она справилась с оторопью и стала бешено вырываться из моих объятий. Мне ничего не оставалось, как отпустить ее. Не оборачиваясь и не произнеся ни слова, она поправила лифчик, блузку, вжикнула зиппером джинсов и вышла из кабинки. Я натянул свои штаны и направился к выходу. Опустив глаза, она молча сидела за столом, успев надеть и белый халат. Я попрощался, но она не ответила.
На последнюю процедуру я шел с замирающим сердцем.
Пока она возилась с другим пациентом и провожала его, в знакомой кабинке я привычно снял джинсы и стал ждать.
Разговор умолк, хлопнула входная дверь и я услышал характерный звук замка. Она закрыла дверь!
Минуты тянулись. Я подумал было, что просто заперт в кабинете, но она тихо возникла в проеме двери.
Я даже немного смутился под ее серьезным взглядом. Она не говорила ни слова. Явно было видно, что внутри нее происходит некая борьба.
Взял верх здравый смысл или позорно проиграл – не знаю, но она шагнула за ширму. Я слышал, как там она быстро раздевалась. Потом замерла и медленно вышла из-за своего укрытия и пошла ко мне, красиво покачивая длинными бедрами. На ней были только короткие белые носочки. Белые носочки на загорелых ногах голых девушек похоже мой фетиш. Еще с Тамары. Томка обладала едва ли не самой шикарной телесной фактурой, к которой я счастливо припадал. Она первой просекла эту мою фишку и занималась со мной любовью только в таких маленьких белых носочках. Божеж мой! Что она вытворяла вагинальными мышцами – непередаваемо. Такого я больше никогда ни с кем не испытывал.
Ни шторы, ни закрытые жалюзи на окнах ничуть не влияли на освещенность кабинета и поначалу она жутко стеснялась своего тела – подвисшей груди с налившимися, отвердевшими ореолами сосков, растяжек, животика, складочек на талии, начинающегося целлюлита, лишних килограммов, родинок на бедре. Хотя, по-моему, напрасно. Было очевидно, что в свои 20-25 лет она была упоительно красива и весь мир крутился вокруг ее восхитительных бедер. Со временем ее упругая, гибкая как лоза, фигурка превратилась в чудесное, уютное тело, полное нежной несовершенной женственности. При всех своих рефлексиях выглядела она просто великолепно. Особенно меня возбуждали белые, незагорелые участки кожи от бюстгальтера и трусиков и кокетливая полосочка волос на лобке. А еще приятно удивило узенькое, просто девичье влагалище, что особенно невероятно для рожавшей и не сильно молодой женщины.
Первые два раза она была никакая. Даже не пыталась … Так что я просто разряжался в нее и на этом – все. Она поднималась, выходила и одевалась за ширмой. В третий раз, лежа подо мной, она потихоньку увлеклась процессом и даже немного подмахивала. А к нашему четвертому свиданию она либо что-то решила для себя, либо обсудила происходящее с подругами. В общем, разница в поведении меня потрясла. В хорошем смысле. Она так вдохновенно и темпераментно ебалась со мной, сама надеваясь на член, что я с трудом сдерживал ее натиск и очень старался не кончить раньше нее. Это мне удалось, но тут же, после настигшего ее оргазма, кончил и я, а у нее тут же приключился второй оргазм. Она вскрикнула от неожиданности, запоздало залепив себе рот ладошками. Извиваясь, я содрогался на ней, исторгая сперму в горячее и нежное влагалище.
Наши упоительные любовные ристалища проходили на импортном медицинском оборудовании – массажере-стимуляторе НугаБест. Это такая многофункциональная лежанка с опциями миостимуляции, ионизации, массажа, магнитотерапии и бог знает, чего еще. Буржуйская конструкция оказалась весьма устойчивой и не скрипела как остальные кушетки в ее кабинете. Кроме того, была снабжена упорами для рук, за которые я держался чтобы посильнее сплющить мою партнершу на медицинском ложе к ее и своему удовольствию.
Экспериментируя, мы пытались трахаться стоя. Точнее, из-за ее росточка на ногах стоял я, а она, надетая, висела, охватив меня руками за шею и, поддерживаемая мною под коленями, пыталась совершать «простые движения». Но эта камасутра как-то нам не зашла, я положил ее на спину, с силой загнал в нее сразу весь член и стал темпераментно исправлять ошибки. В тиши кабинета раздавались только мое пыхтение и шлепки яиц о ее белые мягкие ягодицы. В соитии она вообще старается не издавать ни звука, даже не дышать, но долго не выдерживает, и мне приходится останавливаться, чтобы дать ей отдышаться. Я могу понять, что она кончает, только когда она с шумом втягивает в себя воздух и на несколько секунд замирает.
Мои почти ежедневные визиты «на процедуры» превратили ее в безотказную самку, с которой можно было делать все, что угодно. Я насаживал ее на свой член, и она с готовностью и какой-то торопливостью помогала мне, все шире раздвигая ноги и позволяя проникать в нее максимально глубоко. Увы, но физиологические характеристики моего члена не столь высоки, как мне хотелось бы в эти моменты.
- Ты думаешь, что я блядь? – задыхаясь, как-то спросила она во время нашего очередного свидания.
- Очень хочу на это надеяться, - пробормотал я, не замедляясь ни на секунду.
- Как же хорошо …… Дарить надежду, - не открывая глаз прошептала она.
Несколько раз я предлагал ей устраивать наши встречи в любом другом, более романтичном месте, хотя бы у меня дома, но она неизменно отказывает, может быть, ее дополнительно возбуждал риск, что нас накроют на ее рабочем месте.
Как-то я застал в ее кабинете высоченного и молодого красавца-парня, с которым она любезничала и смотрела на него снизу-вверх с такой любовью, что стало понятно – это «та молодая шпана, что сотрет нас с лица земли». Оказалось – сын. Я и не предполагал, что у нее такой взрослый сын. Потом она рассказывала, что родила рано. Она сама не очень-то хотела стоять на месте и ее «поторопили» в этом смысле уже в 15 лет. Так что рождение ребенка в 17 – закономерность.
Я продолжаю регулярно посещать процедурный кабинет, и она по-прежнему позволяет делать с ней все, что захочу, правда, иногда получаю небольшой нагоняй, если долго не появляюсь «на процедурах».
Недавно она познакомила меня со своей подругой - очень миловидной докторшей-офтальмологом. Пару раз я заставал их за чаепитием в процедурном кабинете и ловил на себе ее любопытствующий взгляд. Лучшая подруга очевидно в курсе происходящего и мне кажется, милые дамы что-то затевают. Поживем-увидим.
