Славик вальяжно расположился в центре кожаного дивана, обнимая за плечи обеих девушек, сидящих по бокам от него. Лена была недовольной, Марина пьяной. Она опомнилась первая.
- Ты же этот: Ленкин одноклассник. Прощу к столу! - позвала, гостеприимно махнув рукой, приглашая.
Перед сидящими стоял журнальный столик, заставленный бокалами, рюмками, бутылками и нарезанными плодами киви. Другой закуски не было.
Ну, раз приглашают, тогда, конечно. Я молнией, огибая столик, метнулся к открывшему рот, крайне удивлённому Славику и так же, как Стаса, толкнул его открытой ладонью в лоб. У парня закатились глаза, тело дёрнулось и расплылось по удобной диванной спинке. Изо рта выступила дорожка вязкой слюны. Подумав, что переборщил, прикоснулся к шее. Пульс стучал чуть ли не молотом. По моей груди мягким шёпотом расползлось облегчение, хотя всех присутствующих с удовольствием раскидал бы куда подальше, настолько все были противны, включая Лену. Глубоко вздохнув и выдохнув, вышел из игры. Победить оказалось легко и просто, когда ты супермен. Которого сейчас можно было голыми руками брать:
Шатаясь, доковылял до кресла и плюхнулся в него, слушая высказывание Лены.
- Да, Петя, ты точно Дикий: - в её голосе не было страха, наоборот, он был буквально пропитан восхищением.
- Не поняла, - заявила Марина, отодвигаясь от недвижимого Славика, - у нас кавалер что, сменился? А что случилось с прежним? Эй! - воскликнула, махая рукой перед лицом хозяина Нирваны. Попыталась растолкать. Парень даже не мяукнул.
Чувствовал я себя крайне погано. Безумно хотелось с головой забраться под одеяло и отрешиться от всего, забыть, не думать о проблемах; но надо торопиться.
Ситуация напомнила случай с Борей. Фактически дежавю у меня, будто судьба насмехается, подсовывает одни и те же события. Злодея вырубаю и теперь надо будет ворожить. Не убивать же поганца. Хотя желание имелось, пусть и тусклое.
Пересилив себя, буквально в кулак зажимая останки воли, я приступил к внушению.
- Девушки, я сейчас всё объясню, только выслушайте. Пожалуйста, молча, не перебивая. Обратите внимание, - сказал я, беря со столика пустую хрустальную рюмку на ножке. Они как врага меня не воспринимают, внушение должно сработать. - Будет очень интересно.
Лена хмыкнула "Ну-ну" , Марина отвлеклась от Славика и мутным взором уставилась на меня. Попыталась что-то спросить, но я не позволил, заговорив снова.
- Смотрите, как играют грани: как переливается свет: как он влечёт к себе: как затягивает всё глубже и глубже: глубже и глубже: - девчонки уже не порывались говорить, они заворожено смотрели на рюмку. Через пять минут обе девушки спали.
Я быстро внушил Марине горячую страсть ко мне и через пять минут, потраченные на приведение усталого дружка в боевую готовность, принимал её скачки. Громкие стоны, которые пришлось пригасить командой, за пару минут разрешились оргазмом - мною, признаюсь, ускоренным. На меня обрушился девятый вал силы, промывая, казалось, каждую клеточку тела чужим. женским довольством. Мир стал прекрасным. Что удивительно, и это было внове, я легко сдержал собственную разрядку, рассудив, что не время. Надо торопиться разобраться со Славиком. И охранник, не допусти Мать-земля, может очухаться.
Подойдя к Славику, остро сожалея о бесполезно расходуемой силе, - в моём воображении исходящей от меня па́ром, как в бане, когда разгорячённый выходишь из парилки, - сходу начал торопливый наговор, начитывая его на бокал вина, пока жар весь не улетучился. Голый член при этом торчал, опадать не думая, спущенные брюки мешали коленям, распахнутая куртка скинула со стола что-то звенящее. Бесштанная Марина спала на полу, бесстыдно раскинув ноги, будто специально для просушки мокрой, разверзнутой щёлки. Аккуратно соразмерной, кстати, на лобке украшенной интимным гребешком - причёской и татуированной бабочкой.
- Как земля водой наполняется, так и сердце твоё увлажняется. Увлажняется и росток даёт, росток дружбы твоей, что растёт сквозь лёд. Сквозь года растёт, упрочняется, другу Пете лишь поклоняется. Не желаешь ты, славный мальчик мой, огорчать Петра, хоть в бессилье вой. От всего готов отказаться ты, лишь бы Петеньки ожили мечты; как луна во тьме нарождается, так и наговор исполняется: - с последним словом я открываю Славику рот и лью вино. Судорожный глоток и вся сила, которую я фактически вижу, воронкой всасывается в горло парня. Я ощущаю полнейшее опустошение.
- Марина, - шепчу, сползая на пол, - просыпайся. Ты снова меня жаждешь, оттрахай немедленно:
По-моему, некоторое время я был без сознания, потому что первое, что я вспоминаю - Марина лежит на мне, обнимает, шумно дышит, постанывая, вгоняет в себя мой вздыбленный ствол. Как забралась, когда успела скинуть одежду - покрыто мраком. Чувствую, как настроение растёт толчками, синхронно с движениями Марининого зада. Приятность, начинаясь в головке члена, растекается по телу. Скоро стоны её участились, она замерла, закатив глаза, и буквально зарычала с завываниями. Я еле успел выйти из девушки и разрешил себе кончить. Два оргазма сплелись. Я ощутил оба, как собственные. Унёсся в небо на долгие века и вернулся через мгновенье, пролетая сквозь многие и многие миры:
- Вы охренели?! - сквозь вату блаженства услышал я голос Славика. - Я тебе что велел, Стас?! Ой, как башка трещит:
- Привет, Славик! - поздоровался я, одну руку поднимая, чтобы помахать приветливо, другой отодвигая волосы Марины в сторону, чтобы показать своё лицо. Настроение стало таким прекрасным, что не опишешь. Счастьем хотелось, самое малое, со всем миром делиться, я стал добр, как сенбернар. - Это я, Пётр. Не гони на Стаса, он не виноват. Да, сделай, пожалуйста, музыку потише, достала падла, как дуст таракана. И Ленке поспать надо, не стоит её будить.
