- Кх-м, - кашлянул в кулак. - Понимаешь, в чём дело: я не акула. Я вообще в опасные дела не лезу, но: мой отец, он: как бы тебе сказать:
- Как есть, Петя, смелее.
- Мама давно ушла от него, отношения не поддерживает, только он условие поставил, что дети: ну, с детьми чтобы общаться: со мной и с сестрой:
- Да кто он? Кого Будда мог испугаться?
- Наёмный убийца, - выдал я парадоксальную глупость, и как всегда, когда поступал интуитивно, угадал. - Очень известный в узких кругах.
- Вот видишь! Просто сказал и ничего не случилось. Не люблю мямлей, запомни на будущее. - Я возликовал - будущее есть! - Маму твою понимаю, сама не смогла бы с таким: ты случайно спать не хочешь? Шестой час утра уже: я бы ещё, если честно, прикорнула, - произнесла, делано зевая и прикрывая рот ладонью. Намекнула.
- Да, действительно, пора мне, - сказал, вставая. Стал надевать куртку, лежавшую рядом.
- Ты извини, Петь, но хозяйка спит, а я, сам понимаешь, оставить тебя не могу:
- Всё я понимаю, не в обиде. Такси ходят, доеду.
Лена проводила меня до двери.
- Подожди, вот так надо, - чуть приспустила молнию аляски, поправила капюшон, вязаную шапочку. - Ты извини, но одеваться ты не умеешь.
- Научи.
- Без проблем. Бери тысяч двести, и я тебе в Молле гардероб подберу, - пошутила она, но я зацепился.
- Идёт! Сегодня слабо?
- Что?! - удивилась она. - Ты серьёзно?
- Телефон говори, созвонимся. Абсолютно серьёзно, деньги не проблема.
- Ну: хорошо, - произнесла растерянно.
Мы обменялись номерами и перед тем, как открыть дверь, сглотнув, я приблизился к ней. И замер, прикоснуться не решаясь. Широко улыбнувшись, сыпанув из глаз весёлыми искрами, Лена поцеловала меня сама. Коснулась своими губами моих губ и всё, вполне невинно. Я попытался её обнять, но девушка мягко отстранилась.
- Не время, - сказала игриво. - Кстати, как ты узнал Маринкин адрес?
- Проследил, - признался я.
- А ты упорный, - похвалила с понятным намёком. - Пока, Петь, до созвона.
Всю дорогу домой я глупо улыбался. На губах держался вкус Лениного поцелуя. О том, что с Мариной сношался и думать забыл, а невинное касание губ будоражило, обещало в будущем что-то неопределённое, что-то заманчиво-сказочное, счастливое. Наверное, это и есть любовь.