Славик потряс головой, глядя на меня странным взглядом, в котором смешались узнавание, недоумение, недовольство, удовлетворение и остальная гамма чувств заново родившегося человека, впервые встретившего собственного родителя.
- Башка: - посетовал на непорядок в голове после сотрясения. - Ты извини, Петя, за нелестную встречу, - говорил, шаря по столику в поисках пульта от музыкального центра. - Это проверка была. Ты выдержал, прошёл: да где это пульт долбаный! Маринка! Хватит нежиться, выключи долбаный центр!
Я незаметно прошептал Марине приказ проснуться, велел не злиться, отнестись ко мне как к доброму приключению и ни в коем случае не говорить Лене о том, что между нами случилось.
- Не шуми, Славик: отвернись, я оденусь: а ты ничего так, Пётр. Крепкий. Прям камень. - Заявила Марина, открыв глаза. Уверен, что она не подозревала о том, что по-древнегречески сказала "масло масленое".
Хозяин Нирваны, ухмыльнувшись, отвернулся и я принялся одеваться. Марина же поднялась, собрала вещи в охапку, как была голой подошла к музыкальному центру, уменьшила громкость и не торопясь побрела в сторону ванны. Отвернулся Славик или нет ей, похоже, было без разницы. Вскоре раздался возглас "Стасик, ты чего здесь разлёгся под ногами!" и зашумел душ.
- Стасик: - среагировал на возглас Славик. - Твоя работа?
- Надо же было как-то сюда попасть, - пожал я плечами, сидя в кресле и решая что из спиртного выпить. - Лена - моя девушка, так что: о нашем с Мариной казусе, который ты видел, никому рассказывать не стоит.
- Очень надо, - ответил собеседник и взял дольку киви. Я последовал его примеру. - Ты крут. Стаса вырубил, меня. Как получается так быстро двигаться? Я восточных единоборств фанат, но такого не помню.
- Это личное свойство, борьба ни при чём. Хватит об этом, забудем. Я так понимаю, что вы со Стасом здесь лишние: езжайте с попутным ветром. - Язык сам не повернулся сказать "с Богом" , хотя устойчивое выражение требовало.
- Понял, - сказал Славик и потянулся. - Смена караула произошла.
Он растолкал охранника, успокоил его и уже из дверей сообщил:
- Нирвана для тебя всегда открыта, я распоряжусь. Приводи кого хочешь. Скажешь, что ты Пётр от Славика-Будды и всё. Пока! - входная дверь захлопнулась.
Дождался, пока Марина вернётся из душа, отправил её в спальню, которых в квартире было три - от нечего делать погулял по жилплощади, - и разбудил Лену.
Оценив обстановку, она осталась спокойной. Заключила:
- Проспала. Все разошлись. А Маринка?
- Спать пошла. Она в хлам пьяная.
- Ясно: хотя ничего не ясно. Помню, как ты появился: и всё, вырубилась. Жуть как спать захотелось. А как тебя Славик не прибил, Дикий? Точно, ты мне вроде крутым показался: освежи мне память, Петенька, - попросила, как настоящая женщина, жеманясь.
- А нечего освежать, Леночка, ничего интересного не случилось. Славик воспринял меня уважительно:
- Кто, Будда? Уважительно? Не смеши меня! - перебила Лена.
- Ну, близко к тому. Сначала поспорили, не без этого, но пришли к компромиссу. Он меня не трогает, я - его.
Лена, захохотав, повалилась на диван.
- Ты: его: у-у-у, не могу: не смеши меня. - Успокоившись, приняла вертикальное положение и салфетками стала вытирать слёзы. - Подай сумочку, пожалуйста.
Достала зеркальце, ещё что-то, и занялась ремонтом праздничной штукатурки, изъяны в которой лично я не заметил.
- Хочешь верь, хочешь не верь, - сказал я. - Мы кое-каких общих знакомых нашли...
- Вот, в это верю, - поддержала Лена, от зеркальца не отвлекаясь. - Сразу бы так. А то мы, да я, он меня, я его. Славик не тот человек, чтобы отпустить то, во что вцепился. Сегодня он на меня глаз положил: кстати, спасибо тебе, не знаю, как бы я от него отбрыкалась.
- Больше он тебя не побеспокоит, - пообещал я.
Лена вдруг остановилась. Минуту, наверное, неподвижно смотрела в зеркало, что-то оценивая.
- А с чего это ты взял, что я не хочу, чтобы он меня беспокоил? - спросила строго. - Может, он в моих матримониальных списках на первой позиции.
- Нет. - Ответил я твёрдо. - Исключено. Если даже и был, то я его вычеркнул.
- Даже так: круто, брутально. А знаешь, Петь, я тебе верю. Почему - не знаю. Ты такая же акула, как он? - спросила неожиданно и пристально на меня уставилась, ожидая ответа. Я понял, что сейчас решается её отношение ко мне. Надо подобрать нужные слова, иначе:
